Томас Рид - Белая скво Страница 19

- К нашему вождю - к Вакоре!

- Пленником?

- Да!

- А кто меня захватит в плен?

- Я!

- Ты! - насмешливо произнес Уоррен.

- Да. Минуту назад твоя жизнь была в моих руках. Ты еще жив только потому, что я не желаю убивать тебя в присутствии сестры. Твой собственный раб предал тебя. Теперь ты в моей власти. Вакора вынесет тебе приговор, и этим приговором будет смерть.

Уоррен прыжком добрался до Нелати; тот, выронив ружье, схватился с ним.

Началась напряженная схватка.

Молодые люди были примерно равны ростом и силой, и каждый знал, что борьба идет не на жизнь, а на смерть. Уоррен, благодаря неожиданности, вначале имел некоторое преимущество, но индеец быстро пришел в себя, из-за большей выносливости.

Чувство жалости исчезло из его груди. Соблазнитель сестры в его руках.

Нелати собирался взять его в плен, теперь он решил убить его.

Индеец сделал несколько безуспешных попыток вытащить томагавк, а Уоррен старался не дать ему возможности воспользоваться оружием.

Они продолжали бороться, не произнося ни слова. Слышалось только их тяжелое дыхание, когда они катались в траве.

Наконец Нелати удалось прижать противника под собой. Одной рукой он удерживал Уоррена, другой схватил томагавк.

В этот момент Уоррен сделал сверхчеловеческое усилие, сбросил семинола и с быстротой молнии схватил с земли ружье.

Нелати отлетел и упал на землю.

Еще мгновение, и его тело пробьет пуля.

Неужели эхо ответило на взведенный курок ружья Уоррена?

Это была последняя мысль в сознании соблазнителя. В следующее мгновение он превратился в труп.

Пуля пробила ему голову. Она вылетела из ружья Марокоты, который появился в момент падения Нелати. Прежде чем индейцы смогли обменяться хоть словом, пронзительный крик прозвучал в их ушах; сквозь кусты прорвалась девушка и бросилась на тело Уоррена.

Это была Сансута!

Воздух заполнился ее жалобами; она целовала холодный лоб негодяя, тысячью ласковых слов упрашивала его вернуться к жизни!

Нелати подошел и осторожно поднял ее на ноги. Он собирался обратиться к ней, но отшатнулся в ужасе.

Дикие, лишенные выражения глаза и бессмысленная улыбка сказали ему правду.

Сансута лишилась рассудка.

Глава XXVIII

СРАЖЕНИЕ ЗА ОГРАДОЙ

В ту же ночь индейцы под предводительством Вакоры штурмовали ограду на холме.

Битва была долгой и ожесточенной, но в конце концов укрепление было взято.

Как ни храбро сражались поселенцы, им противостоял решительный и неумолимый враг.

Как только падал один краснокожий воин, его место занимал другой, а из тьмы поднимались новые легионы, стремясь отомстить за погибших.

Белые женщины заряжали ружья, они помогали мужьям и братьям в смертельной схватке. Но доблесть не спасала - поселенцы были обречены.

Никогда Элайас Роди не действовал так энергично. Он казался вездесущим, подбадривал и вдохновлял осажденных. Многие до того его осуждавшие воздавали ему должное за храбрость. Казалось, он зачарован, он показывался всюду, где свистели пули, но оставался невредимым.

Все его надежды теперь сосредоточились на одном; мужество, которым он, несомненно, обладал, подкрепленное сознанием страшной ответственности, делало его поведение героическим.

Его дочь, кроткая и ласковая Элис, проявила себя не менее храбро. Она взяла под свой присмотр раненых. Она, которая в другое время упала бы в обморок при виде крови, перевязывала страшные раны и всю ночь, спокойная и мужественная, провела у постели умирающих, поддерживаемая сознанием долга.

Но что могут сделать храбрость и мужество против подавляющего преимущества в числе?

Ограду наконец захватили, а за ней и дом, который немедленно вспыхнул.

Ужасная бойня ожидала тех, кто не смог убежать и остался во власти свирепых нападающих.

Наихудшие страсти проявлялись в самой жестокой форме, и беспомощные напрасно пытались разжалобить мстителей.

Луна осветила страшную сцену.

Трупы индейцев и поселенцев, их жен и детей усеивали все огороженное пространство на холме.

Пламя горящего дома добавляло сцене ужаса.

Некоторым колонистам удалось убежать, но их преследовали безжалостные враги.

Большинство спасшихся погибло во время бегства.

С мстительными криками индейцы повсюду искали Элайаса Роди, но не смогли его найти. Удалось ли ему бежать? Казалось, что так, потому что и среди убитых тело его не было обнаружено.

Дочь его тоже исчезла.

Но Вакора считал, что пока жив Роди, он не отомстил за смерть Олуски. Тщетно он посылал одного воина за другим на поиски исчезнувшего.

Все возвращались с одним и тем же ответом. Белый вождь не найден.

Разгневанный тем, что его лишили возможности отомстить, Вакора собрал своих воинов и вернулся вместе с ними в лагерь индейцев.

После их ухода за оградой все затихло, и наступившая тишина была еще страшней недавнего шума битвы.

Мертвые остались лежать под ночным небом.

Сперва их покой никто не нарушал.

Время от времени над остатками дома поднимались последние языки пламени и бросали причудливые отсветы на эту сцену, обнажая ее ужасы.

Потом послышались новые звуки, постепенно все приближающиеся. Это был вой тощих флоридских волков, почуявших добычу.

Вскоре они уже блуждали за оградой и ссорились из-за трупов. Наутро к волкам присоединились стервятники, ожидая своей очереди получить добычу.

Куда девался Элайас Роди?

Он и в самом конце проявил свое вероломство.

Вакора и его воины искали Роди повсюду, но не смогли его найти.

А он был совсем рядом.

Во время последней атаки краснокожих он был ранен, не серьезно, но достаточно, чтобы почувствовать слабость и головокружение. Он понимал, что нельзя больше надеяться на успех, и решил любой ценой спасти свою жизнь.

В дыму и смятении ему нетрудно оказалось отойти от сражающихся. Вспомнив просторный подвал, который он приказал вырыть под домом, Роди незаметно направился туда.

Перед входом в подвал он помедлил. Его остановила мысль об Элис. Но потом он решил, что не может ей помочь; полуослепший от собственной крови, он, спотыкаясь, спустился в подвал и без сознания упал на пол.

Торжествующие крики победивших индейцев, горящее здание, вопли раненых и предсмертные стоны беззащитных женщин и детей; когда они вручали свои души небу, - ничего этого Элайас Роди не видел и не слышал.

Под собственным горящим домом, чудесным образом защищенный толстыми бревнами фундамента, которые закрыли его убежище, он лежал долго, не в состоянии ни думать, ни чувствовать.

И когда наконец он пришел в себя и выбрался на поверхность, взошедшее солнце освещало почерневшие руины.

Роди содрогнулся при виде открывшегося зрелища.

Думая об ужасах, вызванных его эгоизмом, он понимал, что заслуживает тысячи смертей.

Угрызения совести причиняли ему гораздо большие мучения, чем физическая боль. Но эти угрызения были по-прежнему эгоистическими.

Слишком слабый, чтобы уйти, Роди стонал от сознания собственного бессилия и чувства безысходности.

- Десять тысяч раз буду я проклят за это. Какой я был глупец, слепой, потерявший голову глупец! Все желания могли бы исполниться, все надежды осуществиться, если бы нетерпение меня не ослепило и не лишило осторожности. Пусть дьявол тьмы овладеет этими краснокожими...

Невозможно сказать, долго ли продолжалась бы эта нечестивая тирада. Заглушила ее физическая боль. Слабым голосом Роди воскликнул:

- Воды! Воды!

Вокруг было в изобилии крови, но ни капли воды.

Другие в течение этой ужасной ночи тоже молили о воде, но ответом служила все та же мрачная тишина.

Они умерли в страданиях. Почему он должен спастись?

- Ну, тогда пусть приходит смерть. На мою долю выпали ужасные мучения - она не может быть страшней...

Но и в этом, как и во многом другом, он ошибался.

На холме показалась какая-то уродливая, почти нечеловеческая фигура. Наклоняясь, она осматривала трупы, и на ее отвратительном лице отражалась дьявольская радость.

Это был почти не человек!

Ужас из ужасов, он грабил мертвых!

Роди увидел его, но снова потерял сознание.

А мародер продолжал свое отвратительное занятие, сопровождая все действия хриплым голосом, напоминающим клекот стервятников.

- Хе! хе! хе! - хихикал он про себя. - Неплохая добыча - и от белых, и от краснокожих. Благословенна будь их вражда! О, старый негр рад, так рад! Но где же он - где он? Если я его не найду, значит все было напрасно.

Хромоногий - это был именно он - продолжал упорные поиски, осматривая тела, снимая с них украшения, переходил от одного мертвеца к другому, но оставался неудовлетворенным.

Кого он искал?

И тут от груды тел послышался слабый голос:

- Воды!

Негр вздрогнул и испустил торжествующий вопль.

Он узнал голос Элайаса Роди, человека, которого он искал.