(Исецкий) Соломон - Ленин и его семья (Ульяновы) Страница 17

По окончании курса С.-Петербургской Ларинской гимназии Георгии Соломон поступил в Военно-медицин­скую академию. В 1891 году за участие в студенческих волнениях на похоронах писателя Шелгунова он исклю­чен из академии и взят под негласный надзор полиции. В сентябре того же года восстановлен на учебе, но в апреле 1892 года по болезни он оставляет академию и переходит на учебу в С.-Петербургский университет. В феврале 1893 года согласно прошению оставляет универ­ситет.

Находясь под постоянным негласным надзором, Г. А. Соломон продолжает свою антиправительственную деятельность в Пермской, Тобольской, Иркутской, Мос­ковской губерниях. В конце 900-х годов активно участ­вует в петербургской группе «Союза борьбы за освобож­дение рабочего класса». Выданный полиции провокатор­шей Серебряковой А. Е., Г. А. Соломон в марте 1901 года вместе с сестрой В. И. Ленина Марией Улья­новой был арестован и находился два года в предвари­тельном заключении. «Дела» на арестованную группу не состоялось, и он в числе других был выпущен на свобо­ду. Затем он работал в Харькове. В 1905 году — новый арест и ссылка в Сибирь, а за ней следует высылка за границу. В Брюсселе он сближается с группой РСДРП и входит в контакт с В. И. Лениным, но остается на по­зициях меньшевиков.

В конце 1917 года Г. А. Соломон возвращается в Россию, но от предложения войти в состав большевист­ского правительства он отказывается и уезжает на рабо­ту в Германию первым секретарем посольства, а затем консулом в Гамбург. После разгрома революции в Гер­мании он арестовывается немецкими властями и не­сколько месяцев проводит в тюрьме Моабит. В марте 1919 года он освобождается из тюрьмы и в июле того же года возвращается в Россию. До августа 1920 года работает в Наркомате внешней торговли, а затем на­правляется торговым представителем в Эстонию. В 1921 году переводится в Лондон, где работает в качест­ве директора торгово-акционерной фирмы «Аркос».

1 августа 1923 года Г. А. Соломон по этическим со­ображениям (подробнее об этом в книге) оставляет со­ветскую службу и становится одним из первых «невозв­ращенцев». Дальнейшие его следы теряются. Известно что 1930-м и 1931 годах в Париже вышли две его книги «Среди красных вождей» и «Ленин и его семья (Ульяновы)».

Приложение:

ДЕЛО ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ

Особый отдел

О дворянине Георгии Александровиче Соломоне

9 мая 1891 года за № 4545 с.-петербургский градона­чальник представил в департамент список студентов, уволенных из Военно-медицинской академии за участие в беспорядках на похоронах писателя Шелгунова. В списке этом значится и Георгий Соломон, исключенный из академии с правом обратного поступления в сентябре того же года.

Вслед за тем 24 мая 1891 года за № 9036 состоя­лось циркулярное распоряжение по Министерству народ­ного просвещения о воспрещении студентам, исключен­ным по указанному выше делу из Военно-медицинской академии, в том числе и Георгию Соломону, педагогиче­ской деятельности, причем студенты эти были лишены права поступления в высшие учебные заведения ведом­ства министерства.

После исключения из академии Соломон на общих основаниях был подчинен негласному надзору полиции по распоряжению департамента от 4 июня 1891 года за № 2424.

13 августа 1891 года за № 989 Главный штаб обра­тился в департамент полиции с запросом о правах неко­торых лиц, исключенных из высших учебных заведений, в том числе и Георгия Соломона, по отбыванию воин­ской повинности. Департамент отвечал 20 сентября того же года за № 3843, что все лица, более или менее причастные к студенческим беспорядкам, но не подчи­ненные гласному надзору, могут отбывать повинность на правах вольноопределяющихся.

В сентябре 1891 года Соломон вновь поступил в Во­енно-медицинскую академию, но в апреле 1892 года вы­шел оттуда по болезни и перешел в С.-Петербургский университет, где пробыл до февраля 1893 года, уволив­шись из университета согласно прошению.

11 августа 1893 года за № 566 пермский губернатор сообщал: «После неурожая 1891 года и постигшего вследствие этого некоторые уезды вверенной мне губер­нии бедствия появился в местном крае целый ряд моло­дых людей, в большинстве из так называемых неудачников и уже отмеченных тем или другим темным про­шлым, которые, стараясь сблизиться с народом под ви­дом благотворения ему, поселились в той или другой местности губернии и здесь в глуши занимаются пропа­гандой в народе противоправительственных идей и воз­буждением неудовольствия в населении, в той или дру­гой форме, против местных властей. К числу именно подобных лиц принадлежит состоящий уже под неглас­ным надзором полиции бывший студент С.-Петербург­ской Военно-медицинской академии дворянин Георгий Александрович Соломон, прибывший из С.-Петербурга в Шадринский уезд 28 февраля 1892 года со свидетельст­вом на проживание Хотинского уездного полицейского управления от 23 июля 1891 года за № 295.

Относительно этой личности установлено:

1) что, оказывая помощь народу из средств, получаемых им от неизвестных лиц, он, Соломон, по каким-то особым со­ображениям раздает пособия не всегда действительно нуждающимся, а лицам более или менее обеспеченным или могущим найти себе средства личным трудом, насе­ление же склонно думать, что всякая помощь и подо­бное распределение ее исходит от правительства;

2) что, относясь пренебрежительно, в той или другой форме, не только к местным уездным властям, но даже к губерн­ской власти, высказывая, например, в народе, что он боялся губернатора только тогда, когда ему, Соломону, было 10 лет, он тем самым явно стремится подорвать в темной массе всякое уважение и доверие к властям;

3) что он же распускает слухи о будто бы допускаемых должностными лицами неправильностях при взыскании с них разных повинностей и делает в этом смысле какие-то проверки на местах, например, по Ново-Петропавлов­ской волости;

4) что, вкравшись подобными темными путями в доверие крестьян, он влияет на них в смысле нежелательном и вредном, например, по выбору в Ново-Петропавловской же волости председательницей волост­ного благотворительного комитета дочери псаломщика Анциферовой — личности крайне дурной репутации, с которой он, Соломон, находится в самых близких отно­шениях;

5) что он же поддерживает сношения в данной местности не с людьми благомыслящими, а с подобными себе, как, например, дочерьми секретаря Шадринской уездной земской управы Федорова — Марией и Елиза­ветой, состоящими тоже под негласным надзором поли­ции;

6) так как незаметно, чтобы Соломон имел личные средства к жизни, то можно предполагать, что он суще­ствует сам и помогает указанным девицам Федоровым из средств благотворительных;

7) что он же, Соломон, является автором тех крайне тенденциозных корреспон­денции, которые время от времени появляются в сто­личной прессе и, преувеличивая размеры бедствия по случаю неурожая с целью прилива новых пожертвова­ний, расходуемых им совершенно произвольно и безот­четно, выставляют деятельность местной администрации в неприглядном виде».

Вследствие изложенного, губернатор ходатайствовал о воспрещении Соломону жительства в Пермской губер­нии.

На запрос по этому поводу начальник Пермского гу­бернского жандармского управления 19 октября 1893 го­да за № 1000 донес: «Бывший студент Военно-медицин­ской академии Георгий Александрович Соломон впервые прибыл в Пермскую губернию в Шадринский уезд в 1892 году в феврале месяце и 28 числа этого месяца, поселившись в селе Ново-Петропавловском, открыл бес­платную столовую для нуждавшихся в помощи крестьян по случаю бывшего неурожая и голодовки; в открытой им столовой на средства неизвестных петербургских пожертвователей выдавалось ежедневно от 75 до 120 обе­дов, состоящих из горячего супа с мясом и хлебом, с началом полевых работ каждому рабочему он выдавал ежедневно два фунта хлеба, продовольственную помощь Соломон оказывал только тем крестьянам, которым, как способным к труду, такового пособия не отпускалось ни от земства, ни от благотворительного комитета. Для этой цели Соломон получал значительные средства из С.-Петербурга, от лиц, оставшихся неизвестными чинам полиции, единовременные высылки простирались от 300 до 1000 рублей, и однажды на его имя было выслано 600 рублей от Общества Красного Креста, так как рас­ходование получаемых им разновременно денег контролю администрации не подлежало, то нельзя утверждать, что все эти деньги он употребил по назначению. К добровольно принятой на себя деятельности подаяния помощи нуждающимся он относился старательно, тепло, почему земство доверило ему заведование еще тремя столовыми, открытыми на средства благотворительного комитета.

С крестьянами Соломон обходился фамильярно, запа­нибратски, посещал их постоянно по избам, вел беседы с ними денно и нощно, больным оказывал медицинское пособие и таким путем заслужил себе в среде их распо­ложение, неограниченное доверие и весьма скоро стал ими прозываться «наш благодетель»; нельзя было не за­метить стремления его заслужить себе доверие и распо­ложение простолюдина. Прибыл Соломон к своему посту с большим запасом книг дешевого издания, издаваемых С.-Петербургским обществом грамотности (по докумен­там видно, что он состоит членом его), которые и раз­давал крестьянам для чтения и некоторые сам прочиты­вал и использовал в своих беседах с крестьянами.