В. Сиповский - Родная старина Книга 1 Отечественная история с IX по XIV столетие Страница 20

Время удельных смут и усобиц

Много беды произошло на Руси от обычая князей делить землю на уделы между сыновьями.

Перед смертью Ярослав призвал своих сыновей и сказал им: «Отхожу я уж из этого света, дети мои! Да будет между вами любовь: вы — родные братья, дети одного отца и одной матери. Если будете жить в любви и согласии между собою, то Бог будет с вами и покорит вам врагов ваших. Если же будете жить в ненависти, распрях и спорах, то и сами погибнете, и погубите землю отцов ваших и дедов, которую приобрели они с большим трудом. Живите мирно; слушайте брат брата. Назначаю Киев старшему сыну моему и брату вашему Изяславу. Слушайте его, как слушали меня; пусть он будет вам вместо отца. Святославу даю Чернигов, Всеволоду — Переяславль, Игорю — Владимир (Волынский), Вячеславу — Смоленск».

Разделив так землю Русскую между своими сыновьями, Ярослав заповедал им не трогать чужих областей и затем сказал Изяславу: «Если кто захочет обидеть брата своего, то ты помогай правому».

Умер Ярослав в 1054 году, 76 лет от роду. Тело его положили в мраморную гробницу в Софийском соборе.

Лет десять сыновья Ярослава княжили мирно в своих уделах, не ссорились между собою. С общего согласия они дополнили Русскую Правду и отменили родовую месть.

В 1061 году нападают на русские области половцы, которые после печенегов явились в степях на южных и восточных окраинах Русской земли. Половцы были таким же хищным народом, как и печенеги. Грабеж и убийство служили для них, по словам летописца, воинской потехой, шатры — жилищем, а лошадиное молоко, сырое мясо, кровь животных, а иногда и падаль — пищею. Половцы с того времени, как стали кочевать в степях у реки Дона, не давали покою русским; летом, когда был для лошадей подножный корм, половцы на своих степных конях ордами врывались в русские пределы, страшно опустошали землю и целыми тысячами уводили к себе в рабство захваченных пленных.

Через три года после первого набега половцев начинаются усобицы и между русскими князьями.

Ярослав оделил своих сыновей областями, но ничего не дал внуку своему Ростиславу Владимировичу. Набрал себе Ростислав отряд удальцов в Новгороде и напал неожиданно на Тмутараканскую область (у Азовского моря) и выгнал отсюда своего двоюродного брата. Чрез два года Ростислава не стало. Тогда начинаются усобицы на севере. Всеслав, князь полоцкий, хотел увеличить свой удел, напал на Новгород, захватил в плен многих жителей, ограбил даже Софийский собор. Изяслав с братьями пошел против Всеслава, разбил его, зазвал его к себе в шатер, будто для переговоров. Всеслав поверил клятве Ярославичей, что они ему ничего худого не сделают, явился к великому князю, а тот велел своим воинам схватить его. Обманутого Всеслава вместе с двумя его сыновьями отвезли в Киев и посадили в темницу. Но вероломство это не помогло: не водворился мир на Руси. И году не прошло после этого, как снова нахлынули половцы на Русскую землю.

Вышли было Ярославичи против них с небольшими силами, но так были разбиты, что пришлось им спасаться бегством. Половцы рассеялись по южным областям русским, страшно опустошили их и творили всякие насилия. Собрались киевляне на вече и потребовали у Изяслава, чтобы он вел их в поле сражаться с половцами. Князь колебался и не знал, что делать. Народ тогда выпустил из темницы Всеслава, признал его своим князем, разграбил двор Изяслава, расхитил множество золота, серебра, куньих и беличьих мехов. Изяслав бежал в Польшу. С помощью поляков он снова водворился в Киев, но ненадолго. Братья его — Святослав и Всеволод выгнали его из Киева, — великим князем сделался Святослав.

Напрасно искал Изяслав помощи у иноземных государей: у императора германского (Генриха IV), у папы. Император послал было послов к Святославу, чтоб убедить его возвратить брату захваченный киевский престол. Святослав принял послов чрезвычайно вежливо, показал им свои богатства, щедро одарил их, так что они уехали от него очень довольные, хотя и не добились того, зачем приезжали. Изумились послы, увидев богатство Святослава, было у него множество золота, серебра, паволок. Не приходилось этим послам ни у одного немецкого князя того времени видеть столько богатства. Хоть и сильно удивлены были послы, но, по словам нашего летописца, благоразумно заметили князю: «Князь, богатство это мертво; дружина лучше: с ней добудешь больше!» Но было у Святослава другое богатство, про которое нельзя было бы сказать, что оно мертво. Были у него клети, наполненные божественными книгами. Святослав, подобно отцу своему, был большой охотник до книг. Он много их покупал дорогой ценой (хорошо написанные рукописи ценились очень дорого), заставлял писцов списывать новые, переводить с греческого языка. Из книг Святослава сохранилось до нашего времени два сборника (помещены в них небольшие статьи и отрывки из сочинений отцов церкви). Особенно любопытен «Изборник Святослава», написанный в 1073 году. Он украшен несколькими рисунками. Один из них изображает самого князя Святослава с его семейством. Хотя рисунок этот и сделан очень неискусно и в настоящее время сильно уже испорчен, но все-таки можно различить разные части одежды и цвета их, так как рисунок раскрашен. По этому рисунку мы можем видеть обыкновенную (не торжественную) одежду наших князей XI века.

Святослав одет в зеленый кафтан, сверх него накинут плащ (корзно) синий с красным подбоем, по краям золотая обшивка, застегнут плащ на правом плече запоной. Маленький Ярослав в малиновом кафтане, на котором от шеи до пояса золотая обшивка. Сапоги у Святослава зеленые, у Ярослава — красные. На Святославе шапка желтоватого цвета с синими наушниками и темно-красной опушкой, на маленьком Ярославе синяя. На княгине покрывало, завязанное у подбородка, верхняя одежда красного цвета с широкими рукавами, с широкою желтою полосою на подоле и с золотым поясом; видны рукава нижней одежды с золотыми поручами, башмаки золотые.

Не помогли и увещания духовенства, Святослав не мирился со старшим братом и продолжал княжить в Киеве. Только после смерти его (1076 год) Изяслав, примирившись с Всеволодом, вернулся в Киев. Здесь пришлось Изяславу и Всеволоду вести упорную борьбу с племянником, Олегом Святославовичем. Это был князь очень воинственный: он хотел во что бы то ни стало завладеть Черниговскою областью, где княжил раньше его отец и которую занял по смерти Святослава Всеволод. Олег призвал на помощь половцев; они рады были случаю пограбить и страшно опустошили Черниговскую область. Изяслав и Всеволод выступили против них. Произошла страшная сеча близ Чернигова (при селе Нежатина Нива). Олег был разбит и едва успел спастись с небольшою дружиною в Тмутаракань. В этой битве был убит великий князь Изяслав (1078 год).

После смерти Изяслава брат его Всеволод стал княжить в Киеве. Это был князь набожный, добродушный и большой книголюбец; но трудно было ему управиться в то тревожное время. Племянники его добивались областей, спорили между собой; приходилось их мирить, разбирать да унимать. А в это время кочевники (торки и половцы) беспокоили с юга Русскую землю. Не справился бы со всеми делами Всеволод, да был у него хороший помощник, сын его Владимир. Это был князь очень деятельный; много ему пришлось потрудиться при отце: то он усмирял непокорных князей, то поражал хищных половцев. Под старость немощный Всеволод слишком уж доверялся своим наместникам и тиунам (должностные люди при князе). Много зла творили они: стали на суде мирволить богатым, брать взятки и творить всякое насилие бедному и простому люду. Киевляне надеялись, что после Всеволода станет княжить в Киеве Владимир, и терпеливо сносили. Когда умер Всеволод (1093 год), то Владимир рассудил, что было бы несправедливо ему утвердиться в Киеве помимо Святополка Изяславовича, старшего двоюродного брата, — заботился Владимир больше всего о том, чтобы мир был на Руси; послал он звать Святополка, а сам вернулся в Чернигов.

Владимир, как видно, хотел соблюдать порядок старшинства. Русская земля, по понятиям того времени, принадлежала всему княжескому роду. Делилась она на уделы по числу членов княжеского рода. Старший брат, великий князь, занимал главный город — Киев с его областью, а другие братья размещались по другим уделам по старшинству. Когда умирал великий князь, то не сын, а старший за ним брат занимал Киев и становился великим князем, а оставленный им удел переходил в руки следующего за ним по старшинству брата и так далее. По смерти каждого великого князя происходила подобная передвижка всех удельных князей. Такой обычай утвердился после Ярослава на Руси. При этом надо заметить, что сыновья тех князей, которые умирали, не достигнув великокняжеского престола, навсегда лишались права на него. Такие князья назывались изгоями. Если и получали они небольшие уделы, то только как бы из милости старших князей. Великие князья иной раз сильно хлопотали о том, чтобы своих сыновей пристроить на хорошие уделы и при дележе земли поступали не всегда справедливо. Распоряжениям старших князей не всегда повиновались младшие. Если родные братья Ярославичи ссорились между собой, то еще труднее было ужиться в мире двоюродным и троюродным братьям. Могли ли удельные князья чтить великого князя «как отца», когда князь этот, хотя и старший по происхождению, мог быть и несправедлив, и менее других князей опытен, и менее способен? Кроме того, при общем передвижении не все князья охотно оставляли прежние свои области; в иных городах и народ не хотел тех князей, каким приходилось по очереди занимать эти города, восставал против них и призывал других. Понятно, сколько смуты и неурядицы происходило на Руси в удельное время. Споры, раздоры, усобицы без конца, вторжения в Русскую землю половцев и других врагов, которым иной раз сами же русские князья показывали путь в свою землю. Тяжело жилось в это время русскому люду.