М Салоп - Труд ради жизни, жизнь ради победы Страница 2

Вновь наступило недолгое затишье, во время которого батарейцы, прерви они хоть на минуту свою работу, услышали бы только мирное стрекотание кузнечиков и пение птиц. Но слушать их было некогда. Для укрытия орудий на случай воздушного налета комбат Родионов приказал отрыть землянки, а для личного состава и ручных пулеметов - окопы и щели, перекрытые затем бревнами и досками от пустых артиллерийских ящиков и присыпанные землей. Вырытые щели и ходы сообщения перекрыли броней и гусеницами разбитых немецких танков. Тщательно рассортировали по специально оборудованным погребам снаряды: подкалиберные, бронебойные, осколочные, шрапнельные - в бою раздумывать некогда, все должно быть под рукой.

Комбат собрал офицеров и уточнил стоящие перед батареей задачи. У 4-го орудия (оно стояло на позиции первым по порядку) предстояло находиться лейтенанту Ловчеву, у 3-го - младшему лейтенанту Никитину, у 2-го - лейтенанту Новоселову. Никто из них не знал, что им осталось воевать (а двоим - жить) всего один день... Наблюдательный пункт комбата располагался на танкоопасном направлении у 1-го орудия. Батарея была рассредоточена по фронту на 80 метров, что исключало поражение одной авиабомбой двух орудий сразу...

На военном языке все это называется проще и короче: "обеспечить живучесть батареи".

Когда они все это успевали? Откуда бралось у обожженных войной, невыспавшихся людей столько сил, столько энергии?..

Может, кое-кому из вас, читатели, поначалу казались излишними и скучными подробные описания инженерной подготовки к боям. Но теперь-то, наверное, вы уже поняли: они - главное в нашем рассказе. Война - эта такая же работа, как всякая другая. В ней даже термины есть такие же, как на производстве.

Вот, например: что такое, скажем, на войне освоение новой техники? Да то же самое, что на любом заводе: пришли новые подкалиберные снаряды - надо их изучать и опробовать. Пришли новые грузовики - надо научиться водить их и ремонтировать. А что такое взаимозаменяемость в подразделении? Да то же самое, что освоение смежных профессий...

Война - это работа, и побеждает в ней тот, кто умеет работать лучше. А кто в довоенное время приучился работать с ленцой, того война не щадила.

Двадцатитрехлетний Сергей Родионов работы не боялся - ни мирной, ни военной. Вырос он в семье военного железнодорожника. С детства работал в колхозе, потом помощником машиниста на заводе. Позже был на комсомольской работе. Заведовал районной библиотекой, Домом пионеров. Мечтал стать журналистом... Но война перерешила по-своему.

Шестая неуязвимая

Ночью произошел забавный эпизод - впрочем, может быть, это только сейчас, по прошествии сорока с лишним лет, он кажется Родионову забавным. А тогда ничего смешного не было: вдруг с бруствера траншеи прямо на комбата свалился... немецкий солдат. Оправившись от неожиданности, Родионов взял его на прием боевого самбо, тут же подоспели и другие бойцы. Изрядно струхнувшего фрица, истошно оравшего "Гитлер капут!", связали и доставили в штаб дивизии. Чуть позже Родионов узнал, что заблудившийся в темноте немецкий связист дал ценные показания о готовящемся наутро вражеском авианалете. Впрочем, никаких неожиданностей из его информации не вытекало, во всяком случае для лейтенанта Родионова. Он и сам нисколько не сомневался, что утром опасность будет в основном с воздуха...

9 июля в 5 утра в небе появилась "рама" - так называли наши фронтовики немецкий двухфюзеляжный самолет-разведчик. В 6 часов противник начал интенсивную артиллерийскую подготовку. Одновременно 150 "юнкерсов" нанесли бомбовые удары по переднему краю и всей глубине нашей обороны. Заработали наши зенитчики.

Вокруг кипело море огня. У немцев тоже были хорошо пристреляны ориентиры, и огневое взаимодействие у них было налажено недурно. Не было в нашей дивизии ни одного подразделения, не потерявшего на этом этапе боя хотя бы часть людей и техники. Была нарушена работа всех наших тыловых служб, уничтожена кухня. Левее 6-й батареи, чуть позади нее на открытых огневых позициях расположилась противотанковая батарея, командир которой решил, что для эффективной обороны достаточно будет одной маскировки сетками. За это лихачество своего командира вся батарея поплатилась жизнью: она была полиостью уничтожена, не успев сделать по врагу ни одного прицельного выстрела...

В 6-й батарее у Родионова потерь пока не было. Но ранее запланированная боевая задача теперь, с потерей соседей, удваивалась, утраивалась...

9 июля в 7 часов утра на позиции батареи двинулись 60 иемецких бронированных машин. В стереотрубу комбат видел, что впереди идут "тигры" и "фердинанды", а за ними более легкие и маневренные "пантеры". Танки выходили на орудия из лощины снизу вверх. Комбат мгновенно сообразил, что в таком положении немецкие танкисты видят в свои приборы наблюдения, по существу, только небо. А это значит, что они сейчас не могут открыть прицельный огонь и можно рискнуть подпустить их поближе. Родионов отдал приказ командирам орудий: стрелять, когда танки подползут совсем вплотную - на 150-200 метров.

Первым открыло огонь 1-е орудие, которым командовал старший сержант Мансур Абдулин. Запылал первый "тигр". Стреляя, наши артиллеристы старались выбрать момент, когда вражеские танки, маневрируя, подставляли под удар свои борта, имевшие более слабую броню, чем лобовая, и тогда уж били наверняка подкалиберными снарядами.

В разгар нашего боя с танками немцы предприняли психическую атаку. Это напоминало сцену из кинофильма "Чапаев", разве что здесь не было чопорного белогвардейского строя - немцы шли с расстегнутыми кителями, с закатанными рукавами, в зубах сигареты... Через стереотрубу Родионов вгляделся в лицо одного из фашистских пехотинцев: тот был явно пьян и не видел ничего вокруг себя.

- Герои! - сквозь зубы процедил комбат. - Ладно, сейчас выдадим вам по ордену!..

Войдя в лощину, гитлеровские "храбрецы" угодили прямиком под нашу шрапнель. Практически все они остались в той лощине. Трудно представить себе более бесславную смерть!

Бой продолжался еще не один час. Противник не прошел, к тому же оставил на поле боя 12 разбитых и сожженных танков. Но уж слишком велик был на этот раз перевес врага, чтобы он мог отступиться. Вновь появились бомбардировщики - и вновь пришлось батарейцам укрываться вместе с орудиями в отрытых ночью щелях и окопах, благо что во время воздушного налета немцы не могли наступать, рискуя попасть под разрывы своих же бомб. И вновь потерь от бомбежки у Родионова не было. 6-я батарея была словно заколдована, но мы-то знаем, кто ее заколдовал!

Последнее орудие

В 15 часов вновь пошли танки - теперь их было 28, ровно по одному на каждого артиллериста (в батарее 4 орудия, расчет каждого 7 человек). Но теперь тактика врагов стала расчетливее: пять тяжелых "тигров" остались далеко за лощиной, на расстоянии полутора-двух километров, и поддерживали огнем с места свои средние танки, надвигавшиеся на нас. На таком расстоянии достать их своими кумулятивными снарядами мы не могли.

Начались потери. Первым вышло из строя 1-е орудие. Весь его расчет погиб, кроме командира орудия, старшего сержанта Абдулина. Тяжело раненного, его отправили в санроту полка. Смертельно ранен лейтенант Виктор Ловчев, тяжело ранен младший лейтенант Никитин, убит лейтенант Новоселов... Но еще восемь немецких танков загорелись от наших метких выстрелов. Героически погибли в том бою два комсомольца: старший сержант Федя Резник и рядовой Ваня Пименов. Оставшись вдвоем у орудия, они приняли неравный бой с тремя танками врага. Два из них наши парни подожгли, пытались подбить и третий, но он раздавил их вместе с орудием. Оба получили посмертно Звезды Героев Советского Союза...

В 17 часов фашистские танки развернулись и в который раз ушли ни с чем. И вновь появилась авиация. Если бы враг знал, что от батареи к тому времени осталось... одно орудие и три человека. Но отдать свои жизни эти трое намеревались лишь самой дорогой ценой.

Бой продолжался. На сей раз "психическую" атаку предприняла авиация врага. На нас пикировали "юнкерсы" с включенными сиренами. Они сбрасывали пустые железные бочки с металлоломом, куски железнодорожных рельсов, горящую паклю, мусор. Практической пользы от такой "бомбежки" было немного, ведь мы были надежно укрыты. Главная цель деморализовать уставшего противника (то есть нас) грохотом, гулом моторов, взять на испуг... Это был стиль ведения войны, диаметрально противоположный нашему, и мы на него не поддавались. Мы сами воевали умением и от врага ждали умелого боя. А когда он подобным образом позволял себе показывать нам "козу", словно малым детям, мы только сжимали кулаки...

В 19 часов 30 минут (все эти часы, минуты, числа и имена цепко хранит память ветерана) вдали показались 25 немецких танков. 25 танков против одного орудия, у которого вдобавок разбиты панорама и щиток; 25 танков против трех едва держащихся на ногах людей...