Иван Забелин - Имя Руси Страница 2

Так предполагал автор, но другие столь же и еще более неотложные занятия увлекли его на иной путь разысканий и расследований.

С того времени, как вышло в свет первое издание этой книги, многие вопросы нашей древности, в особенности курганные расследования, ознаменовались великим накоплением голых фактов и рассуждений, более или менее верных, а в иных случаях способных доказывать как истину самые противоречивые мнения и заключения. С большим усердием мы вскрыли и постоянно вскрываем могилы древних обитателей нашей страны и все-таки достоверно не знаем, наши ли это предки, или они чужеродны. История оставила нам множество народных имен, среди которых должны находиться и имена нашего русского славянства. Прямых свидетельств этому не имеем. Но косвенных указаний немало.

Пользуясь такими указаниями, автор предпринял попытку объяснить невнятные имена соответственно их географическому положению, что и было исполнено в третьей, ныне шестой, главе его труда. При этом автор должен выразить глубокую благодарность В.Н. Щепкину за переводы некоторых глав «Географии» Птолемея.

По обстоятельствам, не имея возможности воспользоваться накопленным сокровищем новых исследований, указаний, толкований, автор оставляет свой труд в прежнем виде и объеме, исправив встреченные погрешности и дополнив некоторые главы новыми сведениями и свидетельствами древних писателей, везде преследуя основную цель своих изысканий – раскрытие истории пребывания древнего славянства в пределах нашей Русской страны.

В высокой степени заботливо и усердно помогала автору в печатании этого второго издания предлежащей книги его дочь Мария Ивановна, которой он приносит сердечнейшую благодарность.

По убеждению автора, внимательное изучение свидетельств и показаний древней географии и этнографии достоверно выясняет ту непоколебимую истину, что от глубокой древности, по крайней мере от I века до Р.Х. и от I века по Р.Х., славянское племя в северной (Новгородской) области и в южной (Киевской) области занимало господствующее положение, обозначаемое иногда греческим словом василики, то есть царюющие – сарматы-василики, языги-василики.

Коренное общее, как говорит Птолемей, имя племени, по-видимому, принадлежало аланам, алаунам, населявшим самое нутро страны. От них южную половину страны занимали роксоланы, показавшие себя еще в войне с Митридатовыми полководцами почти за сто лет до Р.Х. [5] Северная половина страны именовалась Славянами. Восточный Прикаспийский край именовался Орсами, Алан-орсами, что видоизменяет тоже имя роксолан. Одним общим именем вся страна у римлян прозывалась, вместо прежней Скифии, Сарматией, сокращенно от савроматов Геродота; греки в слове «савро» сохранили славянское имя «северо-», обозначая этим именем славянское племя, владевшее Доном. Это могучее племя под именем сарматов, истребившее скифов и овладевшее их землями, заставило римлян именовать всю страну Сарматией.

В то время как южная половина населения страны с именами сарматов и роксолан постоянно и немало беспокоила римлян по поводу налагаемой на них дани, северная половина с именем славян широко распространяла мирную колонизацию своего балтийского племени в глухих местах по рекам и озерам финского населения. На это достоверно указывают многочисленные имена земли и воды, каковы имена велетов-волотов и имена словен, раскрывающих вместе с тем особые периоды колонизации, из которых более древний период принадлежит волотам, а от II века по Р.Х. идет период словен, завершенный периодом словенско-варяжским.

Глава I. Природа Русской страны

Понятия древних о нашей стране. – Ее отличие от остального материка Европы. – Грудь Русской равнины. – Русский вид – ландшафт. – Русский мороз. – Лес и поле – степь. Свойства жизни в поле и в лесу. – Народные пути-дороги из нашей равнины в приморские и заморские страны юга, севера и востока. – Значение речного угла Оки и Волги

Обширный восток Европы – Русская страна уже в глубокой древности отделялась от остальных европейских земель как особый, своеобразный, совсем иной мир. Это была Скифия и Сарматия, безмерная и беспредельная пустыня, уходившая далеко к северу, где скрывался ужасный приют холода, где вечно шел хлопьями снег и страшно зияли ледяные пещеры бурных северных ветров. Там, в верху этой пустыни, по общему мнению древности, покоились крюки-замычки мира и оканчивался круг, по которому вращались небесные светила. Там солнце восходило только раз в год и день продолжался шесть месяцев; затем солнце заходило и наставала одна ночь, продолжавшаяся столько же времени. Счастливые обитатели той страны, гиперборейцы, как рассказывали, сеяли хлеб обыкновенно утром, жали в полдень, убирали плоды при закате солнца, а ночь проводили в пещерах. У этих гиперборейцев, на конце знаемого мира, древние помещали свои радужные мечты о счастливой и блаженной жизни и рисовали их страну и их быт теми блаженными свойствами, каких всегда себе желает и отыскивает человеческое воображение. Гиперборейцы обитали в приятнейшем климате, в стране, изобильной всякими деревьями, цветами, плодами; жили в священных дубравах, не ведали ни скуки, ни скорби, ни болезни, ни раздоров; вечно веселились и радовались и умирали добровольно, лишь тогда, как вполне пресыщались жизнью: от роскошного стола, покрытого яствами и благовониями, пресыщенные старцы уходили на скалу и бросались в море.

Поэтам и стихотворцам вся наша страна представлялась покрытой вечным туманом, парами и облаками, сквозь которые никогда не проглядывало солнце и царствовала повсюду одна «гибельная» ночь. Свои понятия о свойствах природы на дальнем севере они распространяли на всю страну и утверждали басню о киммерийском мраке, покрыв этим мраком даже светлую область Черноморья, где, собственно, и жили древние киммерияне[6].

Несмотря на поэзию, древние, однако, достоверно знали, что далекий север нашей страны представлял мерзлую пустыню, покрытую ледяными скалами, что в средней полосе находились безмерные болота и леса, а южный край расстилался беспредельной степью, в которой обитали скифы, народ славный, мудрый, непобедимый, обладавший чудным искусством в войне, ибо догнать и найти его в степи было невозможно, равно как невозможно было и уйти от него. В этом коротком очерке скифской войны вполне и очень наглядно выразилось, так сказать, военное существо наших степей, да и всей нашей страны, откуда не могли выбраться со славой ни Дарий Персидский, воевавший со скифами, ни Наполеон, предводитель галлов, воевавший с русскими.

Древние хорошо также знали, что страна наша очень богата такими дарами природы, каких всегда недоставало образованному и промышленному югу. В их время отсюда, от Уральских гор, приходило к ним даже золото. Они знали, что днепровские и другие окрестные места славились чрезвычайным плодородием своей почвы и служили для них всегдашней житницей; что в устьях больших рек, и особенно в Азовском море, которое прозывалось матерью Понта, то есть Черного моря, ловилось невероятное множество рыбы, которая также составляла важнейший прибыток греческой торговли; что подальше, на севере, в лесах водилось столько пчел, что, по рассказам, они заграждали пути к дальнейшим краям севера; а от пчел приносилось новое изобилие меда и воска, доставлявшее точно так же великие прибытки южной торговле. Дальний север больше всего славился мехами пушных зверей, которых там водилось такое же множество, как и пчел, и меха которых роскошными людьми ценились очень дорого, ибо употреблялись не только для богатой теплой одежды, но и для украшения одежд опушкой наравне с золотом. От устьев Дуная и до устья Дона наши берега были, можно сказать, усыпаны греческими поселками и городами, которые все существовали и богатели только торговлей с нашим же краем. Словом сказать, с незапамятной древности природные богатства нашей страны не только привлекали к ней торговую промышленность образованного юга, но и служили красками для невероятных рассказов, рисовавших особые, неизвестные в других странах свойства нашего климата и нашей природы. Скифия была особым миром, имевшим свой особый людской нрав, свое особое небо, свой воздух, свои земные дары, свой особый нрав природы. Вот почему у древних греков в Афинах с жадностью целый день на торжищах слушали дивные рассказы приезжих от устьев Борисфена, как тогда прозывался наш славный Днепр, и, конечно, с большими преувеличениями, чтобы сильнее тронуть любопытство и произвести потрясающее впечатление, в чем повинен немало и Геродот.

Точно так же и новейшая наука признает, что Русская страна в своей географии есть особое существо, нисколько не похожее на остальную Европу, а вместе с тем не похожее и на Азию. Это глубокое различие раскрывается уже при первом взгляде на географическую карту Европы. Мы видим, что весь Европейский материк очень явственно распадается на два отдела, или на две половины. Западная половина, можно сказать, вся состоит из морских берегов, из полуостровов и островов да из горных цепей, которые служат как бы костями этого полуостровья, настоящими хребтами для всех этих раздельных и самостоятельных тел материка. При этом берега каждого полуострова и острова изрезаны морем тоже на мелкие отдельные части и разделены между собой заливами, морями, проливами. Горные хребты точно так же отделены друг от друга и малыми и великими долинами и низменностями. Все это вместе образует такую раздельность, особенность и дробность частей, какой не встречается нигде в других странах земного шара. Здесь повсюду самой природой устроены самые привлекательные и уютные помещения, как бы особые комнаты, в отдельности для каждого народа и племени, и во всем характере страны господствует линия точных естественных границ или со стороны суши, или со стороны моря.