Луис Ламур - Там, где колышется высокая трава Страница 2

За каменистым горным кряжем, что своими очертаниями напоминал указующий перст, направленный в сторону цветущей долины, раскинулись угодья ранчо "Бокс-Н" Уолта Пога.

Хозяином дальнего ранчо был Чарли Рейнолдс; его стада, скот в которых был помечен тавром "ЧР", были самыми многочисленными во всей округе. Ближайшее же ранчо принадлежало Тому и Дикси Винейбл.

- Когда у жуликов разлад, - сказал он вслух, - честным людям хорошо живется. По крайней мере, так, вроде бы, принято считать. А как человек в меру честный и не претендующий на большее, мне кажется, я тоже вполне могу рассчитывать, что и мне с этого должно будет кое-что обломиться. Большая драка уже не за горами, а когда дым, поднятый в воздух в пылу битвы, рассеется, мне останется только вовремя подсуетиться, чтобы прибрать к рукам одно из вот этих ранчо. Им здесь живется совсем неплохо. У них есть земля, деньги, власть. Тем более, что каждый из них постарался окружить себя толпой вооруженных пройдох. А у нас с тобой, Рио, нет никого, так что надеяться остается только друг на друга.

Там, внизу, сновали сбившиеся в стаи волки, но только он до поры до времени постарается обходить их стороной, а потом, выбрав нужный момент, подберется поближе.

- Знаешь, Рио, существует одно очень старое правило, согласно которому выживает только сильнейший. Вон на тех ранчо хозяйничают люди, которые в свое время были сильны. Некоторые из них остались таковыми и поныне. В свое время у них нашлось достаточно сил для того, чтобы отобрать землю у более слабых, чем они сами, у тех, у кого этой земли было меньше. По крайней мере, так было с Рейнолдсом и Погом. Они воровали чужой скот до тех пор, пока не почувствовали собственную силу, так что теперь им остается лишь сидеть в сторонке и радоваться собственной сметливости. Скорее всего, так оно и было до тех пор, пока они не пошли войной друг против друга.

- Ваши рассуждения, - раздался у него за спиной невозмутимый женский голос, - довольно логичны, хотя и небезопасны. Со своей стороны мне бы хотелось напомнить, что в следующий раз, когда вам захочется поговорить со своим конем, для начала все же нелишне убедиться, что кроме него, вас никто не услышит!

Она хорошо держалась в седле, и, судя по всему, была готова к любому повороту событий. Тень ироничной усмешки залегла в уголках рта, и в том, как она держала себя, не было заметно ничего сродни страха или кокетства. Перед ним была порядочная леди, знающая себе цену и готовая при необходимости постоять за себя.

- Очень хороший совет, - сказал он в ответ. - Вести разговоры с конем - очень вредная привычка, не спорю. А все из-за того, что порой приходится подолгу путешествовать в одиночестве.

Он внимательно разглядывал ее. Женщин в этих краях было мало, а уж таких женщин, как эта...

- Что ж, теперь, когда вы уже оглядели меня с ног до головы, холодно предложила она, - может быть еще желаете заглянуть мне в зубы, чтобы развеять последние сомнения насчет того, сколько мне лет?

Он нисколько не смутился.

- Нет, мэм. Уже увиденное дает мне все основания считать вас привлекательной женщиной. Той, что создана специально для того, чтобы быть любимой!

Она улыбнулась, явно будучи польщена таким ответом, но тут же переменила тему разговора.

- Так все-таки, на какое именно ранчо вы решили положить глаз? И насчет которого из них собираетесь подсуетиться, после того, как драка будет окончена?

- Вообще-то, я еще не решил. Я, знаете ли, становлюсь очень разборчивым, когда дело касается лошадей, ранчо и женщин!

- Вот как? - она окинула взглядом его коня. - Глядя на вашего коня, я бы так не сказала. Он, конечно, довольно неплох, но, на мой взгляд, с вашими претензиями вы могли бы подыскать себе что-нибудь более подходящее. А пегие лошади, как эта, мне вообще никогда не нравились.

- А вот я так как раз не считаю, - сказал Билл Кеневен. - И готов держать пари, что еще по дороге в Соледад мой конь в два счета обставит вашего красавца.

Она негодующе сверкнула глазами.

- Вы, должно быть, спятили. Да знаете ли вы, что мой Огненный самый быстрый конь во всей округе! Он был выезжен специально для скачек!

- Спору нет, конь хороший, но я ставлю свое седло против ваших ста долларов, что мой мерин обскачет вашего жеребца еще на подъезде к городу.

Она презрительно рассмеялась ему в лицо.

- Еще чего! - и в тот же миг ее гнедой конь сорвался с места, пускаясь вскачь во весь опор. Этот скачок вывел гнедого вперед, но Билл знал возможности своего коня.

- Давай, друг! Мы должны обойти его! Нам с тобой нужны деньги!

И Рио как будто понял его, немедленно устремляясь следом за гнедым с резвостью испуганного зайца.

К тому времени, как они вылетели на дорогу, ведущую в город, гнедой опережал чубарого на три корпуса. Но несмотря на многие мили пути, пятнистый конь был в прекрасной форме и он не сдавался, продолжая рваться вперед.

В его жилах текла кровь арабских скакунов, к тому же он был привычен к горным тропам и головокружительным скачкам, неизменно сопутствующим перегонам стад с одного пастбища на другое. В одном месте дорога делала небольшой изгиб, но Билл Кеневен направил коня напрямик, между камней и кустами меските, и его чубарый вновь выскочил на дорогу, оказываясь позади огромного гнедого коня, но теперь отставая от него уже менее, чем на один корпус.

Люди выходили из домов на улицу, глядя на приближающихся к ним всадников. До цели оставалось менее полумили, когда гнедой начал замедлять свой бег. Он неплохо справлялся с короткими дистанциями, и теперь начинал сдавать, в то время, как чубарый мерин лишь только-только начинал входить во вкус. Он летел стрелой, вытянув шею, и Билл Кеневен всем телом подался вперед, пригибаясь, чтобы тем самым уменьшить сопротивление бившего в лицо ветра. Мустанг поровнялся с гнедым конем и так, ноздря в ноздрю, они продолжали мчаться по направлению к городу.

- Давай, Рио! Давай! - шептал Кеневен, когда до ближайшей городской постройки оставалось всего несколько ярдов. И тут пятнистый конь сделал внезапый рывок, обходя соперника и первым выезжая на городскую улицу, опередив того на целый корпус.

Кеневен натянул поводья, и вновь поравнявшись с гнедым конем, поехал вдоль по улице. Лошади замедлили бег, переходя сперва на легкий галоп, а затем и на шаг. Девушка гневно смотрела на него широко распахнутыми глазами.

- Вы сжульничали! Вы срезали угол!

Он усмехнулся в ответ.

- Вы были вольны сделать то же самое, мэм. Зато вы взяли старт с места, оставляя меня стоять посреди дороги!

- Я считала, что вам нужен честный поединок! - презрительно сказала она. - А вы сжульничали!

Билл Кеневен резко осадил коня. Взгляд его был холоден.

- Зато вы, мэм, видимо, считаете себя наследницей благочестивого рода праведников! Можете забыть о пари!

Этот сарказм ранил больнее, чем удар кнута. Она хотела было что-то сказать в ответ. Ей вдруг стало по-настоящему стыдно, ведь она и в правду воспользовалась своим преимуществом на старте, и если честно...

Развернув коня, он поехал по улице, направляясь в противоположную сторону, и в какой-то момент она едва удержалась от того, чтобы не отправиться вслед за ним, но лишь упрямо тряхнула головой. Ну и пусть проваливает... и вообще, что он о себе возомнил? Да и кто он такой?

И все же, не удержавшись, она снова оглянулась назад. А действительно, кто он такой?

ГЛАВА 2

Когда он подъехал к воротам конюшни, там стояло несколько человек. Первым делом они принялись разглядывать его коня, а уж затем обратили внимание и на него самого.

- Нечего сказать, незнакомец, конь у тебя, что надо! А Дикси-то Винейбл, небось, не по душе пришлось, что ты ее обставил! Она же готова была молиться на своего Огненного! Носится с ним, как с ребенком малым!

- Конь у нее и вправду очень хорош, - ответил Кеневен. - С ним нужно просто еще немного поработать.

Он завел своего коня в стойло, старательно вычистил его, а затем задал корма. За работой он со всех сторон обдумывал сложившуюся ситуацию. Значит, это была Дикси Винейбл собственной персоной, одна из владельцев тавра "ВВ", и, выходит, она слышала, как он размышлял вслух о своих планах. Насколько серьезно она восприняла его и его намерения, это уже другой вопрос. Он приехал в долину, будучи готовым ко всему, и чем скорее они поймут это, тем лучше.

И все же воспоминание о девичьей красоте не давало ему покоя - и обращала на себя внимания не одна лишь ее красота, но также присущие ей гордость и азарт. Она была не похожа ни на одну из тех женщин, которых ему приходилось знавать когда-либо прежде. Хотя нельзя сказать, чтобы он был слишком опытен в подобных вещах. Когда на долю мужчины выпадает работа на ранчо или когда ему приходится отправляться вместе с доверенным ему стадом на другое пастбище, его возможности для времяпровождения в женском обществе оказываются крайне ограниченными. Даже когда он сопровождал дилижансы, девушки всегда оставались в карете, в то время, как его место было вне ее.