Сергей Былинин - Битва за Москву Страница 2

Немецкий командирский танк KIPz.Bf.Wg.3K IB из 11-й танковой дивизии. Октябрь 1941 года.

Для прикрытия Москвы на этом направлении 16 августа 1941 года был создан Брянский фронт. Но такая оценка была правильной до 21 августа, то есть до решения Гитлера повернуть на юг. Советская разведка, к сожалению, не смогла своевременно раскрыть новые планы немцев. Но возможность такого поворота предвидел член Ставки ВГК генерал Г. К. Жуков. 19 августа 1941 года (за 2 дня до приказа Гитлера) он направил И. В. Сталину телеграмму: «Противник, убедившись в сосредоточении крупных сил наших войск на пути к Москве, имея на флангах Центральный фронт и Великолукскую группировку наших войск, временно отказался от удара на Москву и, перейдя к активной обороне против Западного и Резервного фронтов, все свои подвижные и танковые части бросил против Центрального и Юго-Западного фронтов. Возможный замысел противника: разгромить Центральный фронт и, выйдя в район Чернигов — Конотоп — Прилуки, ударом с тыла разгромить армии Юго-Западного фронта. После чего — главный удар на Москву в обход Брянских лесов и удар на Донбасс…».

Расчет зенитного пулемета на крыше гостиницы «Москва». Октябрь 1941 года.

Но и после предупреждения Жукова Ставка ВГК продолжала усматривать основную угрозу в ударе на Москву. 24 августа, во время переговоров по ВЧ Сталина с командующим Брянским фронтом А. Еременко, принимается, как потом оказалось, преждевременное решение о расформировании Центрального фронта и передаче 31-й и 21-й армий Брянскому. При этом Еременко пообещал Сталину «…безусловно, разбить подлеца Гудериана». Это было слишком смелое обещание, поскольку сил для «разбития» у фронта не было. В тот же день 24 августа 1941 года Шапошников предупредил по телефону, что удара нужно ждать уже завтра или послезавтра.

Полагаясь на утверждение Ставки об ударе немцев на Москву, Еременко усиливал свой правый фланг. Но Гудериан выбрал для прорыва как раз полосу расформированного Центрального фронта и ударил не по правому (московскому), а по левому флангу и, связав его боями, основными силами устремился на юг, навстречу группе генерала Клейста. Попытка Еременко вцепиться в «хвост» Гудериану, нанести поражение ударами авиации значительного успеха не имели и не остановили немецкие колонны.

Поворот немцев на юг дал Москве еще один месяц (сентябрь) для развертывания обороны. Но приходится с горечью отметить, что «счастье» Москвы обернулось трагедией для Юго-Западного фронта, который был окружен и с огромными потерями пробивался на новые рубежи из кольца. Киев по приказу Ставки был оставлен.

Промахи и просчеты Ставки стоили дорого. Резервы, предназначенные для обороны Москвы, были израсходованы на закрытие брешей на южном крыле советско-германского фронта. Стратегическая обстановка резко осложнилась и ухудшилась.

Расположение ударных группировок Ф. фон Бока и план захвата Москвы в октябре-ноябре 1941 года.

Начало битвы. Октябрьский натиск «Тайфуна»

6 сентября 1941 года Гитлер подписал директиву № 35, получившую кодовое название операция «Тайфун». Через 10 дней фон Бок приступил к созданию ударных группировок. Его замысел состоял в том, чтобы тремя мощными ударами из районов Духовщины, Рославля и Шостки прорвать советскую оборону и окружить в районе Вязьмы и Брянска войска Западного, Резервного и Брянского фронтов. После этого полевыми армиями нанести фронтальный удар на Москву, а танковыми и моторизованными «клещами» охватить ее с севера и юга, замкнув второе кольцо в районе Ногинска.

При том техническом и тактическом превосходстве, каким обладали тогда немецкие войска, замысел выглядел безупречным, и тем более странным кажется теперь, что через 2 месяца он обернулся для немецких стратегов такой неожиданной «конфузией».

Немецкие солдаты берут советского пехотинца в плен. Западный фронт, район Вязьмы, октябрь 1941 года.

Немцы своим излюбленным методом глубоких танковых «обходов-охватов» впервые сомкнули клещи у Минска, во второй раз так же прорвались к Смоленску, а теперь в третий раз тем же маневром, далеко разводя подвижные «кулаки» на 600-километровом фронте, решили устроить огромный «котел» вокруг Москвы.

В ночь на 2 октября 1941 года немецким солдатам восточного фронта было зачитано обращение фюрера и командования вермахта. «Немецкие солдаты! — говорилось в нем, — за неполные три месяца вы уничтожили бесчисленные дивизии противника, захватили неисчислимое количество пленных, заняли бескрайние пространства… предстоящее наступление, может быть впервые, будет рассматриваться всеми нациями Европы как общая акция по спасению континента… создана предпосылка для последнего жестокого смертельного удара».

На дальних подступах к Москве. Войска и техника движутся к фронту. На дороге — гусеничные тягачи ЗИС-5 НАТИ и грузовики ЗИС-5 с противотанковыми ежами.

Надо отдать должное немцам как противнику, оценить по достоинству немецкую армию, сильнейшую в то время, хорошо выученную и вооруженную, имевшую опыт победоносных войн, психологически стойкую и убежденную идеологами национал-социализма в необходимости «захвата земель на Востоке» ради блага Рейха, ради «уничтожения русского большевизма», во имя «нойе орднунг» — нового мирового порядка в Европе.

Следует также признать, как отмечал Г. К. Жуков, что немецкий генеральный штаб и вообще немецкие штабы тогда работали лучше, чем наш Генеральный штаб и вообще наши штабы, немецкое командование в тот период лучше и глубже думало, чем наши командующие. Мы учились воевать в ходе войны и выучились, и стали побеждать немцев, но это был длительный процесс. И начался этот процесс с того, что на стороне немцев было преимущество во всех отношениях.

В маневренной «войне моторов» операции быстротечны, обстановка меняется неожиданно и резко, оборачиваясь поражением тому военачальнику, который не успевает контрманеврами парировать удары. Именно в такой ситуации оказались командования наших фронтов в начале Московской битвы, которая продолжалась три месяца и по характеру решавшихся советскими войсками задач делится на два периода: оборонительный — с 30 сентября по 6 декабря 1941 года и наступательный — с 5 декабря 1941 года по 8 января 1942 года.

Немецкий танк Pz.Kpfw.III из 11-й танковой дивизии. Советско-германский фронт, сентябрь-октябрь 1941 года.

Немцы сосредоточили против Москвы три четверти всех своих войск на восточном фронте. К 1 октября в группе армий «Центр» насчитывалось 64 дивизии, из них 13 танковых, 6 моторизованных, в составе трех полевых армий (9-й, 4-й и 2-й) и трех (из четырех) танковых групп (3-й, 4-й и 2-й). Их поддерживал 2-й воздушный флот. Всего 1 800 000 человек (42 %), 2 000 танков (75 %), 14 000 орудий и минометов (34 %) и 1 320 самолетов (50 %). Таких сил в составе одной группы и на одном направлении никогда раньше немцы не концентрировали. Наши три фронта (Западный, Резервный и Брянский) смогли противопоставить немцам только 1 250 000 человек, 7 600 орудий и минометов, 900 танков, 1 368 самолетов. «Тайфун» должен был смести все на своем пути.

Левофланговая группировка немцев — 9-я и 2-я армии, 3-я танковая группа Г. Гота (23 дивизии, в т. ч. 3 танковых и 2 моторизованных) — из района Духовщины нацеливалась на рубеж Вязьма — Ржев для охвата Вязьмы с севера. Центральная группировка — 4-я армия и 4-я танковая группа Э. Гёпнера (22 дивизии, в т. ч. 5 танковых и 1 моторизованная) — наступала от Рославля на Спасск-Деменск с задачей охватить Вязьму с юга. Ее фланг прикрывала 2-я армия (8 пехотных дивизий).

Осмотр захваченного немецкого танка Pz.Kpfw. II из 10-й танковой дивизии. Западный фронт, март 1942 года.

Правофланговая группировка Гудериана — 6 пехотных, 5 танковых, 3 моторизованных — наносила главный удар на Орел — Тулу от Шостки. Одновременно возобновлялись наступления на ленинградском (на Тихвин) и ростовском направлениях, а также в Крыму с целью лишить русских возможности подбросить подкрепления к Москве.

Плотность боевых порядков немецких ударных группировок достигала трех километров на одну дивизию, что обеспечивало немцам многократное превосходство в полосах прорывов. Например, превосходство противника в полосе 24-й и 43-й армий Резервного фронта составляло: в людях — в 3,2, в танках — в 8,5, в артиллерии — в 7 раз. К тому же оперативное построение советских войск не соответствовало надвигавшейся угрозе. Западный фронт (командующий генерал И. С. Конев) был развернут в один эшелон. Глубина его армейской обороны составляла 15–20 км, а фронтовой — 35–40 км. На Резервном фронте из шести армий две (24-я и 43-я) были развернуты между Западным и Брянским, а три в тылу Западного и одна (33-я) находилась в резерве (район Спасск-Деменска). Такое построение затрудняло управление армиями 1 — го эшелона, находившимися в отрыве от главных сил. На Брянском фронте три ослабленные в боях армии занимали полосу в 290 км.