Валерио Линтнер - Италия. История страны Страница 18

Башни среди хаоса

К концу XII века коммуны пережили ряд существенных и полных глубокого значения изменений, которые в конце концов бросили вызов аристократической монополии, а затем опрокинули ее. Коммуны всегда были по своей природе в высокой степени соревновательными, полными ожесточенной борьбы за положение и богатство, что неудивительно в период подобного быстрого развития. Между тем, к концу века это соревнование вылилось в дикое и часто кровавое междоусобное соперничество, ведшее к серьезным нарушениям законности и порядка во многих городах. Возникла серьезная опасность для жизни знати, создавшей в ответ обширные и сплоченные семейные кланы, consorterie.

Одной из особенностей этих кланов, впечатлявшей современников, была традиция возведения башен, вздымавшихся на 80 метров (а то и выше) над уличной толпой, подобно крепостным сторожевым сооружениям или обзорным пунктам, но в значительной степени являвшихся символом власти и влияния. Поначалу такое строительство было дозволено немногим, и чем выше была башня, тем выше было общественное положение ее владельцев. Семейные кланы постепенно объединялись с подобными же сообществами, образуя клятвенные союзы из десяти-сорока человек, чтобы контролировать тот или иной район города. Доступ в башни был строго ограничен для членов союза, которые иногда владели подземными переходами, соединявшими их дома с башнями, или чаще перекидывали мосты с верхних этажей своих домов в окна башен. Союзом обыкновенно управляли мужчины, мальчиков принимали с пятнадцати лет, девочкам было запрещено наследовать башни. Башни множились в большинстве городов — только во Флоренции к 1180 году их было около 100 — и становились характерной чертой городского пейзажа с его плотной толпой на извилистых и узких улицах, маленькими общественными площадями и двумя-тремя рядами городских стен, строившихся по мере того, как старые становились городу тесны.

Средневековые башни, как многие описанные выше достопримечательности, путешественник может увидеть в «историческом центре» большинства современных итальянских городов. Один из примеров — Павия. Наверное, самая знаменитая башня — это Торре Азинелли, которая тянется в небо на 97 метров (и наклоняется больше чем на два метра!) рядом с башней поменьше в центре Болоньи, неподалеку от знаменитого старого университета. В Сан-Джиминьяно, «городе башен» между Сиеной и Флоренцией, много башен в прекрасной сохранности (уцелело 40 из 72), которые господствуют над Тосканской долиной на мили вокруг.

Группы семейных кланов под предводительством честолюбивых и беспощадных аристократов постепенно превратили отдельные кварталы городов в военные зоны, соперничавшие друг с другом в стычках, доходивших до локальных гражданских войн. Различные районы культивировали свои особенности, горделивую преданность месту и даже, если верить Данте, особую манеру говорить. Таков был трагикомический конец и логическое завершение того самого процесса политического дробления, породившего города-государства.

Народные коммуны

В то же самое время простые горожане, городские купцы и ремесленники, организовывались в гильдии для защиты собственных интересов против поползновений аристократии. Эти гильдии, как и народные соседские объединения, которые устраивал нарождающийся средний класс, чтобы оградить себя от уличного насилия, вскоре столкнулись со знатью. Народ в современном понимании появился в большинстве городов (помимо крупных торговых государств Венеции, Генуи и Пизы) между 1190 и 1225 годами. Вскоре он решительно взял свою долю в управлении коммунами, а затем к концу XIII века в большинстве городов сумел частично и даже полностью отнять контроль у аристократов, иногда попутно изгоняя их. В Милане пополаны прорвались к власти в 1212 году, овладев половиной служб коммуны, подобные события произошли в Кремоне (1210), Виченце (1222), Вероне (1227), Лукке и Модене (1229), Болонье (1231), Сиене (1233), Флоренции (1244) и Перудже (1250), и это лишь немногие примеры. Даже в генуэзском порту народ под предводительством Гульельмо Бокканегры отхватил свою толику власти в 1257 году.

Конечным результатом стало создание народной коммуны. Непросто дать классовую интерпретацию этого процесса, поскольку между аристократией и пополанами существовала большая социальная мобильность, они не обладали непроницаемыми единством. Тем не менее можно утверждать, что средний класс отнял власть у аристократии и сделал это за пятьсот лет до Великой французской революции! Хотя, в конечном счете, народ приходил к власти насильственным путем, он всегда был хорошо организован и дисциплинирован. В военных целях пополаны делились на вооруженные отряды, в административном отношении они полагались на ошеломляюще запутанную систему классификации, деля города на кварталы, приходы, соседства (в Сиене — «контрады», ныне состязающиеся в знаменитых ежегодных скачках за знаменем, «palio»), вплоть до отдельных улиц и домов. Эти подразделения отражали усложненный способ организации правления в коммунах. Он был закреплен в письменных уставах, составленных нотариусами, конечно, входившими в состав правления, и был замечательно демократичен для того времени. Имелось широкое законодательное собрание, народный совет, определявший политику. Магистраты, или исполнительная власть, состояли из 8-12 человек, обычно известных как «старейшины» (anziani), которых впоследствии сменил, как и в аристократических коммунах, один сильный человек, народный капитан, а старейшины стали при нем советниками. Народная коммуна также выработала широкую и усложненную систему чиновничества, включая судейство и казну, где трудились профессионалы из пополанов.

Этот особенный период в итальянской истории действительно весьма интересен. Однако он оказался непродолжителен и к началу XIV века сам себя изжил, а города-государства перешли в следующую стадию своего развития, превратившись в олигархии и диктатуры, ставшие социальным основанием Ренессанса. Почему же народная коммуна с ее сравнительно демократическим и передовым образом политической организации пала, уступив место, быть может, более предсказуемым формам правления? Причина отчасти во внутренней слабости пополанов, отчасти в неодолимой исторической мощи традиционной аристократии и нуворишей, «организованных земельных и денежных ресурсах», как написал один историк. Важно отметить, что народ состоял из различных и постоянно меняющихся групп, странных объединений и союзов: могущественных банкиров и коммерсантов, мелких купцов и ремесленников — беднота туда, конечно, не входила. Банкиры и коммерсанты в основном использовали народ, чтобы прорваться в цитадель аристократического консульского правительства; добившись своих целей, они отбрасывали за ненадобностью скромный средний класс: он чаще всего был помехой и угрозой. Так богатеи и новый средний класс, приходя к власти, бросали на произвол судьбы народ, а вместе с ним и народную коммуну. Начиная с XIV века большинство городов переживали период беззакония и распространения серьезного насилия, когда городские купцы-капиталисты объединялись с традиционной знатью с целью захвата власти и управления городами. В более широкой перспективе неудачу народа можно считать вполне предсказуемой, ввиду затребованных им радикальных изменений, во многом опережавших время.

Наследие народных коммун действительно велико. Их критиковали консервативные и радикальные историки, соответственно за неудачу в сохранении законности и порядка в городах и за неспособность развить подлинно народное движение, включающее и организующее бедноту. Тем не менее при народном правлении города, как мы видели, быстро и весьма впечатляющим образом развивались, реализуя значительные архитектурные замыслы, и в наши дни доставляющие наслаждение посетителям. Прекрасные примеры — Судейский дворец и Старый дворец (Палаццо Веккио) во Флоренции, Приорский дворец в Вольтерре, Палаццо Паблико в Сиене и Капитанский и Приорский дворцы в Тоди.

Экономика городов также процветала при народных коммунах, которые, как и следовало ожидать, получали поддержку со стороны торговли и производства народных прослоек, пришедших к власти. Очевидно также, что непринужденная, приветливая и приятная атмосфера, отличающая многие итальянские города, так называемый «итальянский характер», несмотря на социальную нестабильность, возникли именно в те далекие времена.

Народные коммуны также оказали длительное воздействие на итальянскую политическую мысль, литературу и даже на сам язык страны. Данте Алигьери (1265–1321) был пополаном, и его «новый сладостный стиль», запечатленный в «Божественной комедии», стал основой современного итальянского языка. Он во многом испытал влияние народной речи и ее характерных особенностей, хотя сам был в действительности поэтической реакцией на «простонародный» язык пополанов.