Лысков Юрьевич - «Сталинские репрессии». Великая ложь XX века Страница 19

Н.С. Хрущев, отмечая положительную реакцию зала, констатирует: «Это, конечно, чепуха. Трудно даже себе представить, как могли прийти в голову подобные предположения. Всем известно, как поднялась Грузия в своем экономическом и культурном развитии за годы Советской власти».

Речь идет о так называемом Мингрельском деле, одной из самых малоизученных страниц сталинских репрессий. О ней Хрущев говорит: «В связи с этим был арестован ряд ответственных партийных и советских работников Грузии. Как потом установлено, это была клевета на Грузинскую партийную организацию».

Что же считает Н.С. Хрущев прививкой от национализма? В полном соответствии с марксизмом это для него экономические показатели:

«Промышленная продукция Грузинской республики в 27 раз превышает производство дореволюционной Грузии. В республике заново созданы многие отрасли промышленности, которых не было там до революции: черная металлургия, нефтяная промышленность, машиностроение и другие. Уже давно ликвидирована неграмотность населения, тогда как в дореволюционной Грузии неграмотных насчитывалось 78 процентов.

Сравнивая положение в своей республике с тяжелым положением трудящихся в Турции, могли ли грузины стремиться присоединиться к Турции? В Турции в 1955 году выплавлено стали на душу населения в 18 раз меньше, чем в Грузии. В Грузии производится электроэнергии на душу населения в 9 раз больше, чем в Турции».

Сегодня аргументы такого плана вряд ли способны кого-либо убедить в отсутствии и даже невозможности национализма в том или ином территориальном образовании. Однако для Хрущева аргументы необходимы и достаточны. «В Грузии в годы Советской власти неизмеримо поднялось материальное благосостояние трудящихся. Ясно, что в Грузии по мере развития экономики и культуры, роста социалистической сознательности трудящихся все больше исчезает почва, которой питается буржуазный национализм».

Мы прекрасно знаем, как разгорелся «буржуазный национализм» в позднем СССР, который выплавлял стали и производил электроэнергии на душу населения многократно больше, чем в 1956 году. И материальному благосостоянию трудящихся в конце 90-х можно было лишь позавидовать из середины 50-х. Что не помешало лавинообразному росту национализма в республиках, это не исключает его и сейчас, в конце первой декады 2000-х.

Вывод, который можно сделать из этих слов Н.С. Хрущева, к сожалению, неутешителен. Первый секретарь совершенно не представлял себе сути проблемы; его восприятие национальной политики через призму вульгарного марксизма неприменимо на практике. Остается лишь радоваться, что в национальном вопросе он не пошел по пути широких реформ, ограничившись передачей Крыма Украине и возвращением на Северный Кавказ переселенных ранее чеченцев и ингушей.

Непонимание сути поднимаемых проблем и последствий, к сожалению, проявилось в случае с Н.С. Хрущевым не только в национальном вопросе. Разоблачение культа личности было проведено методами, породившими многоуровневую мифологию, но также и вбившими клин в основу Советского государства и социалистического блока. Внутриполитические последствия мы рассмотрим ниже, пока же остановимся на внешнеполитических последствиях действий Хрущева.

Авторы уже цитировавшегося выше исследования «Советский Союз в локальных войнах и конфликтах» отмечают [9]:

«Для социалистической системы едва ли не самым серьезным потрясением стал кризис в Венгрии 1956 г.[...] Основной причиной кризиса явилась попытка венгерского руководства «модернизировать» социалистический строй, реанимировав демократические принципы внутриполитической жизни и введя в экономику страны рыночные элементы.

Непосредственным поводом для этого стал «ветер перемен», казалось, пронесшийся над социалистическим лагерем после смерти Сталина ...»

Катализатором процессов послужили непродуманные действия советского руководства, стремление побыстрей преодолеть «сталинизм», записать в свой актив реальные свершения на международной арене. Одним из таких импульсивных действий стало форсированное примирение с югославской компартией после смерти Сталина. Последствия не заставили себя ждать.

«Примирение с Тито имело далеко идущие политические последствия. Если Тито таким образом реабилитирован Москвой, то, значит, немалое число людей, репрессированных в ходе кампании против «титоизма», осуждены невинно. Это оказало сильное отрезвляющее воздействие даже на тех, кто в странах Восточной Европы искренне верил в идеалы социализма. В этих государствах, в том числе и Венгрии, началась кампания по реабилитации лиц, пострадавших за «титоизм»...» [10].

Примирение с Тито привело к формальному улучшению отношений с Югославией (хотя даже самые прокоммунистические источники признают, что напряженность в отношениях Москвы и Белграда по-прежнему сохранялась, а сам Тито открыто бравировал отношениями с США), но посеяло зерна сомнений во всем социалистическом блоке. Последовавший далее доклад на XX съезде произвел эффект разорвавшейся бомбы. Авторы исследования «Советский Союз в локальных войнах и конфликтах» отмечают:

«Огромное значение имела разоблачавшая сталинский режим речь Хрущева на XX съезде КПСС (14—25 февраля 1956 г.), которая, несмотря на свою «секретность», в считаные недели стала широко известной в восточноевропейских странах. Критика недавнего прошлого, осуждение культа личности, ошибок и преступлений вызвала в социалистических странах Восточной Европы достаточно сильные, явные или скрытые, антисоветские настроения».

Причем Венгрия была здесь не одинока: «По-прежнему вдохновляющее воздействие на венгров оказывали события в Польше, где к середине октября 1956 г. своего апогея достигла борьба «за демократизацию социализма», — читаем далее в работе. — Повсеместно проходившие в Польше массовые митинги грозили перерасти в вооруженные столкновения. Социалистический блок, казалось, трещал по всем швам».

В действительности события в социалистическом блоке только начинались. Впереди была «Пражская весна» 1968 года, тлеющая революция «Солидарности» в Польше, развал социалистического блока в 1989 году — начиная с открытия границ Венгрией и заканчивая уничтожением Берлинской стены. Имеющий огромный государственный (и в то же время специфический) опыт Китай предпочел снизить до минимума отношения с СССР, нежели попасть иод волну охватившего Европу краха сталинизма.

При всей своей противоречивости на образе Сталина строился весь послевоенный миропорядок в Восточной Европе и других социалистических странах. Сталин был символом и знаменем эпохи. Конечно, пропаганда играла свою роль, но и сам Сталин не давал повода усомниться в своем значении. Знаменитый впоследствии югославский диссидент, писатель Милован Джилас, который встречался со Сталиным еще в 1944 году, писал в своей книге «Беседы со Сталиным»: «Сталин был чем-то большим, чем просто великий полководец. Он являлся живым воплощением великой идеи, превратившимся в умах коммунистов в чистую идею и тем самым — в нечто несокрушимое и непогрешимое» [11].

Китай, понимая это, предпочел пойти на разрыв отношений с СССР, видя, как развивается советская политика после смерти И.В. Сталина. К сожалению, в руководстве самого СССР не нашлось человека, способного понять и принять вызов истории. Борясь с культом личности, никому не пришло в голову посмотреть, не стоит ли за ним что-нибудь важное, от него зависящее. «С водой и ребенка выплеснули».

Примечания

1. В.П. Наумов, Ю.В. Сигачев. «Лаврентий Берия. 1953. Стенограмма июньского Пленума ЦК КПСС и другие документы». М., 1999.

2. Там же.

3. Доклад «О культе личности и его последствиях» здесь и далее цит. по http://www.hrono.ru/dokum/doklad20.html

4. Э. Радзинский. «Сталин». Цит. по эл. версии http://www.radzinski.ru/ books/stalin/2.

5. М. Лобанов. «Сталин в воспоминаниях современников и документах эпохи». М., «Алгоритм». 2008. С.79 — 80.

6. Там же. С.155—156.

7. Там же. С.157.

8. И. Пыхалов. «Великая оболганная война». М., Яуза, Эксмо. 2005.

9. С. Лавренов, И. Попов. «Советский Союз в локальных войнах и конфликтах». М., ACT; Астрель. 2003. Цит. по эл. книге.

10.Там же.

11.Там же.

Часть 3. Сталинские репрессии в период ВОВ

Глава 17 Несколько слов о глобусе Хрущева

Великая Отечественная война подверглась в последние 60 лет тотальной мифологизации. Многоэтапность и многоуровневость формирования черного мифа о сталинских репрессиях в полной мере характерна для отображения событий Великой Отечественной войны как ключевого этапа сталинского правления. Старт этим процессам был дан, как мы отмечали, Н.С. Хрущевым на волне разоблачения культа личности. Задачи, стоящие перед Хрущевым, не требовали глубокой проработки идеологам и соотнесения их с исторической реальностью или даже здравым смыслом. Так, славословиям о гении Сталина он противопоставил сделанное с трибуны XX съезда КПСС заявление, что Сталин руководил войсками по глобусу.