Фёдор Свердлов - Ошибки Г. К. Жукова(год 1942) Страница 2

Все командиры были подавлены величием момента, размерами окружающих предметов и чувствовали себя одиноко и сиротливо, как маленький столик.

Наконец, в глубине кабинета открылась дверь, и в него ввалился Маршал Кулик -солидной величины человек. Его лицо было буро-красным и довольно внушительным по своему размеру. Все хором «рявкнули»: «Здравствуйте!» Маршал слева направо прошел строй, его взор ничего не отражал, а его взгляд был направлен «в ничто». Затем Кулик зашел за свой стол, отчего последний стал ниже и меньше, лишь бронза канделябров продолжала горделиво поблескивать. Кулик загородил спиной большое окно, которое и без того давало

мало света, кабинет тоже стал значительно меньше. Хотя тогда у маршалов была довольно скромная экипировка, без золота погон и блеска подавляющих регалий, но Кулик, распространяя легкий запах алкоголя, блистал, и все пожирали его глазами. Перед тем, как приступить к процедуре приема присяги, маршал, по давно заведенной у нас традиции, «закатил» речь. Однако, она была не той, которую обычно говорят большие начальники. Не той, где в первой части широко освещается международная обстановка и катастрофически безвыходное положение в капиталистическом мире, а во второй - наши головокружительные успехи и, наконец, в третьей части обыкновенно указываются некоторые наши недостатки (часто смазывающие вторую часть) и стоящие перед нами задачи. Стоявшие командиры впервые услышали речь экспромтом, без шаблона и без предварительной подготовки теми, кто их пишет, для тех, кто их произносит. Речь состояла из каких-то совершенно не связанных между собой и бессмысленных в отдельности фраз. Это была чистейшей воды ахинея, бред полупьяного. Самое страшное было то, что перед командирами стоял не только маршал, но, что самое ужасное, -первый заместитель Народного Комиссара Обороны СССР.

Конечно, довоенные полководцы, безусловно, были смелы и талантливы, они вышли из народа благодаря природным дарованиям. Их родила революция, их закаляла и обучала Гражданская война. Среди них такие светлые имена, как Чапаев, Щорс, Пархоменко, Лазо и другие. Но после окончания Гражданской войны прошло немало времени, бурно развивались технические средства борьбы. Машинный период ведения войн дал огромный толчок развитию авиации, танков, автотранспорта и ряду другой техники. Словом, все двигалось бурно вперед, а многие наши военноначальники оставались на прежней точке своего развития. Появилась острая необходимость не только в пересмотре организационной структуры Красной армии, но и необходимость в изменении тактических и оперативных взглядов в военном искусстве, а те военноначальники, которые оставались на тактических и оперативных взглядах времен Гражданской войны, оказались тормозом в нашем развитии.

За год или полтора до Великой Отечественной войны в нашей Армии начали спешно создаваться мотомехдивизии, танковые и другие подвижные и ударные соединения, но к началу войны они не были укомплектованы, не имели техники. Перед нами в первый же день войны стал враг не только с совершенной техникой, но и с более чем двухлетним боевым опытом, полученным в войнах на западе. А ведь маршал Кулик и ему подобные, командовали фронтами и армиями, и потребовались сотни тысяч смертей, чтобы понять, как неспособны они руководить войсками в современных условиях ведения войны.

Лишь великий советский народ в эти трудные дни для Отчизны остался непоколебимым, невиданно могучим в своей силе, в воле к победе, в любви к Родине и умении прощать виновных. Вся тяжесть ошибок заевшихся и зазнавшихся тупиц легла на плечи народа. Ни стремительное наступление беспощадно сеющего смерть врага, ни кровь, ни огонь, ни танки, ни массовые бомбежки, ни голод и лишения не могли сломать советского человека. Армии отходили, а кое-где и бежали. Целые соединения попадали в окружение, теряли связь и управление. Но ни на одно мгновение наши люди не думали о капитуляции, не теряли веры в нашу победу над врагом. Высокий моральный дух и фанатическую любовь к Родине враг не в силах был сломить. Стойкость наших людей перед завоевавшими и поставившими на колени всю Европу гитлеровцами пугала и приводила их в трепет, она восхищала наших друзей, она стала примером и подняла дух сопротивления у порабощенных Гитлером народов Европы, она вызывала восхищение у народов всего мира.

НЕОЖИДАННЫЙ МАНЕВР

20 декабря 1941 года 1-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерала П.А. Белова**, переброшенный с Украины в район западнее Москвы, получил директиву Военного Совета Западного фронта № 8514/Ш, в которой говорилось: «Вам

поручается особо ответственная задача быстро выйти в район Юхнова и разгромить штаб и тылы 4-й армии немцев. Военный Совет фронта дает в ваше распоряжение дополнительно (от 10-й армии) три кавдивизии, одну-две стрелковые дивизии, пополнит танками до 50 штук. Для обеспечения флангов и тыла группы нужно захватить и прочно удержать Сухиничи, Мещевск, Мосальск. Жуков, Булганин, Соколовский».

А пока с 21 по 23 декабря корпус вел упорные бои за овладение крупным селом Одоево, которое 23-го все же удалось взять. Здесь была разгромлена почти вся 296-я пехотная дивизия немцев. 24 декабря обещанные фронтом три кавалерийский дивизии (41, 57 и 75-я) еще не прибыли, но 25-го, наконец, появились их командиры. Оказывается, дивизии были крайне малочисленными, составом в два раза меньше, чем корпусные гвардейские. Артиллерии у них вообще нет и не было по штату (!). Их назвали «легкими» кавалерийскими дивизиями. Непонятно только, кто был инициатором и автором создания столь беспомощных и неприспособленных к бою дивизий. Нужен был лишь один танк противника, чтобы разогнать и раздавить такую «легкую» дивизию, а немецкий самолет-штурмовик Ю-87 мог делать с нею, что ему угодно. Для создания такой дивизии требовалось лишь одно: не иметь никакого представления о природе современного боя. Создание такого «легкого» средства необходимо было не для боя, а могло только увеличить количества жертв.

Две стрелковые дивизии (322-я и 328-я) действовали значительно левее корпуса с задачей наступать на Белев, что весьма затрудняло управление и связь с группой. Вообще увеличение количества (но отнюдь не качества) дивизий создавало большие трудности в управлении. Ведь количество средств связи и командиров в штабе кавалерийского корпуса оставалось прежним. Весь командный состав штаба поэтому находился в постоянном «разгоне». Белов решил объединить действие двух стрелковых дивизий под руководством командующего артиллерией корпуса полковника Семенова, выделив ему группу командиров штаба. Две из трех «легких» дивизий были переданы в подчинение: 57-я - 1-й гв. кавдивизии, а 75-я - 2-й гв. кавдивизии. 41-я,кавдивизия осталась в корпусном резерве. Теперь управление несколько облегчилось.

С 24 по 25 декабря части корпуса нещадно бомбила немецкая авиация. Немцы понимали всю серьезность его продвижения. Ведь фактически корпус уже находился в тылу их 4-й армии. Зенитные средства далеко отстали, прикрытие с воздуха нашими истребителями не осуществлялось, и немецкие штурмовики издевались, гоняясь даже за отдельными всадниками. Движение колонн и вообще любое передвижение кавалерии было возможно только ночью и в пургу. Днем надо было тщательно маскироваться.

Слева дивизии, руководимые полковником Семеновым, уже вели бой за город Белев, а 1-я гв. кавдивизия вместе с передовыми частями соседа справа захватила город Лихвин. На станции - масса трофеев, целые эшелоны с рождественскими подарками для 4-й армии и 2-й танковой группы. Вагоны забиты всякими «Лакомствами». Здесь и норвежские отменные рыбные консервы, бекон, сгущенное молоко, сыры и шоколад из Голландии и Бельгии, коньяки, аперитивы и различные вина Франции. Испанцы и итальянцы спешат не отстать от нее в количестве и качестве вин, дополняя их цитрусовыми плодами и коробками сардин, чудесным арахисом, сигаретами и сигарами, африканским ромом и прочим. Греки шлют маслины и тоже вино и сардины. Турция - восточные сладости и табак. Вся Западная Европа, Балканы и Ближний Восток, став на колени, шлют «дары» своему властелину - «немецкому солдату», «детям великого фюрера». К своему удивлению кавалеристы обнаружили почти вагон швейцарских часов. «Нейтральная» Швейцария послала свои подарки, «по особому заказу фюрера», для офицеров его армии. Все лезли из кожи, стараясь доказать свою верность и прочие искренние чувства. Осмотр и «анализ» подарков вызывали кроме улыбок и другие, более острые чувства.

Все перечисленные трофеи охранял 96 кавполк 1-й гв. кавдивизии, хотя дивизия ушла далеко вперед и сейчас вела бои за рекой Ока. Белов, вызвав командира полка Данилина, приказал ему немедленно бросить всю эту дрянь и догонять свою дивизию. Некогда было

заниматься рождественскими подарками и маленькими искусственными пластмассовыми елочками, которых здесь тоже оказался целый вагон.