Глеб Лебедев - Эпоха викингов в Северной Европе Страница 19

Память об этой связи сохранилась в «Хеймскрингле»: описывая смерть первого из названных по имени «морских конунгов», saekonungr, Хаки, Снорри повествует: «Он велел нагрузить свою боевую ладью мертвецами и оружием и пустить ее в море. Он велел затем закрепить кормило, поднять парус и развести на ладье костер из смолистых дров. Ветер дул с берега. Хаки был при смерти или уже мертв, когда его положили на костер. Пылающая ладья поплыла в море, и долго жила слава о смерти Хаки» [Сага об Инглингах, 23]. Ритуал погребения «морских конунгов», предводителей викингов, очень близок документированному археологически. «Хеймскрингла» донесла до нас, отнеся его, правда, к эпическим временам, некий фрагмент системы ценностей викингов как самостоятельной общественной группы.

Тенденция к выделению военной организации, со временем консолидирующейся вокруг конунга, выявляется и в Дании. Сравнительно скромные погребения с оружием IX в. в X в. сменяются «курганами воителей», с погребальными камерами, верховым конем, набором оружия. Эти могилы сосредотачиваются вокруг Еллинга, резиденции конунга Горма Старого. К.Рандсборг расценивает их как памятники нового господствующего слоя организованного в виде вассальной иерархии вокруг «еллингской династии», возглавившей раннефеодальное Датское государство [378, с. 127–129].

Значительно полнее, нежели в сфере погребального ритуала, исследована деятельность этого слоя в области социальной и политической организации [378, с. 66–102]. В Дании впервые были выявлены и изучены сельские поселения особого типа, связанные с выделением раннефеодальной верхушки.

В западной Ютландии, на поселении Форбассе, раскопаны постройки V в обычного сельского облика. В эпоху викингов жизнь здесь возобновилась" появились характерные длинные дома и полуземлянки. Во второй половине — конце X в. облик поселения резко меняется: выделяются три огромные «магнатские усадьбы» с просторными, огражденными заборами дворами (120х200 м) в центре которых большие комфортабельные дома «треллеборгского типа» (парадная зала с открытым очагом — посередине, и жилые комнаты — в торцах). В самой крупной из усадеб близ главного дома находились мастерские кузнецов и ювелиров, по периметру дворов — хозяйственные и жилые постройки.

Размеры и структура «магнатских усадеб» характеризуют новый слой крупных земельных собственников, распоряжающихся значительными ресурсами, помощниками и слугами. В 70 км севернее Форбассе открыта подобная же группа усадеб в Омгорд (также сменившая обычное сельское поселение IX в.). С «магнатскими усадьбами» связаны (или возникли на их основе) так называемые «лагеря викингов», точнее, королевские крепости Аггерсборг, Треллеборг. Как и «могилы воителей X в.», магнатские усадьбы тяготеют к Еллингу, политическому центру Датской державы. Опираясь на формирующийся раннефеодальный господствующий слой, конунги еллингской династии приступили к созданию новой административной структуры, центрами которой стали возникшие в позднюю эпоху викингов датские города.

Первые протогородские центры, Хедебю и Рибе в южной Ютландии, возникли в VIII в.; в IX в. их развитие продолжается, при этом Хедебю выдвигается на первое место. Рибе, Оденсе на о. Фюн и затем Орхус в северо-восточной Ютландии, представляют собой городские центры «второго ранга»: во всех этих городах во второй половине X в. были основаны первые епископаты.

Пути, связавшие города Дании между собою, скрещивались в Еллинге; через него же проходил «Ратный путь», центральная магистраль, соединявшая юг и север страны и завершавшаяся в Виборге — тинговом и культовом центре на севере Ютландии. В первом десятилетии XI в. датские конунги основали Роскильде в Зеландии и Лунд в Скопе. Хедебю, Орхус и Лунд становятся основными центрами, вокруг которых группируются Рибе, Биборг, Оденсе и Роскильде.

Для конца эпохи викингов, используя сведения Адама Бременского, Рандсборг выделил городские функциональные характеристики 18 центров.

Полного набора функций, суммированных Рандсборгом, нет ни у одного из датских поселений. Четырьмя из пяти признаков располагают 6 центров: Хедебю-Шлезвиг, Орхус, Виборг, Оденсе, Роскильде, Лунд. По три признака — у Рибе и Ольборга, два — у Рингстед, по 1 — у 9 пунктов. Последние, видимо — королевские усадьбы, где эпизодически производилась чеканка монеты. Группа таких усадеб, известных по топониму «Хусбю» дополняет картину административной структуры еллингского государства.

Важным элементом этой структуры были так называемые «лагеря викингов», круглые крепости, построенные по единому образцу и одновременно; Аггерсборг в северной Ютландии, Фюркат — в северо-восточной, Треллеборг — на западе Зеландии; вал Ноннебакен в Оденсе свидетельствует, что и этот город был когда-то «круглой крепостью»; видимо, та же ситуация — в Орхусе. Все они контролировали узлы важных путей.

Сложилась историографическая традиция связывать «лагеря» с походами Свейна и Кнута 1003–1015 гг. Установлено, однако, что все крепости построены при Харальде Гормссене во второй половине X в., ни одна из них не функционировала после 1000 г. Расположенные по периметру основной области еллингского королевства, они обеспечивали его безопасность и контроль над окраинными провинциями и торговыми путями. Крепости располагали мастерскими, кладовыми, они были центрами ремесла, торговли, таможнями, а может быть и монетными дворами, играя роль экономического регулятора провинции и в то же время — выкачивая из нее продукцию, отчуждаемую в пользу центральной власти.

Построенные по строгому плану, с небывалой геометрической четкостью застройки, архитектурными средствами они выражали мощь этой власти. Ворота — на все четыре стороны света, готовые послать королевскую рать навстречу любому врагу или непокорным; дома «треллеборгского типа», с ладьевидно изогнутыми стенами, наружными галереями, высокими кровлями, были самыми внушительными постройками своего времени.

Вместе с валом Даневирке («Деяние датчан»), заложенным еще на рубеже VIII–IX вв. и реконструированным в 955–968 гг. (по дендродатам), крепости образовали единую оборонительную систему, завершившую важный этап государственного строительства, когда при Харальде Синезубом Дания обретает статус раннефеодального христианского государства.

Фундамент этого государства закладывался, безусловно, в дохристианские времена. Древняя резиденция датских конунгов, Лейре в Зеландии, еще в X в. функционировала как языческое святилище. Те же функции первоначально выполнял Еллинг, фактическая столица Дании X в. Курган конунга Горма и его жены Тюры входил в состав монументального комплекса, оформлявшего языческое святилище (после принятия христианства при Харальде скрытое под второй земляной насыпью). Ядро первоначальных государственных территорий и в Дании, и в Швеции, и в Норвегии насыщено топонимами с именем Одина. И это — еще одно свидетельство длительного, на протяжении всей эпохи викингов, вызревания политического, социального, экономического потенциала сил, во главе которых на рубеже IX–X вв. встали королевские династии, возводившие свой род через легендарных Инглингов к Одину, верховному богу викингов.

Деятельность этих династий подчинена одним и тем же целям, и пользуются они сходными средствами. Как и в Дании, норвежские конунги основывают в XI в. новые города: Нидарос (Олав Трюггвассон), Осло (Харальд Суровый), Берген (Олав Тихий). В Швеции в то же время были основаны Сигтуна, Скара, Сёдертелье, которые Адам Бременский назвал, как и датские города, civitates [89, с. 35]. Строятся и крепости: на шведско-норвежской границе Олав Святой основал Сарпсборг, но не идеально круглую, а более примитивную, мысовую, крепость [Сага об Олаве Святом, 61]. Разрастается королевский домен, закрепленный административными центрами husabú — «королевскими усадьбами». Древнейшие из них — Лейре и Еллинг в Дании, Конунгахелла в Норвегии, Упсала в Швеции — были не просто родовыми гнездами, но традиционными святилищами, опираясь на которые верхушка правящего класса прошла своеобразную эволюцию, от прямых потомков языческих богов до «святых королей» средневековья.

Генеалогия скандинавских конунгов, лежащая в основе композиционной структуры «Хеймскринглы» Снорри Стурлусона, соединяет в себе качества исторического источника и литературного памятника, восходящего к эпохе викингов (Снорри опирался на «Ynglingatál», скальдическую песнь середины IX в.), но полностью оформившегося лишь в XIII в.

Родословие Инглингов делится на три пласта. Древнейший, отраженный в поэзии скальдов, «Эдде», систематизированный в «Саге об Инглингах» — мифический: он открывается именами Одина (Рига) и других асов, как создателей социального устройства, первоправителей. Этот пласт, при всей своей архаичности сравнительно поздний (как и культ Одина — Вотана в его скандинавском варианте), соприкасается с общегерманскими религиозными представлениями римской эпохи (Ингви-Фрейр, ср. Инге у Тацита), но формироваться он начал, видимо, в самом конце ее. Аллитерированная пара «Данп и Дан» (родоначальники данов, по хронологии Снорри жившие примерно в IV в. н. э.) несомненно связана с гидронимами Днепр и Дон, это сочетание могло появиться только после германо-сарматских контактов в Причерноморье (II–IV вв.). Таким образом, мифическая часть генеалогии соприкасается и переходит в эпическую, давшую основной фонд героических песен «Эдды».