Маргарет Старберд - Миф о Марии Магдалине Страница 14

Написанный в VIII веке до н. э. стих напоминает историю Марии Магдалины, тесно связанную с изгнанием ее народа, с диаспорой. Пророк Михея рассказывает о покинутой невесте, оплакивающей своего погибшего жениха-короля. Он пророчествует о ее изгнании и о внезапном возвращении, но он также говорит и о ее унизительном положении: «Да будет она осквернена». В одном из переводов стиха используется слово «нечистая», в другом — «оскверненная». Почему же исследователи Писания за два тысячелетия не смогли узнать в пророческом отрывке Марию Магдалину в роли дочери Сиона — униженную и оклеветанную невесту Иисуса, отправленную в изгнание? Почему она вопиет? Нет у нее царя? Ее рабби — учитель и наставник, ее советник — погиб?

Лишь через несколько строк в пророчестве Михеи мы находим стихи, которые христианские толкователи цитировали, желая подтвердить, что Мессия из рода Давида родится в Вифлееме (Михея 5:1). Автор Евангелия от Матфея включил пророчество Михеи в свой текст (Мф. 2:6), показывая тем самым, что осуществились слова пророка. Я полагаю, к тому времени, когда евангелия были записаны, отрывок 4:8—11, рассказывающий о безутешной невесте, дочери Сиона, цитировался как христианская история о потерянной невесте, скрывающейся в изгнании, по всей видимости, в Галлии. Я убеждена, ранние христиане, преследуемые Саулом и его сторонниками, знали слова своих пророков и понимали приведенный выше отрывок, как рассказ о потерянной невесте их Мессии, так же как стихи Исайи и псалмы они считали пророчествами о жизни Иисуса. Поэтому они присвоили Марии звание η Μαγδαληυη, равносильное таким титулам, как Великая или Великолепная. Очевидно, они не могли назвать ее женой Иисуса, не подвергнув Марию и ее потомков риску быть уничтоженными римскими властями, убившими братьев и других кровных родственников Иисуса.

Основываясь на значении корня арамейского слова «magdala», некоторые предполагают, что Мария была необыкновенно худой для женщины того времени и той этнической принадлежности. Различные значения ее имени не исключают друг друга; каждое из них дает новое понимание той Марии Магдалины, которую мы ищем. Другой вариант толкования, насколько мне известно, ни разу не упоминавшийся современными учеными, заключается в следующем: древнееврейский суффикс «hnh», используемый пророками Исайей и Амосом для увеличения выразительности высказывания, прибавили к званию Марии евреи, хорошо знавшие эту женщину. Слог «hnh» является сокращением от древнееврейского слова «hinneh», написанного без гласных. Оно означает «Вот!», в смысле «Посмотри, происходит нечто новое и важное!» Возможно, ее еврейские друзья дали ей имя на их собственном языке — «вот башня» — имя, сохранившееся в священных текстах христианства, чье значение утратилось, так как не была узнана Магдал-эдер — потерянная невеста, оплакивающая своего погибшего короля и советника. На иврите слово «рабби» имеет значения «муж» и «учитель», а слово «раббони» (20:16), произнесенное Марией в саду, когда она узнала воскресшего Христа, являлось более выразительной формой этого слова.

Связь Марии Магдалины с потерянной дочерью Сиона из пророческих текстов так сильна, что ее невозможно игнорировать. В книге Михеи (4:9) безутешная невеста плачет. Повсеместно роль невесты и ее подруг — оплакивать погибшего возлюбленного. В вавилонской мифологии Астарта горюет по своему супругу Таммузу, Исида скорбит по Осирису, а Венера — по Адонису. В Иезикииле (8:14) пророк видит иерусалимских женщин, «плачущих по Фаммузе», а в Евангелии от Луки (23:28) Иисус уговаривает женщин Иерусалима не плакать о нем. В тексте Иоанна Мария Магдалина стоит со слезами на глазах у гробницы в саду. Двое мужчин спрашивают у нее, почему она плачет, чуть позже тот же вопрос задаст ей и воскресший Господь, которого она по ошибке примет за садовника. Плач по священному жениху — обязанность сестры-невесты священного короля, отразившаяся в культах Таммуза, Осириса, Бала, Аттиса, Адониса и других языческих богов, чьи невесты оплакивали их смерть. Вечная история повторяется и в 4-й главе книги Михеи, где дочь Сиона скорбит по ушедшему королю и советнику, и в сцене у гробницы Иисуса.

В действительности слезы — отличительная черта Марии Магдалины. В Евангелии от Иоанна она оплакивает смерть своего брата Лазаря, тронув Иисуса до глубины души: «…восскорбел духом и возмутился» (Ин. 11:33). Позже она омывает слезами ноги Христа и отирает их волосами (Ин. 12:3). Она горюет о своем короле и советнике (рабби) в пророчестве Михеи (4:8) и в сцене у гробницы (Ин. 20:11). Плачет она и в гностическом евангелии от Марии, когда Петр отрицает ее свидетельство о том, что она видела воскресшего Христа. В христианском искусстве она повсюду изображена проливающей слезы. Безутешная Мадонна, плачущая во многих сценах Нового Завета, — не мать Иисуса, а скорее всего его невеста. В базилике Святой Марии Магдалины в Везеле, в боковой капелле, есть большая статуя величественной, но изящной Марии, прижимающей Чашу Грааля к своему животу, словно женщина, укачивающая своего еще не родившегося ребенка (ил. 8). На щеке Марии Десвергнес изобразил слезу, напоминающую о ее роли потерянной невесты, оплакивающей ушедшего возлюбленного. На одном из этапов исследования я задалась вопросом, не могла ли Мадонна, которую изображают плачущей по всему миру, воплотить в себе образ Марии Магдалины, чьи слезы являются отличительной чертой ее иконографии. Французское слово «Madeleine» (Магдалина) имеет значение «излишне сентиментальная» или «эмоциональная». Если образ Мадонны представляет собой женское лицо Господа и Его воплощение в эмоциональной женской части творения, то эти слезы действительно ее.

И хотя, по моему мнению, утверждение о том, что суффикс «hnh» указывает на место рождения Марии, ошибочно, существует и другое объяснение значения этого суффикса на основе греческого языка. Многим «hnh» был знаком благодаря имени покровительницы Марии богини Афины (по-гречески, Αθηνη). Связь между Афиной и Марией Магдалиной усиливается в ритуалах культа богини в святом городе. Катлин Мэтьюс в книге «София, богиня мудрости» описывает данную церемонию. Опираясь на исследование культа Афины венгерского ученого Карола Керенного, Мэтьюс изображает ритуал, посвященный темной стороне изгнанной богине, жрицу которой в древности приносили ей в жертву. В этот день трудностей и страданий жрицу, носившую имя Аграулос, украшали, а после посылали на тяжелое испытание — провести ночь в открытом поле. Мэтьюс отмечает: подобные ритуалы предвещают страдания и изгнание гностической Софии.

Поразительно — Мэтьюс приводит в книге, опубликованной в 1991 году, так много информации о древних богинях и о ритуалах священного брака, но даже не упоминает о Марии Магдалине! В ритуалах Афины можно найти сходства с пророчеством Михеи о Магдал-эдер: «Ибо ныне ты выйдешь… и будешь жить в поле» (Михея 4:10). Если в ритуалах Афины предсказано изгнание, унижение и осквернение Софии, тогда они могут иметь такое же отношение и к христианской богине мудрости, воплотившейся в Марии Магдалине. Подробнее мы рассмотрим мифы о Софии в следующей главе.

Принимая во внимание гематрию (сумму числовых значений букв), при написании слова «h Magdalhnh» мы можем учесть и ассоциации с богиней мудрости. Греческое написание слова «Ihsous» (на иврите — Иешуа) было именно таковым, чтобы увеличить при помощи гематрии его символическое значение. Сумма букв в «Ihsous» составляло 888, что означало воскресение и восстановление. Гематрия слова «h Magdalhnh» (153) ассоциировалась с чревом, материнским началом, творческими способностями и «лодкой для ловли рыбы». Очевидно, что все эти символы связаны с женским началом и, как правило, на древнем Ближнем Востоке ассоциировались с богиней мудрости и плодородия. И лишь когда к сумме чисел имени прибавляется числовое значение артикля «h», появляются ассоциации с Великой Богиней Древнего мира. Тот, кто когда-либо добавлял к имени Марии титул «h Magdalhnh», делал это, стремясь подчеркнуть ее особый статус королевы среди тех, у кого были «глаза, чтобы видеть».

Недавно художница из Калифорнии Джоан Бет Клер прислала мне прекрасную поэму и картину, на создание которых ее вдохновила Мария Магдалина (ил. 9). Она назвала картину «Живая в ней». По моему мнению, необычная работа Джоан говорит нам: мы так глубоко похоронили в нашем сознании судьбу потерянной невесты, что с трудом замечаем ее. На картине можно увидеть знак «vesica piscis» [()], символ Богини, связанный с виноградной лозой, ассоциирующейся с земной женской мудростью, обладающей тайной рождения ребенка; бумажные птицы олицетворяют духовную женскую мудрость. В прекрасном чувственном образе архетипической невесты отсутствует лицо.

Нет доказательств, что женщина, метафорически названная Башней стада, происходила из рода Вениамина, однако существуют свидетельства, способные подтвердить эту гипотезу. Магдал, башня или смотровая башня, может также иметь значения «укрепление», «крепость», «цитадель» или «бастион», то есть стены, предназначенные для защиты населения города. Первое упоминание о Магдал-эдер найдено не у пророка Михеи, а в книге Бытия. Это холм, расположенный недалеко от города Вифлеема, куда пастухи приводили овец. Очевидно, здесь пастухи в Евангелии от Луки получили от ангелов весть о Рождестве. Рахиль, любимая жена Иакова, умерла при родах Вениамина, и муж похоронил ее возле Вифлеема. Иаков вместе со своей большой семьей отправился в Магдал-гадер, расположенный между Вифлеемом и Хевроном, и там раскинул шатер (Быт. 35:21). В этом стихе связаны место погребения Рахили, матери Вениамина, и Магдал-эдер. Территория вокруг Иерусалима принадлежала колену Вениамина, возможно, потому, что его мать похоронили в этом районе. Археолог В. Элбрайт отождествляет Вифанию с городом Ананиа, где поселились люди из колена Вениамина после вавилонского изгнания (Неемия 11:32).