Лив Нансен-Хейер - Книга об отце (Ева и Фритьоф) Страница 2

Перед самым уходом в экспедицию, 28 апреля 1888 г. Нансен защитил в качестве докторской диссертации свое исследование о центральной нервной системе. Защита чуть-чуть не окончилась провалом. Однако степень доктора все же была присуждена Нансену, и, как полагают, лишь потому, что оппоненты считали возвращение Нансена из Гренландии живым и невредимым мало­вероятным, а в таком случае присуждение степени доктора даже недостойному не имело большого значения. Будучи непризнанной в тот момент, докторская диссертация Нансена некоторое время спустя стала считаться одной из классических работ по зоологии.

Вернувшимся с победой в мае 1889 г. из Гренландии в Нор­вегию Нансену и его друзьям была устроена триумфальная встре­ча. Как писал В. Брёггер[6], на долю Нансена «выпало счастье показать всему миру мужество и самоотверженность того народа, столько сынов которого обрели безвестную гибель в полярных морях». Для большинства встречающих «Нансен был викингом, связавшим саги отдаленного прошлого с сагой вчерашнего дня, с сагой о лыжнике, скатывающемся с головокружительной вы­соты в долину, с сагой о сплавщике бревен, развязавшем свой плот перед самым водопадом. Нансен являлся для них олицетворением национального типа».

Смелое путешествие, описанное Нансеном в книге «На лыжах через Гренландию» (1890 г.), выдвинуло его в первые ряды полярных исследователей и создало ему широкую известность. За Гренландскую экспедицию Нансен удостоился двух высоких наград. Шведское общество антропологии и географии вручило ему медаль «Веги» (в 1889 г.)[7], а Королевское Географическое общество в Лондоне — медаль Виктории (в 1891 г.).

Кроме  научных  данных  по  физической  географии,   Нансен привез из Гренландии также материалы о жизни и быте эскимосов. На основе этих материалов Нансен написал книгу «Жизнь эскимосов» (1891 г.). Эта книга, несмотря на все ее недостатки, насквозь пронизана истинной человечностью, стремлением защи­тить права слабых и малых народов. Заботу о малых народах Нансен проявлял и в дальнейшем, однако он так и не смог понять, что причина тяжелого и бесправного положения этих народов при капитализме заложена в самой системе капитализма, где все по­ставлено на службу эксплуатации и порабощению.

Заняв после Гренландской экспедиции скромную должность хранителя зоотомического кабинета при университете в Христиа­нии, Нансен весь ушел в разработку плана задуманной им боль­шой экспедиции в центральную часть Полярного бассейна. Одно­временно он занимался обработкой обширных материалов минув­шей экспедиции.

Осенью 1889 г. происходит важное событие в личной жизни Нансена — он женится на Еве Сарс, дочери знаменитого зоолога Микаэля Сарса[8]. Ева Сарс была талантливой певицей, пользо­вавшейся большим успехом, а также хорошей спортсменкой. Можно сказать, что эти богато одаренные личности были созданы друг для друга.

Через Сарсов Нансен познакомился с виднейшими предста­вителями норвежской интеллигенции. Дом Сарсов в то время был важным центром культурной и общественной жизни норвежской столицы. Здесь на устраиваемых Сарсами дважды в месяц вечерах собирались видные люди Норвегии, среди которых нередко бывал и Б. Бьёрнсон, считавшийся тогда знаменем борьбы за свободу и независимость Норвегии.

В это время Нансен порывает с государственной церковью, считая, что его взгляды — взгляды ученого-естествоиспытателя — несовместимы с догматами церкви. Для жителей страны, нахо­дившейся под сильным влиянием блюстителей религиозной мо­рали, а Норвегия принадлежала к числу именно таких стран, это был весьма смелый шаг. Выход из государственной церкви имел свои отрицательные стороны, и Нансена об этом настойчиво пре­дупреждали. Но и позже, когда ему предлагали вернуться в цер­ковь, чтобы он мог войти в правительство, Нансен не согласился. Всю жизнь он оставался атеистом, хотя, по мнению Лив Хейер, в основе своей был натурой религиозной, но без религиозно-мифологических предрассудков. Дело в том, что воспитание и жизнь в религиозной атмосфере не могли не отразиться на миро­воззрении Нансена, и это особенно отчетливо проявилось в по­следние годы его жизни, когда он начинает искать в религии, а именно в религиозной морали, основу для установления мира и сотрудничества между народами и классами.

Друзья Нансена, с которыми он обсуждал во время Грен­ландской экспедиции свой план путешествия к Северному полюсу, думали, что, женившись, он либо откажется от этого плана, либо, в лучшем случае, надолго отложит его осуществление. Но не в ха­рактере Нансена было откладывать задуманное. И вот уже в начале 1890   г.   Нансен  доложил  план   своей  экспедиции   к  Северному полюсу на дрейфующем судне Норвежскому географическому об­ществу, созданному после Гренландской экспедиции. План был одобрен и субсидирован как правительством, так и частными лицами. Эта поддержка объяснялась не только популярностью Нансена, но и заинтересованностью норвежской буржуазии в уста­новлении приоритета Норвегии в исследовании арктических рай­онов и получении широкой рекламы, которую экспедиция обеспе­чивала Норвегии на международной арене.

Экспедиция не только имела под собой глубокое научное обоснование, но и была исключительно рационально и проду­манно организована. Специально для нее было построено судно. До того ни одна экспедиция, имевшая даже более солидную финансовую поддержку, не строила специального корабля.

В мировой печати резко осуждался проект Нансена, его на­зывали «безумной затеей», «планом самоубийства». Когда в ноябре 1892 г. Нансен выступил со своим планом в Королевском Географическом обществе в Лондоне, против него ополчились все вид­нейшие полярные авторитеты. Однако при этом нельзя не отме­тить, что в России проект экспедиции Нансена на «Фраме» встретил самое благожелательное отношение и поддержку. Русские ученые выслали Нансену все изданные в России карты северных морей, сообщили сведения о температуре вод Берингова пролива и прилегающей части Ледовитого океана, предоставили ездовых собак; на случай аварии «Фрама» на островах Котельном и Ляхове, недалеко от Новосибирских островов, были устроены продовольственные склады.

Экспедиция на «Фраме», продолжавшаяся с июля 1893 г. по август 1896 г., увенчалась полным успехом. Одним из важнейших факторов, обеспечивших этот успех, была атмосфера товарище­ства и полного равенства, царившая на «Фраме». И создателем этой атмосферы был Нансен, который брался за всякое самое грязное, неприятное и трудное дело, возился с измерением глубин моря, таскал, когда приходилось, уголь, шил, мастерил, оставаясь в то же время авторитетнейшим главой экспедиции, в которого беззаветно верили. Трехлетний дрейф «Фрама», попытка Нансена в сопровождении Я. Юхансена достичь Северного полюса по пла­вучим льдам с помощью собачьих упряжек, наконец, зимовка на Земле Франца-Иосифа в выстроенной из камней и моха хижине были поистине подвигом, небывалым в истории открытий и путе­шествий.

Счастливое возвращение Нансена и «Фрама» вызвало необык­новенное воодушевление во всей Норвегии. Неудивительно, что, узнав о возвращении Нансена и его невероятных приключениях, Бьёрнстьерне Бьёрнсон воскликнул: «Это вам не бочка с водкой для одурманивания народа!» Успех экспедиции повлек за собой движение за развитие норвежской науки: по всей стране был проведен сбор средств, из которых был создан так называемый «фонд Нансена», предназначенный для поддержки научных ис­следований и издания научных работ. Экспедиция на «Фраме» не только укрепила авторитет Нансена, возведенного теперь в ранг национального героя Норвегии, но и значительно расширила его славу за рубежом, открыв ему широкий путь для дальнейшей деятельности в качестве дипломата и выполнения многообразных гуманных миссий.

Для Нансена достижение Северного полюса не было главной целью. Прежде всего он был ученым и свою экспедицию органи­зовывал именно ради научных исследований. Богатый материал, полученный в результате экспедиции на «Фраме» и опубликован­ный в дальнейшем в шести объемистых томах (1900—1906 гг.), позволил составить все основные общегеографические и океаноло­гические характеристики той части Северного Ледовитого океана, где дрейфовал «Фрам». Увлекательное описание своего героиче­ского путешествия к Северному полюсу Нансен дал в замеча­тельной книге «„Фрам" в Полярном море,» (1897 г.), проявив себя как прекрасный литератор. Эту книгу он посвятил своей жене, «той,   которая   дала   имя   кораблю  и   имела   мужество   ждать».

После возвращения из экспедиции на «Фраме» Нансен был назначен профессором зоологии в университете в Христиании. Однако в это время он уже отходит от зоологии и полностью отдается другой научной дисциплине — физической океано­графии. Одновременно с обработкой материалов экспедиции и чте­нием лекций о ней Нансен занимается разработкой новых методов океанографических исследований и налаживанием международ­ного сотрудничества между учеными-океанографами. По пред­ложению Нансена и при самом его деятельном участии в 1899 г. был учрежден в Копенгагене Международный совет по изучению морей, объединивший 14 стран, а в 1902 г. в Христиании была основана Центральная океанографическая лаборатория, которую возглавил сам Нансен. Своей работой над усовершенствованием приборов и методики исследований Нансен оказал большое влия­ние на последующее развитие океанографии.