Андрей Мелехов - «Танковая дубина» Сталина Страница 17

Как это ни странно, но определенным потенциалом для дальнейшей модернизации обладал и легкий танк непосредственной поддержки пехоты Т-26. Этот вывод напрашивается при изучении истории итальянского танкостроения в годы Второй мировой войны. Так, первым более или менее достойным внимания итальянским танком стал Сагго Armato Ml 1/39 образца 1938 г., в основу которого была положена компоновка хорошо знакомого нам британского «Виккерс, 6-тонный» («Танки Второй мировой», с. 175). Он весил 11 тонн, имел бронирование 30–15 мм, 37-мм пушку и 125-сильный дизель Fiat SPA 8Т. Экипаж — 3 человека, максимальная скорость — 32 км/ч, запас хода — 210 км. По многим показателям — практически копия советского Т-26 и польского 7ТР. Танки Ml 1/39 производились в ограниченном количестве, службу проходили в Северной Африке, где и остались на полях сражений, будучи уничтоженными британскими противотанковыми пушками и тяжелобронированными танками «Матильда II». В 1940 году появился более «продвинутый» вариант — Сагго Armato М13/40. Его ТТХ: вес — 14 тонн; экипаж — 4 человека; пушка — калибра 47 мм; бронирование — 30–25 мм; двигатель — 125-сильный дизель; максимальная скорость — 30 км/ч, запас хода — 210 км. С виду — «вылитый» Т-26. По словам М. Барятинского, эти итальянские танки состояли на вооружении лучшей танковой дивизии дуче — «Ариете» — и «могли на равных вести бой с английскими «крейсерами» (там же, с. 178). Правда, они по-прежнему были бессильны против тяжелобронированных «матильд». Следующий шаг в итальянской концепции «Виккерс, 6-тонный» — это танк Сагго Armato M14/41. От предшественника он отличался лишь более сильным — в 145 л.с. — дизелем и, соответственно, более высокой скоростью — 32 км/ч. В 1942 году на свет появился еще более «продвинутый» итальянский «Виккерс» — M15/42. Его вес — 15 тонн, бронирование — 30–25 мм, пушка — 47 мм, двигатель — 190 л.с. Дизель заменили на карбюраторный мотор — по просьбе немцев, воевавших вместе с итальянцами в Северной Африке и хотевших унифицировать снабжение топливом. Скорость этого танка увеличилась до 40 км/ч, а запас хода — до 220 км. Но и это, как оказалось, не являлось пределом: в 1943 году родился самый «навороченный» потомок «Виккерс, 6-тонного» — танк Сагго Armato Р40, сделанный на основе ходовой части танков серии «М». Его масса — 26,4 тонны (как у первой «тридцатьчетверки»), экипаж — 5 человек, пушка калибра 75 мм, бронирование — 50–40 мм, двигатель — 330 л.с., скорость — 40 км/ч, запас хода — 280 км в час. После оккупации Италии немцами этот танк (вместе с упомянутым выше М15) производился по германскому заказу для формирований Ваффен-СС. По мнению М. Барятинского, по боевой эффективности Р40 являлся примерным эквивалентом Pz.IV ранних выпусков — то есть тех, что пересекли советско-германскую границу 22 июня 1941 года (там же, с. 188). На самом деле, как вытекает из анализа ТТХ, его возможности были даже выше, чем, скажем, у Pz.IVFl образца 1941 г., но на заключительном этапе войны данная машина все равно не отвечала требованиям времени и была явно устаревшей. Могли ли в СССР пойти по тому же пути и попытаться превратить Т-26 в Т-34 (или как минимум в аналоги германских Pz.HI и Pz.IV)?.. В этой связи М. Барятинский подсказывает следующее: «В 1940 году был проведен последний цикл изменений конструкции танка Т-26. На часть машин во время войны с Финляндией установили экраны. Цементированную броню подбашенной коробки толщиной 15 мм заменили на гомогенную толщиной 20 мм. Кроме того, ввели унифицированный смотровой прибор, новый погон башни и бакелетирование топливных баков. Масса Т-26 с экранами превысила 12 т» («Танки СССР в бою. 1919–2009», с. 70). Иными словами, в СССР вполне могли пойти по пути итальянцев, но — слава богу! — не пошли…

В общем и целом предвоенные танки СССР — плавающие Т-37А и Т-38, пехотные Т-26, быстроходные БТ, многобашенные Т-28 и Т-35 — не только ничем не уступали зарубежным аналогам того времени, но часто превосходили их по главным боевым параметрам. Стыдиться этих вполне адекватных боевых машин — как это делали практически все советские мемуаристы — по меньшей мере некорректно. За создание более двадцати тысяч танков этих типов народы СССР заплатили огромную цену: из-за них уморили голодом миллионы украинских и русских крестьян. Чтобы создать самый большой в мире парк самых современных танков, коммунисты заставили своих сограждан жить в бараках, работать без выходных и кушать друг друга. Уничижительные комментарии Жукова в отношении боевых качеств Т-26 и БТ недостойны порядочного человека. Они являются попыткой отвлечь внимание читателей от реальных причин небывалого в истории поражения, нанесенного Вермахтом Красной Армии летом 1941 года.

Часть вторая. Страсти по «Микки-Маусу»

Т-34: развенчанный миф?

Теперь поговорим о без преувеличения культовом советском танке Т-34. Во время работы над данным томом я прочитал ряд весьма занимательных книг, заставивших меня взглянуть на «тридцатьчетверку» под несколько иным углом. Прежде всего я имею в виду уже упоминавшиеся выше книги «Т-34 в бою» М. Барятинского и «Все для фронта?» М. Зефирова и Д. Дегтева. Впервые ознакомившись с изложенными в них «неканоническими» фактами, касающимися легендарного танка, я испытал шок и неверие, подобные тем, что уже пришлось пережить много лет назад — когда впервые прочитал «Ледокол» и «День М» Виктора Суворова. Вот, например, краткая суть приведенного М. Барятинским на с. 61–70 его книги «Т-34 в бою» советского отчета об испытаниях уже пошедшего в производство танка Т-34. Испытания эти были проведены на полигоне в Кубинке в ноябре — декабре 1940 года — то есть за полгода до начала войны.

1. Маленькая башня, габариты которой значительно ограничивают возможности для скоростной и точной стрельбы. Неудачная боеукладка на дне танка. Максимальная практическая скорострельность — два выстрела в минуту.

2. Из-за плохого качества и неудачного расположения оптики и прицелов танк фактически «слеп». У экипажа очень ограниченные возможности для оценки обстановки на поле боя. Очистить оптику от налипающих снега и грязи изнутри танка невозможно. Вдобавок водитель вынужден все время держать открытым свой лючок: иначе ему просто не видно, куда ехать.

3. Из-за неудачного расположения органов управления ручным и электрическим приводами башни время ее полного разворота искусственно замедляется.

Далее М.Барятинский прилагает целый список «комплиментов»: «абсолютно архаичная» подвеска Кристи, вызывающая сильные и медленно затухающие колебания машины; теснота боевого отделения, вызванная кормовым расположением двигателя и трансмиссии (что, по мнению уважаемого историка, являлось не преимуществом, а недостатком, так как произошло искусственное «сжатие объемов»); невысокая «вязкость» брони, что вызывало отколы и расслоения при попадании снарядов; ненадежность дизеля В-2; абсолютно негодный воздухоочиститель двигателя; неудачная коробка передач, «отставшая на несколько лет от развития техники танкостроения»; отсутствие радиостанций и «слепота» смотровых приборов, из-за чего экипажам приходилось «делать, как я» и атаковать «стадом», а также со значительным опозданием обнаруживать (или вообще не видеть) противника на флангах и, соответственно, медлить с открытием ответного огня. Уровень недовольства военных новым танком был таков, что начальник ГАБТУ Я Н. Федоренко и начальник Главного артиллерийского управления (ГАУ) Г.И. Кулик, поддержанные авторитетным танкистом — командующим ’Западным Особым военным округом Д.Г. Павловым, выступили с инициативой прекратить выпуск Т-34 и восстановить производство БТ-7М, пока не будет завершена работа над более совершенной машиной — Т-34М. Немало было в рядах ГАБТУ и тех, кто выступал за то, чтобы самым массовым танком Красной Армии стала не средняя «тридцатьчетверка», а легкий (и действительно замечательный) Т-50 («Оружие великой победы», с. 17).

«В свете вышеизложенного, — пишет М. Барятинский, — закономерно будет задаться вопросом: был ли в действительности Т-34 шедевром конструкторской мысли по состоянию на 1941 год или это еще один идеологически выдержанный миф из серии «Россия — родина слонов»?.. Так что же современного было в конструкции танка, проектирование которого фактически началось в 1935 году? Да практически ничего! В итоге работ получили средний по массе танк в габаритах легкого с не просто плотной, а чрезвычайно плотной компоновкой… Конечно же, нельзя утверждать, что для 1941 года «тридцатьчетверка» была устаревшей по конструкции (тут я, признаться, с облегчением перевел дух. — Прим, авт.), но и самой современной ее назвать нельзя. Во всяком случае, КВ и Т-50 были современнее. А немецкие танки Pz.III и Pz.IV были конструктивно лучше отработаны…» (там же, с. 74–75).

Далее он, правда, добавляет несколько утешительных слов: «Однако Т-34 получился почти идеально сбалансированным танком. Сочетание «огонь+броня+маневр» у него близко к оптимальному. Последнее обстоятельство позволяет считать Т-34 первым в мире универсальным танком, по своим боевым возможностям в 1941 году доминировавшим на поле боя. Концептуальных аналогов на тот момент в мире действительно не было. Немцы получили свой первый универсальный танк только в начале 1942 года, после установки в Pz.IV длинноствольной 75-мм пушки (правда, сами немцы этого своего достижения, по моим наблюдениям, не заметили. — Прим. авт.). Тогда же «четверка» догнала Т-34 по сбалансированности и обогнала по боевым характеристикам…» (там же, с. 77).