Иван Грибков - Особый штаб «Россия» Страница 19

Предложения Смысловского заинтересовали вышестоящее командование, и вскоре он был командирован в Генеральный штаб сухопутных сил. В ходе прямых переговоров с представителями ОКХ офицер добился положительного решения — ему позволили создать учебный разведывательный батальон (Lehrbataillon für Feind-Abwehr und Nachrichtendienst). При этом Смысловский заявил: «Мы — русские, и нас интересует только борьба с СССР»[213].

24 сентября 1941 г. при штабе группы армий «Север» завершилось формирование первой русской добровольческой части на Восточном фронте. В этот день на торжественном построении личного состава на территории Валгской разведшколы майор Регенау обратился к солдатам и офицерам со словами: «Каждый, кто сюда пришел, должен работать для России. Я работаю в штабе фронта, вы будете работать на передовой, и, работая, вы должны понимать, что служите России, и ваша победа принесет возрождение Великой Национальной России»[214].

Спустя годы Хольмстон-Смысловский вспоминал: «Почти десять лет тому назад под небом прекрасно-суровой Эстонии с трехцветным национальным флагом был выстроен первый, сформированный во время Второй мировой войны, русский батальон и мною была брошена ему идея и приказ — после почти двадцатидвухлетнего перерыва начать снова с оружием в руках борьбу за освобождение и восстановление великой, национальной Третьей России»[215].

Организация батальона осуществлялась в тылу 18-й армии вермахта (583-й тыловой район). Основу части составили эмигранты, а точнее — «…кадры РОВСа, т. е. кадры российских офицеров и солдат, бывших участников Первой мировой и Гражданских войн…»[216], а также члены РОНДа и РНСД[217]. На все командные должности Смысловский поставил лично преданных ему людей, преимущественно из Генерал-губернаторства и протектората Богемия и Моравия. Среди них были и офицеры, привлеченные им на работу в абвер после 22 июня 1941 г. (от 10 до 20 человек[218]).

В это же время Смысловскому, вероятно, стало известно о провалах некоторых агентов-эмигрантов, заброшенных в советский тыл по другим каналам немецкой военной разведки. Исследователь Д. П. Каров (настоящее имя — Д. П. Кандауров; в годы войны — сотрудник абвера, служивший в разведорганах группы армий «Север») отмечал: уже на первом этапе войны выяснилось, что эмигранты «в областях СССР работать не могут»[219].

Это свидетельство подтверждается некоторыми фактами. Так, посланные в качестве агентов в сентябре 1941 г. трое русских эмигрантов были обнаружены и ликвидированы в окрестностях г. Луга советской контрразведкой так как, пойдя в баню, они забыли снять свои нательные золотые кресты. По аналогичным причинам из 11 агентов, направленных в начале сентября 1941 г. в район Нарвы, в течение месяца погибло восемь человек[220].

Учитывая данные факты, Смысловский, по всей видимости, взялся за подготовку «своего войска» с удвоенной силой. Кроме того, он сосредоточил внимание на отборе подходящих кадров из числа пленных бойцов и командиров РККА, и за счет них пополнил свой батальон.

Следует подчеркнуть, что сотрудники абвера и СД с самого начала войны посещали лагеря для военнопленных и там отбирали подходящих кандидатов. В основном это были лица, согласившиеся сотрудничать с немецкой разведкой, негативно настроенные к советской власти, перебежчики, не желавшие воевать в Красной армии, и те, кто дал ценные показания при пленении. Все кандидаты проверялись, причем предварительное «прощупывание» людей могло осуществляться еще в лагере, где красноармейцы пребывали в самых жутких условиях. Вербовщики принимали в расчет и то, кем был человек по профессии в довоенное время, каковы его морально-психологические и волевые качества. Приоритет чаще всего отдавался радистам, связистам и саперам и вообще тем, кто обладал достаточным кругозором[221].

Стоит отметить и то, что подбором кадров занимался лично Хольмстон. После войны он вспоминал, что «через мои руки прошло 4 генерала, несколько сот командного офицерского состава и более 60 000 рядовых бойцов советской армии»[222].

Отобранных кандидатов изолировали от остальных военнопленных, и под охраной немецких солдат или вербовщиков направляли в специальные проверочные лагеря или непосредственно в разведывательно-диверсионные школы.

Методы при вербовке, как пишет специалист по германским спецслужбам С. Г. Чуев, применялись самые разнообразные, начиная от подкупа и заканчивая провокациями и угрозами. Кандидата, например, могли подвергнуть аресту за действительные или мнимые проступки, а затем предлагали «искупить свою вину» добросовестной работой против большевиков. Часть кандидатов, вызывавшая подозрения у вербовщиков, проходила дополнительную проверку на «благонадежность» — в качестве агентов-контрразведчиков, карателей и полицейских. Те, кто успешно ее проходил, подписывали бумаги о добровольном сотрудничестве с немецкой разведкой, давали о себе исчерпывающую биографическую информацию и приводились к присяге на верность Рейху. Завербованные лица получали псевдонимы, под которыми они числились в разведшколах[223].

«Смысловцы» проходили подготовку в школах, подконтрольных штабу «Валли» и его периферийных структур, представленных на оккупированной территории СССР абверкомандами и абвергруппами. Параллельно с этим, при АСТ «Остланд» («АНСТ-Ревал», «АНСТ-Ковно», «АНСТ-Минск»), звене абвера, независимом от штаба «Валли», действовали свои разведшколы, где также обучались русские. Так, «АНСТ-Ревал», формально подчинявшийся АСТ «Остланд», вел работу самостоятельно, контактируя с военными разведчиками из группы армий «Север», и предоставлял для них подходящих агентов[224].

«Крупнейшим поставщиком кадров для воинства Смысловского, — отмечает С. Г. Чуев, — являлась Варшавская разведшкола абвера, бывшая в то время своеобразной "академией" по подготовке русскоязычной агентуры и радистов для работы в советском тылу». Школа подчинялась штабу «Валли» и до середины лета 1943 г. размещалась в Сувалках, около станции Милостна (21 км восточнее Варшавы, номер полевой почты — 57219). Школа располагала мощной материальной базой, двумя учебно-тренировочными лагерями. Учебная программа была насыщенной, включала в себя массу практических и теоретических занятий, опиравшихся на передовые разработки в области шпионажа и диверсии. Поэтому в Сувалки часто приезжали для ознакомления с опытом представители немецких спецслужб. Штат инструкторов и преподавателей был подобран из кадровых разведчиков и контрразведчиков, в большинстве своем немцев. Впрочем, в школе также преподавали белоэмигранты и коллаборационисты из числа советских военнопленных, в частности — бывший генерал-майор РККА Борис Стефанович Рихтер (псевдонимы «Рудаев», «Мусин Иван Иванович»)[225].

В Варшавской разведшколе на двух отделениях (разведка ближнего и глубокого тыла, т. е. тактическая и оперативная), могло обучаться до 350 человек. Обучение велось от 2 до 6 месяцев, в зависимости от потребностей в агентуре и способностей учащихся. Курсантов отбирали в лагерях для военнопленных в гг. Хаммельбурге, Данциге, Седлеце, Замостье, Кельцах, Холме, Ковеле, Виннице и Ченстохове. Комплектованием учебных групп занимался начальник школы, майор абвера Моос (псевдоним «Марвиц»)[226].

Формирования Смысловского также пополнялись из разведшкол, находившихся в городах Валга и Стренчи. Значительное количество русских разведчиков, например, готовила Валгская школа (находилась на границе Латвии и Эстонии, номер полевой почты — 18232), ее организовали в сентябре 1941 г. начальник абверкоманды-104 майор (затем — подполковник) Гемприх и капитан Шеллер. В целях прикрытия школа, имевшая два отделения — разведчиков и радистов, действовала под видом курсов по подготовке служащих вспомогательной полиции для оккупированных районов СССР и условно именовалась «Русская колонна», или Учебный лагерь-104 (Schullager-104). Руководил школой подполковник фон Ризе (псевдоним «Рудольф»).

В августе 1942 г. в Стренчи организовали новое отделение школы. Из Валги туда перевели часть преподавателей и всех разведчиков, прошедших предварительное обучение, радистов, завершивших учебу в местечке Белое озеро, и разведчиков из школ АСТ «Остланд», дислоцировавшихся в Кейла-Юа, Мыза-Кумна и Летсе[227].

В первые месяцы существования Валгской школы в ней обучались агенты из русской эмигрантской молодежи, завербованные в Польше представителем Русского фашистского союза (РФС) В. М. Бондаровским (в дальнейшем он являлся сотрудником Зондерштаба «Р»), постоянно проживавшим в Варшаве.