Феликс Кандель - Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. Страница 2

ОЧЕРК СОРОК ТРЕТИЙ. "Протоколы сионских мудрецов".

ОЧЕРК СОРОК ЧЕТВЕРТЫЙ. Третья Дума. Применение ограничительных мер. Четвертая Дума. Убийство П. Столыпина.

ОЧЕРК СОРОК ПЯТЫЙ. Новые ограничительные меры. Еврейские общественные организации. Поэты и писатели. Издание книг и газет. Участие в русской культуре.

ОЧЕРК СОРОК ШЕСТОЙ. Дело Менахема Менделя Бейлиса.

ОЧЕРК СОРОК СЕДЬМОЙ. Первая мировая война и российские евреи. Февральская революция 1917 года.

ОЧЕРК – ПРИЛОЖЕНИЕ

Евреи Крыма

Евреи Кавказа

Евреи Средней Азии

Евреи Сибири

Иудействующие

БИБЛИОГРАФИЯ

За прошедшие четверть века – после распада Советского Союза – появилось немало книг и статей о евреях Российской империи, основанных на архивных документах, ранее недоступных.

Эта книга базируется на предыдущей работе того же автора. В ней использованы многочисленные материалы последних лет, которые не изменили – да и не могли изменить – общую картину истории еврейского народа. Однако сотни дополнительных данных, основанных на новейших исследованиях, помогут читателю, по мнению автора, полнее ощутить социальную, религиозную и культурную жизнь евреев Восточной Европы – среди народов, их окружавших.

Еврейские судьбы разных веков на фоне исторических событий – непременная составляющая этой книги, и для начала обратимся к воспоминаниям.

В 1833 году в белорусском городе Бобруйске родилась Полина (Паулина) Эпштейн, в замужестве Венгерова. Ей досталась долгая жизнь судьбоносного, быть может, периода в жизни российских евреев; она жила со своей семьей в Бресте, Конотопе, Ковно, Вильно, Петербурге, Минске и на исходе дней написала "Воспоминания бабушки".

"Хочу изобразить прошлое достоверно и безыскусно – так, как оно живет в душе моей и памяти; картины невозвратных лет снова проходят предо мной. Не думаю о том, что из этого должна получиться книга. Просто усаживаюсь поудобнее в старом кресле и рассказываю…"

В этих рассказах Полина Венгерова упомянула среди прочего слова своей матери: "Про две вещи я в точности могу сказать: мы и наше поколение проживем свой век и умрем евреями; наши внуки наверное не умрут евреями, но что станется с нашими детьми – это для меня загадка".

И в тех же воспоминаниях бабушка Полина пишет уже о своем времени, о своих детях и внуках:

"Другие народы и нации берут из современных идей лишь то, что соответствует их характеру, сохраняя при этом свою самобытность. Над еврейским же народом тяготеет какое-то проклятие, он почти всегда усваивает чуждое и новое ценой отречения от старого, самого своего извечного и священного…

Мужчины больше не чтили святость субботы и не прерывали ради нее неотложных дел… Их дух не возносился в небесные сферы, а плоть уже не восстанавливала потерянных за неделю сил в строгом спокойствии субботы… Правда, женщины, всем сердцем привязанные к старым порядкам, еще творили молитвы, зажигая свечи в канун субботы, но просвещенный супруг прикуривал от них сигару, и лицо жены искажалось болезненной усмешкой.

С тем же радушием, с каким хозяин дома приветствовал некогда субботнего ангела, он встречал теперь своих приятелей, явившихся сыграть в преферанс. Пусть на столе еще стоял кубок благословения, наполненный вином, никто не пригублял его. Он стал символом. Вот наперченная рыба – другое дело, отступничество еще не зашло так далеко, чтобы отказаться от субботнего ужина… Место субботних песнопений заняли забавные истории, неисчерпаемые еврейские анекдоты; игра в карты могла затянуться до глубокой ночи, ибо рано утром господа уже не являлись в синагогу к молитве…

Крещение моих детей стало для меня самым тяжелым ударом в жизни… Постепенно это страдание перестало быть личной драмой, оно всё больше приобретало характер национального бедствия. Не только как мать, но и как еврейка я испытывала боль за весь еврейский народ, который терял столько благородных сил…

И вот пришло третье поколение, которое не боялось ни Бога, ни черта. Самые высшие почести оно оказывало собственной воле и возвысило ее до божества. Этому божеству оно курило ладан. Оно воздвигало ему алтари. Без страха и трепета оно приносило ему самые священные жертвы. Трагедией и роком этого юношества было то, что оно выросло без традиций…

Возможно, некоторые из молодых читателей подумают, что я вижу ситуацию в чересчур мрачном свете. Что мои воспоминания пеленой застилают мое зрение. О нет... Третье поколение! Покажите мне ваше счастье, покажите мне благородство вашей морали – и я с готовностью склонюсь перед вами".

Это был запев, а теперь перейдем к последовательному изложению исторических событий и судеб евреев‚ что в течение многих веков жили на разных территориях‚ которые к началу двадцатого века входили в состав Российской империи.

Гигантские расстояния отделяли их друг от друга – евреев Бухары‚ к примеру‚ от евреев Польши‚ были у них разные традиции‚ говорили они в быту на разных языках‚ но один это народ‚ и одна вера‚ один общий язык – иврит‚ на котором они молились‚ и один Бог‚ которому они служили в радости и в горе.

В этой книге приведены многие подробности при описании бесчисленных погромов‚ подробности устрашающие‚ и читатель вправе спросить: зачем выплескивать на страницы так много крови? Не достаточно ли ограничиться двумя-тремя примерами?.. Нет ответа на этот вопрос. Было и есть лишь постоянное беспокойство-напоминание – изнутри‚ толчками крови: если ты не расскажешь о них‚ убитых и замученных‚ если ты не поведаешь‚ не упомянешь‚ – то кто же?..

За долгие годы работы над книгой – изучая материалы‚ просматривая газеты‚ собирая по крохам из разных источников‚ автор неоднократно повторял сказанное в давние времена: "Когда камень падает на кувшин‚ горе кувшину. Когда кувшин падает на камень‚ горе кувшину. Всегда‚ всегда – горе кувшину..."

Памяти евреев разных времен‚ что жили‚ работали и нашли последнее упокоение в той земле, памяти родителей и брата – посвящает автор эту книгу.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ(До второй половины восемнадцатого века)

ОЧЕРК ПЕРВЫЙ

Кто мы. Как называем сами себя. Как называют нас другие. Когда пришли на эти земли.

Еще что же то за богатырь ехал?

Из этой земли из Жидовския

Проехал Жидовин – могуч богатырь...

1

Прежде всего – как мы называем сами себя и как называют нас те народы‚ среди которых нам приходилось и приходится жить.

Евреи – называемся мы по-русски‚ "еврей" – записано было в советских паспортах‚ и это название восходит через византийское "эврэос" к древнегреческому "эбрайос"‚ а отсюда уже недалеко и до коренного еврейского самоназвания – "иври".

"Иври" – слово на языке иврит – встречается в Торе не один раз. Вот‚ например‚ когда враги захватили в плен Лота‚ племянника Авраама‚ сказано: "И пришел один из уцелевших‚ и известил Аврама..." – написано "Аврам га-иври"‚ что означает по-русски – Авраам-еврей. И Йосефа‚ сына Яакова‚ называет Тора – "иври"‚ еврей Йосеф. И Моисей заступился в Египте за одного насчастного‚ которого избивал египтянин‚ и назывался этот несчастный – "иври"‚ еврей.

Сказано в Торе: если есть у тебя раб-еврей – "иври"‚ то шесть лет он может быть рабом твоим‚ а на седьмой год его следует непременно отпустить на свободу. Потому что он‚ как и ты‚ "иври" – еврей. И в книге пророка Ионы‚ когда корабельщики спросили его во время бури: кто ты? из какого народа? – ответил им Иона: "Иври анохи" – "я еврей".

"Иври" – в буквальном переводе это означает "пришелец с той стороны"‚ и еврейская традиция трактует это как "пришелец из-за реки Евфрат". "Аврам га-иври" – Авраам-еврей – пришел в Ханаан с севера‚ из-за Евфрата‚ он первым назван в Торе этим именем. Авраам был также потомком Эвера: "Эвер"‚ "иври" – очень близкие созвучия‚ не отсюда ли глубинный смысл этого слова? Эвер верил в единого Творца Вселенной, поэтому‚ возможно‚ и потомок Эвера‚ последователь веры Эвера в единого Бога называется "иври" – еврей.