Клим Дегтярев - Штирлиц без грима. Семнадцать мгновений вранья Страница 18

Сложнее было определить место расположения «мишеней». Помог случай. В начале апреля 1944 года Антони Косияну получил сообщение от инженера пивного завода деревни Сарнаки (район Седльце), что в 150 километрах восточнее Варшавы. В служебную квартиру пивоваренного завода заселился немецкий офицер. Его подчиненные — сорок солдат — заняли местную школу, самое большое здание в поселке. Из окна своего завода инженер-подпольщик Тадеуш Корчик ежедневно, в одно и то же время до полудня видел и слышал, как из автомашины с радиостанцией, стоявшей во дворе, дважды раздавалась громкая фраза: «Краков, Краков, говорит Сарнаки». Однажды через несколько минут после этого сообщения населенный пункт содрогнулся от громкого взрыва.

Подпольщик сразу же побежал к месту взрыва, увидев в сотне метров от последних домов обломки алюминиевого листа, клочья стекловолокна, машинные части, кусочки бакелита и различные радиодетали. Кое-что он успел спрятать в карман до того, как на место падения фрагментов летательного аппарата приехали на грузовике немцы. Повели они себя странно: аккуратно собрали все, вплоть до мельчайших деталей и проводов.

После этого взрывы происходили регулярно. Иногда до четырех в день. Снаряды падали внезапно, где попало, неся смерть и разрушения. Но до взрыва полет их был неслышен. В Варшаве, на основе сообщений местных жителей, определили район обстрела довольно точно: квадрат со стороной 60 километров вокруг Сарнаки, густонаселенный, с множеством деревень и городков, служил немцам в качестве естественного полигона и позволял им определять поражающие свойства нового оружия.

После каждого взрыва начиналось смертельно опасное соревнование. Кто первым придет к месту взрыва: крестьяне на велосипедах и пешком, хорошо знавшие местность, или немцы на автомобилях, которым приходилось продираться сквозь лесные заросли.

Подпольщики не только собирали уцелевшие фрагменты боеприпаса, но и фотографировали место его падения или взрыва и производили его измерение. Фактически проделывали ту же работу, что и немцы. Иногда последние, прибыв на место, обнаруживали, что им делать нечего: местные жители выполнили их работу, а все трофеи находились на пути в Варшаву.[97]

Что нужно было в такой ситуации делать Москве? Просто установить контакт с местными подпольщиками, а для этого не обязательно посылать человека из Берлина. Достаточно одну разведывательно-диверсионную группу военной разведки или Четвертого управления НКГБ передислоцировать в район Сарнаки. Затем ее бойцам установить контакт с местным антифашистским подпольем и просто ждать, когда упадет очередная неразорвавшаяся «Фау-2».

Так однажды и случилось. Вот только трофей был отправлен самолетом не в Москву, а в Лондон. Вот как это произошло. В конце мая 1944 года крестьянин Ян Лопачук из деревни Климезыце, расположенной на берегу Буга, сообщил представителю подполья Мариону Корчику, что около его населенного пункта упала и не взорвалась немецкая ракета. Носовая часть ее уткнулась в тину, а хвост отломился.

Сначала представитель Армии Крайовой сфотографировал находку, а потом, под его руководством, местные жители тщательно ее замаскировали. Большую часть, со стабилизаторами, спихнули в воду и прикрыли камышом, а носовую часть присыпали сеном. Немцы искали пропажу в течение трех дней, а потом решили, что «Фау-2» просто утонула в одном из болот, и прекратили ее поиски.

Прибывшие из Варшавы специалисты приступили к демонтажу головной части ракеты, предварительно ее сфотографировав, измерив и срисовав. Разобранные части, засыпанные картофелем, на трех грузовиках были доставлены в Варшаву, где продолжилось их изучение. В столице Польши имелось немало специалистов, которые в течение всей войны оказывали помощь повстанцам. Например, профессор Марцели Стружински, который работал в Высшей технической школе (во время Второй мировой войны это учебное заведение было превращено в обычный техникум), занимался анализом различных взрывателей и отравляющих веществ. Ему поручили выяснить состав ракетного топлива. Результат оказался сенсационным. Жидкость оказалась супероксидом водорода, который был уплотнен до 80 %. Поясним, что у обычного пергидроля этот показатель — 30 %.

Все результаты исследований были доложены в Лондон. Там приняли решение отправить самолет, чтобы забрать самые важные детали. Самолет приземлился ночью 26 июля, забрал трофей и двух представителей АК и улетел обратно, благополучно приземлившись на одном из аэродромов в Италии. Через два дня трофеи доставили в Лондон.

Специалистов ждал неприятный сюрприз. Выяснилось, что радиопомехами сбить ракету с курса невозможно, т. к ее наведение осуществлялось с помощью гироскопа, находящегося в носовой части. А поскольку она развивала сверхзвуковую скорость, уничтожить ее в воздухе представлялось весьма трудной задачей.

В истории с «Фау-2» есть и еще один малоизвестный момент. Высока вероятность того, что данные о месторасположении ракетного полигона Москва узнала от Лондона после того, как Штирлиц получил приказ Центра выехать в этот район.

Выше мы уже рассказали о том, что львиную долю работы по поиску этого объекта поляки проделали самостоятельно. Возможно, что о промежуточных результатах поиска они не информировали британские спецслужбы. Поэтому Лондон, а ему в первую очередь угрожала атака «Фау-2», обратился за помощью к Москве.

Вот текст письма, которое написал Уинстон Черчилль Иосифу Сталину:

«Личное и строго секретное послание от г-на Черчилля маршалу Сталину.

1. Имеются достоверные сведения о том, что в течение значительного времени немцы проводили испытания летающих ракет с экспериментальной станции в Дебице в Польше. Согласно нашей информации этот снаряд имеет заряд взрывчатого вещества весом около двенадцати тысяч фунтов, и действенность наших контрмер в значительной степени зависит от того, как много мы сможем узнать об этом оружии, прежде чем оно будет пущено в действие против нас. Дфице лежит на пути Ваших победоносно наступающих войск, и вполне возможно, что Вы овладеете этим пунктом в ближайшие несколько недель.

2. Хотя немцы почти наверняка разрушат или вывезут столько оборудования, находящегося в Девице, сколько смогут, вероятно, можно будет получить много информации, когда этот район будет находиться в руках русских.

В частности, мы надеемся узнать, как запускается ракета, потому, что это позволит нам установить пункты запуска ракет.

3. Поэтому я был бы благодарен, Маршал Сталин, если бы Вы смогли дать надлежащие указания о сохранении той аппаратуры и устройств в Дебице, которые Ваши войска смогут захватить после овладения этим районом, и если бы затем Вы предоставили нам возможность для изучения этой «экспериментальной» станции нашими специалистами.

Иосиф Сталин оперативно среагировал на просьбу коллеги. В телеграмме, датированной 15 июля 1944 года, он сообщил английскому премьеру:

«Мы хотели бы выполнить Вашу просьбу, изложенную в послании от 13 июля, относительно экспериментальной станции в Дебице, если эта станция попадет в наши руки. Просьба уточнить, о каком именно Дебице идет речь, так как в Польше, говорят, есть несколько пунктов под этим названием».

Однозначно утверждать, что в Москве не знали местонахождение полигона, мы бы не стали. Демонстрируемое в послании незнание могло быть вызвано нежеланием демонстрировать уровень осведомленности в сфере немецкой программы по созданию «Фау-2».

В очередном послании от 19 июля 1944 года Уинстон Черчилль дал подробные разъяснения:

«Личное и строго секретное послание от г-на Черчилля маршалу Сталину

1. К Вашей телеграмме от 15 июля относительно экспериментальной станции в Дебице. Ниже приводятся официальные британские сведения о месторасположении указанной станции.

2. Район, который нас интересует и где производятся эксперименты с запуском больших ракет, находится северо-восточнее Дебице, или Дебица, которая расположена на железнодорожной магистрали между Краковом и Львовом, 50 05’ северной широты, 21 25’ восточной долготы. Площадь района испытаний равна приблизительно десяти милям на три с половиной мили и находится между следующими пунктами:

А 50 071 сев. 21 2Т вост.

B. 50 12' сев. 21 361 вост.

C. 501Г сев. 21 391 вост.

D. 5004’ сев. 2132’ вост.

3. Возможно, что они имеют тысячу ракет такого типа, каждая весом около пяти тонн. Будь это правильно, это стало бы серьезным моментом для Лондона. В настоящее время у нас около тридцати тысяч убитых и раненых, но все население проявляет замечательную выдержку. Парламент потребует, чтобы я убедил его в том, что делается все возможное. Поэтому было бы помощью с Вашей стороны, если бы Вы смогли захватить какие-либо данные, которые можно будет получить, и сообщили бы нам с тем, чтобы кто-нибудь из наших людей мог приехать и ознакомиться с ними. Мы многое получили от ракеты, которая упала в Швеции и не взорвалась, но следы экспериментов в Польше дадут неоценимые дополнительные данные. У ракеты, упавшей в Швеции, имеется одна специфическая часть радиомеханизма, которую мы особенно хотели бы найти, хотя эта часть и выглядит совершенно незначительной деталью. Если Вы свяжете Ваших офицеров с генералами Бэрроузом и Дином и прикажете Вашим офицерам им помочь, то Вам не нужно будет больше беспокоиться по этому вопросу…».