Анатолий Тарас - 1812 год - трагедия Беларуси Страница 17

Первую партию («отделение») поставок провианта в рамках «военных требований» планировалось выполнить до 20 мая (1 июня). Запасы этой поставки должны были обеспечить 1-ю армию до 10 (22) июня — времени выполнения второго «отделения». Но если в Минской губернии и Белостокской области раскладку сделали быстро, то в Виленской и Гродненской губерниях затянули.

27 апреля (8 мая) Барклай де Толли писал Римскому-Корсакову:

«К великому однако ж сожалению я не вижу по Виленской и Гродненской губерниям даже приступу к делу. О сю пору идет одна бесплодная переписка, между тем как в других губерниях раскладка военных требований уже кончена» (11).

Барклай заявил, что не принимает никаких оправданий губернаторов и уездных предводителей и требует лишь одного — точного выполнения его приказов. Военный министр просил Римского-Корсакова «о побуждении» губернаторов и предводителей к скорейшей раскладке «военных требований» и активной сдаче в провиантское ведомство питания «на правилах предписанных». В обратном случае все расчеты по питанию армии будут нарушены. Но виленский губернатор Александр Лавинский только 19 (31) мая сообщил о раскладке военного требования на 8 уездов своей губернии.

С целью выхода из сложившейся критической ситуации 27 апреля (8 мая) в распоряжение генерал-лейтенанта Е. Ф. Канкрина передали весь хлеб, подготовленный для продажи за границей. Для его инвентаризации были командированы земские чиновники от губернских заведений для военных повинностей, а также офицеры от 2-го, 3-го и 4-го корпусов. Владельцам конфискованного хлеба вместо денег выдали квитанции.

13 (25) мая Александр I утвердил разработанные военным министром «Дополнительные распоряжения к правилам о военных требованиях, определенные взаимными соглашениями между главнокомандующим 1-ю Западною армиею и губернскими предводителями дворянства». Согласно им, в Вильне создавался Главный комитет военных повинностей (далее — ГКВП) как орган координации сбора провизии и фуража в губерниях, приписанных к 1-й Западной армии. Комитет состоял из четырех представителей шляхты (от трех губерний и области), имел канцелярию, а его председателем был назначен А. М. Римский-Корсаков.

На ГКВП возлагались большие надежды, поэтому Барклай де Толли и Канкрин неоднократно обращались к Римскому-Корсакову с просьбами ускорить его открытие, а потом активизировать деятельность. Но ГКВП начал работу только 1 (13) июня. Подготовительные мероприятия к его открытию заняли две недели.

Основными вопросами в деятельности ГКВП, кроме обеспечения сбора провианта и фуража для войск, стали поставки водки и волов, а также создание подвижного армейского магазина — передвигавшихся вслед за войсками складов продовольствия и фуража.

Не успели еще три губернии и область выполнить первую поставку провианта и фуража, как на них взвалили новые повинности. 21 мая (2 июня) военный министр приказал Римскому-Корсакову организовать дополнительную поставку водки и крупного рогатого скота «для солдатских винных и мясных порций». Сбор провести по «военным требованиям» (т. е. реквизировать), поскольку «приобретение покупкою... сопряжено со многими неудобствами» (12).

В соответствия с «Расписанием военного требования волов и вина[50] по губерниям, армиею занимаемых», требовалось собрать в Гродненской, Виленской, Минской и Курляндской губерниях и Белостокской области 5200 волов и 64 тысячи вёдер вина (787 200 литров). Все поставки должны были делаться в 1-ю армию (3850 волов и 46 825 вёдер), а также непосредственно в 6-й (750 волов, 9175 вёдер) и 1-й (600 волов, 7500 вёдер) корпуса.

Для выполнения поставок генерал-интендант Е. Ф. Канкрин 21 мая (2 июня) издал «Правила, на основании коих взимаются вино и волы, для армии из пяти губерний, оной занимаемых». Тогда же были утверждены «Правила о учреждении подвижного магазейна чрез усиление положенного при армии парка обывательских подвод», а 31 мая (12 июня) — положение «О травяном продовольствии».

Оперативно выполнить приказ Барклая де Толли военный губернатор не мог. В Вильне не было данных о числе душ в трех губерниях и области по VI ревизии. А без них уравнительная раскладка становилась невозможной. Поэтому Римский-Корсаков приказал гражданским губернаторам немедленно направить к нему губернских предводителей дворянства с подробными сведениями о числе душ в имениях. Однако Барклай не стал ждать прибытия предводителей, и 25 мая приказал Римскому-Корсакову сделать раскладку самостоятельно. В течение двух дней литовский военный губернатор выполнил раскладку (соответственно числу душ в каждом уезде) и разослал ее в три губернии и области. Он требовал, чтобы подводы и люди были собраны не позже двух-трех дней, а вино и волы — не позже 10 (22) июня.

Местные помещики сопротивлялись грабежу как могли. Ведь вместо денег они получали не серебро, и даже не ассигнации (курс которых постоянно падал), а какие-то бумажки. Поэтому они всеми способами уклонялись от поставок провианта и фуража, предоставления рабочей силы, выполнения подводной повинности. Подполковник И. Т. Радожицкий в своих «Походных записках артиллериста» писал о том, что во время фуражировки в Гродненской губернии он встречал «большое затруднение». Паны «добровольно нигде не давали сена», приходилось брать у них «где что найдется, почти насильно» (13).

27 мая (7 июня) военный министр снова констатировал, что «успехи чрезвычайно малы». Он требовал от Римского-Корсакова принять самые жесткие меры, с тем чтобы «сильнейшим образом понудить к самоскорейшему и непременному взносу ожидаемого от земли хлеба и других предметов продовольствия, а ежели то нужно, употребить строжайшую военную экзекуцию» (14).

Подвижный армейский магазин

К началу войны 1812 года российская армия кроме штатных армейских обозов не имела другого транспорта. Это был крупный просчет в подготовке к войне. То, что не досмотрели за несколько лет, попытались наверстать за три недели.

Формирование подвижного магазина при 1-й Западной армии осуществлялось на тех же принципах, что и поставка питания. Военный министр писал Римскому-Корсакову:

«Я обдумывал разные способы к устройству оного. Желание мое было обойтиться без пособия земли, войсками занимаемой. Но все бывшие в виду при соображениях по сему предмету меры оказались или недостаточны или неудовлетворительны настоящим надобностям. Единственным средством признано, наконец, поставку недостающего количества повозок, лошадей и погонщиков возложить на обязанность губерний, к первому военному округу приписанных» (15).

Несомненно, что на такое решение Барклая де Толли повлияло мнение командующего 2-й армией. Князь П. И. Багратион еще 26 марта информировал министра, что подвижные армейские магазины можно сформировать «без больших расходов и с поспешностью». Он сообщал, что помещики Подольской и Волынской губерний, а также шляхтичи, состоявшие в «поссесорах, экономах и тому подобных званиях», содержат на своих конюшнях значительно больше лошадей, чем раньше. Из этого факта князь сделал вывод, что лошади готовятся для переправки в Герцогство Варшавское, поэтому надо их конфисковать и использовать для формирования подвижных провиантских магазинов.

Согласно «Расписанию непременных парковых фур» (для подвижного магазина) всего надлежало собрать 3800 телег с лошадьми и людьми, и запасных — 237 телег, 447 лошадей, 950 возниц. Из них по 500 повозок предназначалось для 1-го и 6-го корпусов, 2800 — для 1-й армии. Сбор повозок для армии назначался в Свениянах, для 1-го (Торопец) и 6-го (Рига) корпусов — в местах, которые назовут их командиры. На каждую повозку планировалось погрузить по 3 четверти овса (или ячменя) и одну четверть ржи — в зачет «военных требований».

Несмотря на все меры, предпринимаемые Римским-Корсаковым, создание подвижного магазина, поставка вина и волов срывались. 4 (16) июня Барклай де Толли встретился с членами ГКВП, которые вручили ему записку относительно подвижного магазина. В ней отмечались неудобства в создании магазина из крестьянских телег и преимущества при формировании его из вольнонаемных экипажей и коней.

Резко негативную реакцию помещиков вызвало требование военного ведомства предоставить для военных перевозок хороших лошадей и крестьян не старше 50 лет в качестве погонщиков. Мало того, что военные хотели забрать хороших лошадей и работоспособных крестьян, так помещики по опыту предыдущих лет знали, что многие лошади и погонщики никогда не вернутся домой. Поэтому они выдвинули встречное предложение — нанять 2000 извозчиков за счет казны.

Военный министр ответил, что ему безразлично, крестьянские или вольнонаемные экипажи. Он даже согласился заменять крестьянские повозки наемными экипажами по мере их поступления. Но при этом подчеркнул: