Гвин Джонс - Норманны. Покорители Северной Атлантики Страница 16

УПАДОК И ГИБЕЛЬ

Колония в Гренландии просуществовала вплоть до начала XVI столетия, и характер этого существования весьма занимал умы людей в позднейшее время. Гренландские поселения являлись северным форпостом европейской цивилизации, и их медленное вымирание в полузабытой стране, в условиях усилившегося холода, казалось людям, изучавшим историю этих поселений, наиболее ужасной трагедией норманнских народов. Исчезновение этих поселений так и осталось одной из неразгаданных тайн истории.

Ныне — по прошествии стольких лет — мы понимаем, что все в истории гренландских поселений находилось на грани возможного и допустимого. Они могли выжить лишь в том случае, если бы все оставалось как в самом начале, ни на йоту не изменяясь к худшему. В Исландии средневековый европеец оказался в экстремальных условиях, но все-таки эти условия допускали сохранение привычного им скандинавского образа жизни. Исландия лежала на грани обитаемого мира. Гренландия лежала за этой гранью. «Церковь в Гардаре, — писал в 1492 году папа Александр VII, — расположена на краю света», а путь туда лежит «по морю столь же бурному, сколь и необъятному». Поэтому одним из первых условий, необходимых гренландцам для выживания, было иметь свои собственные корабли, способные перевозить их через моря и океаны. Но вскоре в их распоряжении не оказалось ни денег на их постройку, ни подходящих материалов. А после того как они подчинились Норвегии, им просто запретили пользоваться ими. И с этого момента одно из главных условий выживания гренландцев вышло из-под их контроля. Теперь их могли уничтожить любые политические и экономические изменения за границами их государства, а забвение было для них столь же опасно, как и прямое нападение. Кроме того, число гренландских колонистов было ничтожно мало и даже в лучшие годы не превышало 3 тысяч человек. Население Исландии к 1100 году достигало примерно 80 тысяч человек. Огонь, лед, болезни и забвение со стороны внешнего мира снизили эту цифру до 47 тысяч к 1800 году. В Гренландии же не было такого количества человеческих жизней. Наконец, из всех европейских сообществ именно гренландцы были наиболее чувствительны к любым климатическим изменениям. Если для прочих европейцев чередование холодных зим и ненастных лет давало лишь повод для недовольства, то для гренландцев это было не чем иным, как предвестием их грядущей гибели.

По всей Северной Атлантике период с IX по XII век был относительно теплым временем{13}. Если бы не это, вряд ли бы нам довелось узнать о гренландских экспедициях Гуннбьёрна и Эйрика Рыжего и еще в меньшей степени — о путешествиях к Винланду Бьярни Герьольфсона, Лейфа Эйриксона и Торфинна Карлсефни. В частности, при нынешней протяженности ледяных полей Эйрик Рыжий не смог бы совершить свое знаменитое путешествие (во всяком случае, именно тогда и в том направлении, в каком он плыл от берегов Исландии). В настоящее время он неизбежно встретился бы со льдом — будь то у восточного побережья Гренландии или на западе, возле Эйстрибиггда. Он же, судя по всему, плыл совершенно свободно. И хотя из 25 кораблей поселенцев лишь 14 достигли берегов Гренландии в 986 году, нет никаких сведений о том, что именно лед заставил их вернуться назад. В Исландских анналах «Конунгсанналл» за 1126 год имеется небольшая вставка «Стейнгрим во льдах». Нет никаких сомнений, что исландец, о котором идет речь, — это тот самый Иса-Стейнгрим, что в 1130 году связал свою участь с норвежскими купцами в Западном поселении. В «Эйнарс Таттр» также имеется запись о том, что летом 1130 года лед заполнил юго-западные фьорды и помешал норвежцам отплыть на родину. Но такое положение сохранялось недолго, лед вскоре снова отступил. За исключением этого случая в сказаниях о путешествиях в Гренландию и Винланд не содержится никаких упоминаний о льдах в море. Что же касается крушения у восточного побережья Гренландии Торгильса Оррабейнсфостри, то оно произошло непосредственно у берега и всего за неделю до прихода зимы. В целом, исходя из свидетельств северных сказаний, можно утверждать, что около 1000 года широта к западу от Снэфелльснеса до Ангмагссалика не представляла никаких проблем для мореплавателей либо потому, что в начале лета у восточного побережья Гренландии не было дрейфующего льда, либо (что более верно) количество этого льда было слишком незначительно. Иными словами, к востоку от Гренландии не было ничего, даже отдаленно похожего на дрейфующие льды позднейших столетий. Это подтверждается и тем руководством по плаванию, которое сохранилось в «Ланднамабок», а также сведениями навигационной карты епископа Гудбрандура Вигфуссона.

Это подтверждается и современными исследованиями по истории европейского климата. Существует немало свидетельств, позволяющих современным ученым заключить, что во время климатического оптимума (1000–1200) средняя температура в Западной и Центральной Европе превышала современную по меньшей мере на один градус, а в южной Гренландии среднегодовая температура была выше современной на 2–4 градуса. Соответственно этому повышалась и температура Северной Атлантики. Область постоянных льдов лежала к северу от 80-й широты, а дрейфующий лед редко опускается южнее 70 градусов северной широты. Поэтому нет никаких оснований не верить в путешествия норманнов к Гренландии и к материку Северной Америки, исходя лишь из современных климатических показателей.

Но для гренландского поселения важно было не то, что тогдашний климатический оптимум превышал наши средние температуры, а то, что за ним последовал период куща более холодный. Литературные, исторические, археологические и (в самом широком смысле слова) метеорологические свидетельства позволяют сделать однозначный вывод: после 1200 года климат в Северном полушарии ухудшается по меньшей мере в течение двух столетий, так что около 1430 года Европа пережила малый ледниковый период. По всей Европе началось продвижение ледников, полоса лесов отступила, урожаи значительно уменьшились из-за холода. И что оказалось хуже всего для гренландцев (хотя и Исландия пострадала в значительной степени), на морских широтах температура тоже стала снижаться, что немедленно привело к значительному увеличению дрейфующего льда, который Восточным гренландским течением относило на юг и далее — на запад, закрывая выходы из фьордов в Восточном и Западном поселениях. О ледяном покрове середины XIII столетия мы можем судить по свидетельству «Королевского зеркала»:

«Как только вы минуете самое глубокое место в океане, вы столкнетесь с таким количеством льда в море, равного которому просто нет на всей земле. Иногда эти ледяные поля совершенно ровные, как если бы они замерзли прямо в море. Толщина их достигает четырех-пяти метров, протяженность же их такова, что из одного края в другой вы можете путешествовать не менее четырех дней. К северо-востоку и к северу страны льда больше, чем к югу, юго-западу и западу. Поэтому тот, кто желает высадиться на землю, должен плыть вокруг — на юго-запад и запад, пока он не минует все те места, где еще можно встретить лед. Нередко случалось так, что люди хотели подойти к земле слишком рано и в результате оказывались в плену ледяных полей. Некоторые из этих людей погибли, другие же смогли выбраться, так что мы встречались с некоторыми из них и слышали их рассказы об этих трагических событиях. Но все, кто попадал в плен таких ледяных полей, придумывали одинаковый план спасения: они брали свои маленькие лодки и волокли их по льду до тех пор, пока не добирались до земли. Но корабль и все, что было на нем ценного, приходилось бросать во льдах, и все это оказывалось утерянным для них навсегда. Некоторые из них шли через льды четыре или пять дней, пока не достигли земли, другие же еще дольше.

У плавучих льдов есть свои особенности. Иногда они лежат спокойно, в другое же время плывут с такой скоростью, что корабль под всеми парусами не может обогнать их. Передвигаются же эти льды как вместе с ветром, так и (как это ни покажется странным) против него. Существуют также льды совершенно иного вида, которые гренландцы называют айсбергами. Они похожи на огромные горы, возвышающиеся в море. И они никогда не смешиваются с другими льдами, но остаются сами по себе».

Какие последствия имели для моряков изменившиеся таким образом климатические условия, мы можем судить по навигационным указаниям, составленным Иваром Бардарсоном сто лет спустя (около 1360 года): «От Снэфелльснеса в Исландии, откуда идет кратчайший путь на Гренландию, надо плыть два дня и две ночи прямо на запад, и там, на половине пути между Исландией и Гренландией, лежат шхеры Гуннбьёрна. Так плавали в старину, но сегодня лед с северо-восточных просторов океана{14} подошел так близко к этим шхерам, что никто без риска для жизни не может плавать прежним путем… Поэтому если вы плывете из Исландии, вам следует отправиться из Снэфелльснеса… а затем плыть прямо на запад один день и одну ночь, затем немного повернуть на юго-запад [вариант: затем круто свернуть на юго-запад], чтобы избежать вышеупомянутого льда, лежащего возле шхер Гуннбьёрна. Затем еще день и еще ночь плыть прямо на северо-запад, так что в итоге приплывешь к вышеупомянутой возвышенности — Храфну в Гренландии, под которой лежат Херьольвснес и Сандхавн».