Арсен Мартиросян - Заговор маршалов. Британская разведка против СССР Страница 14

Именно он впервые обосновал необходимость «соблюдения равновесия сил» с помощью открытых военных действий, для чего, как он считал, «всегда нужно иметь поводы, чтобы начать войну…», естественно, не первым и уж тем более не самому. И вовсе неудивительно то, что когда в Великобритании было принято решение о провоцировании мировой войны, а произошло это, в отличие от туманных утверждений КИМД, не к концу последнего десятилетия XIX века, а прямо в самом начале его — в 1890 г., — то весь посвященный в тайны глобальной мировой политики мир был оповещен об этом сугубо в масонско-разведывательной манере. 29 марта 1890 г. в зале одного из важнейших тогда железнодорожных вокзалов Берлина — Лертерском (ныне не существует) — «…чьи-то неведомые руки среди цветов поставили изображение земного шара, обернутого крепом» (последний абзац III главы «Бисмарк» раздела «Призвание» знаменитой книги всемирно известного писателя Эмиля Людвига «Последний Гогенцоллерн. Вильгельм II»). Разнесенные по всему свету средствами массовой информации сведения об этом факте в переводе с масонско-разве-дывательного языка означали: Мировая война с целью пресечения идеи глобального трансконтинентального объединения Германии и России, а также их первоочередного уничтожения — объявлена!

А в сочельник того же 1890 г. принадлежавший видному британскому политическому и государственному деятелю сэру Генри Лабушеру[9] еженедельный журнал «The Truth» («Правда») опубликовал антимонархический памфлет «Сон Кайзера», в котором на редкость провидчески были расписаны революционные итоги Первой мировой войны (совпали с реальностью на 95–97 %). На приложенной к этому памфлету карте были показаны механизмы перекраивания Европы, инспирирования Второй мировой войны, а судьба России — указана как «Русская пустыня»!

При этом Германия только-только начала всерьез втягиваться в строительство дороги «трех Б», а Россия — только-только приняла решение о возможности строительства Транссиба. А мировая война объявлена.

Между тем, как показало дальнейшее развитие событий, в тот поистине трагический для судеб мира день навсегда убирали с политической арены и Германии, и Европы, и всего мира великого «железного» канцлера Германской империи — Бисмарка. «Уходили» его, хотя и в достаточной степени корыстолюбивую, но тем не менее в главном последовательно принципиальную политику, выраженную в его же чеканной формуле «на Востоке врага нет» (т. е. Россия — не враг), вследствие чего при всех своих чисто по-европейски двойственных маневрах он все же упорно держался за русско-германский договор о перестраховке от 6(18) июня 1887 г. (своего рода де-юре протопредтеча самой идеи объединения, а в будущем, уже в XX веке — также и договоров о нейтралитете и ненападении между двумя державами). Подлинная причина отставки Бисмарка заключалась в том, что с того момента уже последний кайзер Германии, полностью невежественный в делах мировой политики Вильгельм II, поддавшись уговорам своего русофобского и антибисмарковского окружения (уговоры были также не пустом месте — за их спиной откровенно маячила грязная провокация британской дипломатии, сотворенная с прямого ведома британского короля), отказался пролонгировать этот договор еще на шесть лет. Причем при совершенно ясно и четко обрисованной русской дипломатией перспективе перевести его в статус постоянного союза (но не ради объединения, столь страшившего Великобританию, а в целях обеспечения взаимной безопасности). Вместо того, чтобы сделать все от него зависящее для упрочения мира, кайзер посмел предложить Александру III «поделить мир между Россией и Германией», на что получил от российского самодержца характерный для него зубодробильный ответ: «Не веди себя, Вилли, как танцующий дервиш (намек на идиотские выходки кайзера на Востоке. — A.M.). Полюбуйся на себя в зеркало»…

Обобщая важнейшие события XIX столетия, можно и нужно согласиться с великим русским поэтом Александром Блоком, который в одной из поэм охарактеризовал XIX век — веком «растущего незримо зла», где «зрели темные дела».

Но вот что особенно важно: еще в XIX веке инициировавший и по сей день нескончаемую череду незримо вызревающих русофобских по своей сути «темных дел» страх, дикий, необузданный страх перед призраком возможного объединения Веймарской Германии с СССР в некий геополитический альянс, все рычаги власти в котором будут принадлежать военным, совершенно естественным образом — с точки зрения логики соблюдения «вечных интересов» Великобритании — привел ее к единственно возможному в ее понимании варианту действий: по различным каналам обе части «двойного заговора», т. е. антигитлеровски настроенных генералов, намеревавшихся уже без фюрера поквитаться с Западом за позор и унижение Версаля, и антисталински настроенных поклонников «перманентной мировой революции» товарища Троцкого, были сданы властям по государственной принадлежности. Причем поочередно — сначала Сталину, потом — Гитлеру, иначе получилось бы несоблюдение «баланса сил» по-британски.

Потому что в тот момент «вечный интерес» Великобритании к России, хотя бы и называвшейся СССР, заключался отнюдь не в том, чтобы кто-то (или что-то) ликвидировал с таким трудом усаженного Англией в кресло рейхсканцлера Германии Гитлера вместе с его бесчеловечным режимом. Наоборот — в том, чтобы в кратчайшие сроки, поднакачав нацистскую Германию, бросить ее на Восток отрабатывать британские авансы. Ибо, как справедливо говаривали сами же нацисты еще до привода их к власти, «прирожденный враг единой России — Англия — всегда заинтересована в создании на континенте государства, которое будет в состоянии задушить Москву».

…На протяжении многих десятилетий не утихает спор о том, каким образом Гитлер оказался у власти. Прежде всего — не «оказался у власти» и не «пришел к власти», а именно же приведен к власти, потому как он был назначен на пост рейхсканцлера волевым решением президента Гинденбурга. И только потом, на последовавших мартовских выборах 1933 г., являвшихся не чем иным, как трагическим фарсом демократии, он и его партия на полную мощность использовали обретенный 30 января 1933 г. «административный ресурс».

Долгое время это объясняли: на Западе — якобы изъянами несовершенной демократии Веймарской Германии (а какие «совершенства» у демократии вообще есть?), у нас — классовыми интересами капиталистов. Отчасти все это так, но не более того.

В последние 10–15 лет с подачи британской разведки на панели исторической проституции широко распространен миф о том, что-де Сталин подсобил Гитлеру. Сказать, что борзописец, из-под пера которого этот идиотизм вылез, а его вдохновители сумасшедшие или просто подонки — все равно что похвалить. В действительности никакой загадки нет. Вспомните — какие главные силы тогда противостояли друг другу. Нацисты и коммунисты. В каком случае был бы наиболее вероятен геополитический альянс и так неплохо друживших между собой Германии и СССР, причем альянс, который был бы сцементирован также и мощными идеологическими узами? В случае прихода к власти коммунистов (кстати говоря, примерно такая же ситуация и получилась уже после войны, когда была создана давно уже канувшая в Лету Германская Демократическая Республика). В каком же случае даже то, что имелось, можно было бы спокойно похоронить? В случае, если у власти окажутся нацисты. Что, между прочим, и случилось в абсолютно точном соответствии с этой схемой.

И вот именно об этом, к тому же едва ли не на коленях, 6 декабря 1932 года Фриц фон Папен уговаривал британского посла Винсента д'Абернона. Вот и вся разгадка…

И если теперь, зная все, что было изложено на предыдущих страницах, вспомнить, что Великобритания и ее разведка по абсолютно аналогичным мотивам, совершенно не стесняясь и даже не испытывая никаких угрызений совести, веками откровенно шла на убийства Помазанников Божьих — русских царей, и не только их, если «добрый старый» Туманный Альбион, ничтоже сумняшеся, но заранее наточив, всадил-таки «февральский топор» в спину не только вернейшему союзнику, но и ближайшему родственнику своего же короля, то что, хотя бы даже теоретически, могло сдержать «души британской прекрасные порывы» в отношении какого-то там красного маршала Тухачевского сотоварищи, вознамерившихся бросить геополитический вызов самой Великобритании?!

Тем более что прецедент с русским генералитетом у нее был. Усилиями именно британской разведки на тот свет был отправлен знаменитый русский генерал Михаил Дмитриевич Скобелев (1843–1882) — герой Балканской войны, победитель турок, едва не взявший Константинополь (если бы не откровенная угроза войной, выдвинутая Лондоном, и столь сильно напугавшая царское окружение, то Царь-град уже тогда был бы российским), присоединивший военной силой Среднюю Азию (ведь это именно его ратные подвиги стали подлинной первопричиной той самой «нервозности», о которой писал в своем докладе Королевский Институт), но откровенно поскользнувшийся на антибританском в своей сути бонапартизме в пользу Франции.