Александр Барышников - Клад Соловья-Разбойника Страница 19

В груди у воеводы Василия полыхнуло смертным холодом, в глазах сначала потемнело, а после прояснило настолько, что он отчетливо разглядел потешные плоты с плетеными бортами и чурбаки с прилаженными жердями и палками.

- Разворачивай! - закричал воевода, лодки поспешно развернулись, и тут же плоты, ведомые опытными, кормщиками, развернулись тоже, встали боком к неприятелю, из-за ряженых чурбаков поднялись новгородские воины и взяли наизготовку тугие луки. Плоты, влекомые течением, и подгоняемые веслами легкие ушкуи, как две челюсти исполинского зверя, неотвратимо и безжалостно сжимались.

- Бей по кожаным лодкам! - догадался скомандовать воевода Василий.

Приободрившись, гледенцы выпустили тучу стрел, но те со звоном отскакивали от туго натянутых ушкуйных бортов.

- У нехристей новгородских и ладьи заговоренные, - сказал кто-то, и слова эти вселили неуемный страх в сердца воинов.

- Эй, псы волховские! - в бессильной ярости крикнул воевода Василий.

- Будьте вы прокляты! Гореть вам в геенне огненной за дела ваши!

Помело, бывший в одном со Светобором ушкуе, натянул тугой лук, но Оветобор остановил его.

- Воеводу ихнего взять живьем, - приказал он. - И еще пару-тройку, чтоб ему не так тошно было. Расправившись с гледенской ратью, новгородцы пристали к песчаному мысу в устье Юга-реки. Поодаль, против крепости, выли и причитали над порубленными гледенцами немногочисленные здешние женщины. Бесноватая расхристанная старуха бежала оттуда по песку, вздымала худые руки и вопила проклятья вперемешку с ругательствами.

- Заверните, - пробурчал Светобор, несколько воинов бросились навстречу старухе, тычками и затрещинами погнали ее прочь. Све тобор подошел к воеводе Василию, который стоял у самой воды с тремя уцелевшими гледенцами.

- Псами нас называешь, - угрюмо сказал Светобор.- Правда твоя. Уж кому-кому, а шавке вроде тебя глотку перехватить немудрена наука. Ты почто замкнул нам дорогу? По милости твоей полторы седьмицы потеряли - это на своей-то земле! Забыл, кто в здешних местах хозяин?

- Молод еще судить о том, - дерзко огрызнулся воевода Василий.

- Отвечай, когда спрашивают! - с угрозой потребовал Светобор.

- Люди мы подневольные, - со вздохом сказал один из гледенцев. - Нам указано, мы делаем.

- Молчи! - крикнул воевода Василий.

- Кем указано? - настойчиво спросил Светобор, но гледенец опустил голову, вздыхал да переминался с ноги на ногу.

- Так вот вам мой сказ, - молвил Светобор сурово. - Ступайте к своему указчику да передайте слово новгородское: испокон веку югричи платили дань Господину Великому Новгороду, так было, так есть, так будет всегда. Завтра построите семь крепостей, - значит, послезавтра будет семь таких пожаров, семь таких побоищ и семь ваших воинских позоров. У псов новгородских клыки железные - берегитесь! Все, ступайте прочь!

Воевода Василий, сцепив зубы, понуро поплелся по берегу, двоегледенцев двинулись следом. Третий, матерый, с большой, впроседь, бородой, остался на месте.

- Прочь, я сказал! - повысил голос Светобор.

- Дозволь слово молвить, - спокойно прогудел гледенец. - Не гони.

Мне с воеводой нашим одну дорожку топтать и прежде наскучило, а теперь и вовсе не по сердцу.

- Почему же?

- Пойдет он сейчас в землю Низовскую докладывать все великому князю Всеволоду Георгиевичу. А мне в те края идти ох как не хочется, мне здешние места больше глянутся. Возьми с собой, пригожусь.

- Он! - забасил вдруг вывернувшийся из-за спин Мураш. - Он в полон меня взял, в крепость утащил. Дозволь, воевода, голову снесу супостату!

- Охолони! - оборвал его Светобор-. - Ты хотел два гриба на ложку:

спать средь дозора и служить без позора? Ратничек!

Воины засмеялись, посрамленный Мураш скрылся за спинами.

- А ты ловок! - Светобор повернулся к гледенцу. - Да и могуч, как я погляжу.

- Вона! - выскочил вперед кормщик Тороп, выставил на обозрение синюю распухшую щеку. - Воеводу своего оберегая, так пригрел кулачищем, что аж брызги огненные из глаз.

- Вдругорядь не подставляйся, - хохотнул гледенский бородач. - Слава Перуну, силенка есть пока.

- Старой вере держишься? -- спросил Светобор вконец потеплевшим голосом.

- Истинно. Потому, воевода, и не люба мне; земля Низовская. Воли ищу.

-А служить-то как же собираешься? - усмехнулся Светобор. - Служба, брат, дело подневольное.

- Смотря кому служить, - ответил гледенец. - С таким воеводой, как ты, и служба, наверно, в радость.

Сказал просто, с достоинством, воины заулыбались, запереглядывались, закивали головами. Светобор помолчал, подумал. Оглядел воинство, улыбнулся.

- Ну что, ратнички, возьмем бородатого?

- Возьмем! - ответили дружным хором.

- Спасибо, господа новгородцы! - гледенец пригладил всклокоченные волосы, поправил бороду и степенно поклонился на три стороны.

- Как кличут тебя? - спросил мечник Кистень.

- Быкодёр.

- Подходяще! - заключил воевода.

Невзор поворачивает в Вятшую реку

Прошло семь дней с тех пор, как Невзор во главе оставшихся ватажников обосновался на камском берегу. Петрило не возвращался, и это все сильнее тревожило старого мечника. К тому же, найти искусного знахаря не удалось, местные жители в страхе разбегались при появлении вооруженных чужаков. Один из раненых умер, свежая могила его на высоком речном берегу была хорошо заметна из ватажного стана, и вид ее не прибавлял радости томящимся от бездалья и безвестности воинам. Все чаще слышались речи о том, что пора спускать ушкуи на воду и отправляться на поиски Петрилы и. его ватажки. В досужих разговорах все явственнее проскальзывало, что ушедшие вверх по Каме уже нашли сокровища чудского храма и решили вернуться в Новгород другой дорогой, а то и вовсе скрыться с обреченным богатством в неведомых краях.

Привыкший в течение долгих лет выполнять чужую волю, Невзор не мог осмелиться на самостоятельное решение. Обманывал себя ссылками на уговор с Петрилой, на честность молодого воеводы, на любовь его к семье, которая находилась в залоге у боярина Дмитра Мирошкинича. С тоской вспоминал новгородские разговоры о том, что боярский отрок Петрило не шибко ладно живет с тестем своим Калиной Сытиничем. А что, если немирная эта жизнь наскучила молодцу настолько, что, найдя сокровища, махнет он рукой на тестя-буку, на женку Варвару и на малых детушек? Любой край богатому рай, а новую семью в таком возрасте завести - дело нехитрое.

А вот ему. Невзору, старому да бедному, куда податься? Где укрыться от длинных рук боярских? Белый свет не мал, но чем старше человек, тем пуще родина к себе тянет, и коли умирать, так уж на своей земле.

Но если даже вздумает он подставить повинную голову под гнев боярский, так ведь до Новгорода с малой ватажкой по диким этим местам еще добраться надо:

На восьмой день камского сидения с нижнего берегового дозора прибежал воин. Отдышавшись, сказал, что с низовьев идут пять больших лодок, ладом их пока не разглядели, но, похоже, идут булгары. Весть быстро разнеслась по стану, со всех сторон бежали к Невзору оживленне люди с оружием в руках. Закисшей от безделья ватаге хотелось- горячего дела.

- Если это булгары, - угрюмо сказал Невзор, когда все собрались на берегу, - то идут они по своей земле. Ныне потопим рать невеликую, а завтра насядет сила не сметная.

- Так и будем мышами амбарными в норе своей хорониться? - зло спросил молодой мечник Кочень.

- Ну вот, - ощерился Невзор, - молоко на губах не обсохло, а к пиву тянется. Помолчать бы тебе да послушать - старый ворон мимо не каркнет, старый волк знает толк.

- Да уж, конечно, помолчу, - Кочень поклонился по-скоморошьи.

--Старого учить - что мертвого лечить.

- Молоды опенки, да червивы, - ответил Невзор, ухмылка сошла с лица его.

- Ум бороды не ждет, - вмешался мечник Голован. - Время ли нам языки точить, словеса городить? Что делать будем?

- А что тут поделаешь? - спросил, ни к кому не обращаясь, Невзор. Велел нам Петрило ждать его на этом берегу, значит, ждать и будем.

- Петрило! - дерзко передразнил молодой Кочень. - Петрило, небось, давно храм чудской отыскал да и был таков.

Воины одобрительно загудели, заговорили разом, враждебно надвинулись на Невзора. Ободренный поддержкой товарищей, Кочень горячо продолжил речь свою:

- Мы твоему Петриле нужны были на Волге, чтоб мимо булгар прорваться. Мы потом обливались, кровью умывались, могилу рыли, товарища хоронили, а как добычу делить - лишние сделались. Мы-то, конечно, лишние, а вот ты, Невзор, перед самым отплытием с Петрилой по бережку гулял: Не о твоей ли доле вы с ним беседовали? Ты, наверно, много запросил, опечалил отрока боярского, лица на нем не было, когда в ушкуй садился.

- Сдурел! - изумился Невзор, задохнувшись от возмущения.

- Правда твоя! - напирал Кочень. - Только сдурели мы еще в Новгороде, когда с вами, разумниками, в поход пошли. А вы и радешеньки на нас, на дурнях, прокатиться.