Гордон Корриган - Столетняя война Страница 2

Литературы о Столетней войне предостаточно, но не все эти произведения достоверны: некоторые из них носят пропагандистский характер; при этом зачастую события, в них описанные, иллюстрируются суждением post hot ergo propter hoc[5]. Теме Столетней войны также посвящены многочисленные картины и гобелены, но в них, как правило, превалирует полет фантазии автора, старавшегося приукрасить действительность. На этих произведениях изобразительного искусства не увидишь ни поля сражения, утоптанного конями, ни пота и крови атакующих друг друга солдат, ни агонии умирающих. Вместо этого – опрятно экипированные солдаты, блеск доспехов, холеные лошади, сияние солнца на голубом небе. Так быть не могло.

Говоря о произведениях, посвященных Столетней войне, авторами которых являются ее современники, стоит сказать, что, какими бы ни были эти произведения, их следует принимать во внимание, во-первых, по той причине, что авторы были свидетелями этой войны или общались с людьми, принимавшими в ней участие (поэтому хотя бы немногое из написанного похоже на правду), и, во-вторых, потому, что, если даже эти произведения не точны с исторической точки зрения, они отражают суждения некоторых людей о своем времени.

Одним из наиболее известных авторов, писавших о Столетней войне (а именно о событиях, происходивших в четырнадцатом столетии), является французский хронист Жан Фруассар. Современник Чосера, он родился в Валансьене и занимал небольшую должность при дворе английских королев – сначала жены Эдуарда III, а затем жены Ричарда II. Фруассар родился в 1337 году, поэтому его заметки о сражении при Креси 1346 г. довольно поверхностны, зато о событиях, имевших место при его сознательной, взрослой жизни, он пишет с гораздо большим знанием дела. Фруассар был в курсе того, о чем повествовал в своих хрониках, поскольку либо сам находился в гуще события, либо разговаривал с очевидцами происшедшего. Он также сравнивал различные суждения и оценки и отдавал должное тем хронистам, с сочинениями которых ознакомился. Среди других хронистов, писавших о Столетней войне, выделяются Пастон, Ле Бель, Ланеркост, Ле Бейкер, Брут, Мо, Найтон, Уолсингем, Чендос и анонимный автор «Деяний Генриха V».

Современный французский язык я знаю довольно сносно, и потому нормандский диалект, на котором одно время говорили при английском дворе, не вызывает у меня больших затруднений. В школе я изучал и латынь, но на уроках частенько тайком читал что-нибудь поинтереснее учебника «Кеннеди»[6], который использовал для прикрытия своего истинного занятия. Ясно, что мои знания дипломатического и церковного языка Средних веков оказались довольно слабыми, когда мне для работы пришлось читать латинские тексты. Помогли словари. В них я даже нашел толкование латинских аббревиатур.

Коль скоро я заговорил о своем знании языков, уместно сказать, что в Англии во времена Столетней войны произошла языковая эволюция: нормандский диалект французского, на котором говорили аристократы, и древнеанглийский (переходивший в среднеанглийский), на котором говорили простые люди, постепенно уступал место английскому языку, общему для всех англичан. Король Эдуард III специально изучал английский, чтобы пополнить образование, и в 1362 году этот язык стал официальным при английском дворе, вытеснив нормандский диалект французского. Английские короли Ричард II и Генрих IV одинаково хорошо говорили и по-французски, и по-английски, а король Генрих V явно отдавал предпочтение английскому языку. Его примеру последовала английская знать, руководствуясь, вероятно, как чувством патриотизма, так и удобством общения.

Эволюция английского языка происходит постоянно. Неподготовленному читателю трудно понять среднеанглийский язык, на котором, к примеру, в 1250 году писал святой Годрик.

Sainte Marye VirgineModer Jesu Christes NazareneOnfo, schild, help thin Godric,Onfang, bring heyilich wth thee in Godes Riche.

Первые две строки (обращение к Святой Деве Марии, матери Иисуса Христа Назорея) еще можно понять, а вот две другие поставят неподготовленного читателя в тупик. В третьей строке «onfo» значит «receive» («прими»), «shild» – это «defend» (современное слово «shield», что означает «защита»), «thin» – это «your» (thine) – («твой»). Таким образом, третья строка на современном языке пишется так: «Receive, defend and help your Godric» (Прими, защити и помоги своему Годрику). В четвертой строке «onfang» – причастие прошедшего времени глагола «onfo» и значит «having received» (приняв), «heyilich» значит «on high» («высоко»), «Riche» – это «царство» (как в немецком языке «Reich»). Таким образом, последняя строка читается так: «Приняв, вознеси его в Царствие Небесное».

Спустя столетие Ричард Ролл писал примерно на ту же тему более понятным языком.

Jesu, Lord, welcome thou beIn form of bred as I thee seeJesu for thine holy nameShild me today from sinne and shame.

(Благодарю Тебя, Господи, за то, что удостоил меняПриобщиться Святынь Твоих.Сегодня во имя ТвоеСпаси меня от греха и позора.)

Еще более понятны строки, написанные в 1450 году Джоном Лидгейтом:

Blessed Mary moder virginalIntegrate maiden, strerre of the seeHave remembraunce at the day finalOn the poore servaunt now praying to thee.

(Пресвятая Дева Мария,Пречистая Дева, восседающая на троне,Помяни недостойного раба ТвоегоВ его последний день.)

К тому времени на английском языке Чосера говорили все англичане, и хотя их акцент в наши дни показался бы странным, и мы бы внимательно вслушивались в речь собеседника, но поняли бы мы почти все, включая эмфазы, интонации и другие нюансы речи. Конечно, орфография в то время была другой и варьировалась даже в одном и том же источнике, написанном, к примеру, на среднеанглийском, но я пришел к выводу, что если читать, не обращая внимания на транскрипцию, то понять все довольно легко. Оригинальные источники, повествующие о Столетней войне, до пятнадцатого столетия писались и на французском, а не нормандском диалекте французского языка, и на латыни, и на среднеанглийском. Большинство, конечно, переведено на современный язык, за что я благодарен ученым.

Если на первоначальный источник нельзя полностью положиться, в частности, когда он касается деталей того или иного сражения Столетней войны, можно воспользоваться определенной методикой – например, теорией полковника Альфреда Берна «Неотъемлемая военная вероятность». К примеру, согласно этой теории, если студент, изучающий военное дело, не может понять перипетии какого-либо сражения, он должен поставить себя на место командующего и решить, что предпринять. В сущности, учитывание различных военных факторов (видов оружия, снаряжения, тактики ведения боя, способов снабжения армии) вместе с тщательным изучением территории, на которой происходило сражение, могут привести к пониманию возможного хода этого военного столкновения. Территория, которую следует захватить атакующей стороне для достижения своей цели, а также та, которую следует удержать той стороной, что ведет оборону, преследуя свои цели, – есть жизненное пространство для любого исторического периода. Со временем болота пересыхают, реки меняют свое течение, появляются новые пути сообщения, но контуры местности значительно не меняются.

Мозг средневекового человека не уступал нашему по размеру. Человек, живший в Средневековье, мог быть наподобие нам умным или глупцом и в равной степени мог понимать военное дело. Черный Принц наверняка не оказался бы лишним в армии Веллингтона; Джон Гонт был способен (или не способен) справиться с ожесточившимися в наше время талибами с тем же успехом, к которому он пришел в борьбе с неуступчивыми испанцами; Генрих V, должно быть, мог оценить военную ситуацию так же быстро, как Уильям Слим, английский полководец времен Второй мировой войны, а Джон Хоквуд, несомненно, справился бы в наше время с ирландцами, как в свое время управился с итальянцами.

В своей работе я ссылаюсь на даты, обращаясь к новому стилю, пользование которым может привести к путанице. До 1582 года в Англии, как и в большинстве европейских стран, пользовались юлианским календарем (старым стилем). В 1582 году папа Георгий XIII передвинул счет времени на одиннадцать дней вперед. Так появился григорианский календарь (новый стиль). Если многие европейские страны в должное время учредили нововведение, то Англия стала пользоваться григорианским календарем только с 1782 года (английская королева Елизавета I не пожелала руководствоваться предписанием Ватикана). И по старому, и по новому стилю новый год начинался 25 марта (в день Богоматери), и только с 1752 года первым днем нового года стали считать 1 января – кроме Шотландии, которая ввела новый стиль, как и Англия, в 1752 году, но еще с 1600 года первым днем нового года стала считать 1 января (наверное, в пику Англии). Разница в датах в одиннадцать дней не имеет большого значения, но вот дата начала нового года существенна: например, если какое-либо событие произошло, как мы считаем в настоящее время, 20 марта 1377 года, то для современников этого происшествия или для тех, кто узнал о нем до 1572 года, оно произошло 9 марта 1376 года.