Максим Коломиец - Танки на Халхин-Голе Страница 20

Атака совместно с пехотой. Исходные позиции занимались танками в 1500–2500 м от противника. Наличие барханов и других складок местности могло привести к срыву начала атаки. Например, 21 августа батальон 11-й танковой бригады, заняв слабо замаскированные исходные позиции, был обстрелян артиллерийским огнем, вследствие чего вынужден был перейти на 1,5–2 км в тыл. Атака пехоты без танков и бронемашин практиковалось. Каждая стреляющая огневая точка задерживала атаку, пехота залегала до тех пор, пока танк или бронемашина ее не уничтожали. Если в ходе атаки пехота задерживалась, танки возвращались и уничтожали огневые точки, мешающие продвижению пехоты.

Экипаж броневика БА-6, предположительно из состава 7-й мотоброневой бригады, у своей боевой машины. Июль — август 1939 года. Бронеавтомобиль покрыт слоем пыли, которая стерта вдоль верхней кромки башни (АСКМ).

Командиры уточняют боевую задачу. Июль-август 1939 года, предположительно 8-я мотоброневая бригада. На заднем плане бронеавтомобили БА-20 (радийный) и БА-10 (АСКМ).

Жены комсостава 9-й мотоброневой бригады Тюфтакова, Боровкова и Титова привезли подарки бойцам. Июль 1939 года. На переднем плане легковой автомобиль ГАЗ-М1, на заднем радиомашина на базе ГАЗ-АА (АСКМ).

Группа командиров-танкистов, получивших звание Герой Советского Союза за бои у реки Халхин-Гол (слева направо): Ф. Я. Спехов, A. В. Котцов, Г. Я. Борисенко, B. А. Копцов. Сентябрь 1939 года (ЦМВС).

Трофейный японский автомобиль Nissan 80 (гражданский вариант), использовавшийся в частях Квантунской армии во время боев на Халхин-Голе. Сентябрь 1939 года (АСКМ).

Действия танковой роты и взвода. В составе батальона танковая рота строила боевой порядок развернутым фронтом. Место командира роты было в центре боевого порядка впереди или сзади. Если рота действовала одна, то боевой порядок строила в два эшелона. Второй эшелон имел задачу поддержки огнем эшелона и его усиление в глубине обороны противника.

Фронт атаки роты составлял 500–700 м, интервалы между взводами составляли 100 м. При действиях в глубине обороны противника этот порядок нарушался, часто взводы отрывались или перемешивались.

Артиллерийские танки БТ-7А обычно прикрывали линейные танки с флангов, показав при этом хорошие результаты.

Танковый взвод действовал в шахматном порядке — три танка впереди и два сзади. Задние уничтожали противотанковые орудия, «бутылочников» и солдат с минами «минеров», выявленных передними танками. Такой боевой порядок танкового взвода свел к нулю потери танков от «минеров» и «бутылочников».

Управление во взводах и ротах осуществлялось только личным примером — «Делай как я». Флажковая сигнализация себя не оправдала. Для экипажей танков она не видна, а японцы наоборот, за ней следили и в первую очередь вели огонь по танкам с флажками. Ракеты, как средство целеуказания, не применялись, так как в разгаре боя наблюдать за полетом ракеты было очень сложно.

Каких-то специальных приемов атаки танками батарей противника не было, так как они обычно располагались в глубине обороны и хорошо маскировались, используя неглубокие котлованы и низины. Уничтожение артиллерийских батарей велось попутно танками, непосредственно вышедшими танками на огневую позицию.

Например, 23 августа 5 танков 4-го батальона 11-й танковой бригады, выйдя на гребень низины, увидели японскую батарею, по которой тут же открыли огонь. Прислуга орудий тут же попряталась в щели. В это время один танк раздавил три пушки, но огнем четвертой пушки у него был подбит бензобак, который загорелся. Горящий танк своим ходом прибыл на исходную позицию, остальные машины присоединились к своей роте.

Командир Красной Армии наблюдает за воздушным боем. Июль-август 1939 года. Рядом бронеавтомобиль БА-20 (радийный) с поручневой антенной на корпусе (АСКМ).

Действия танков ночью. В ночных действиях танки были использовались редко, но прицельного огня они вести не могли из-за отсутствия мощных прожекторов. Иногда вели огонь с места по вспышкам орудий, пулеметов и по барханам, но такой огонь очень мало эффективен. Противник же оставаясь не замеченным, мог безнаказанно уйти или укрыться в окопах и щелях и совершать налеты на танки с ближних дистанций. Обычно танки, действовавшие ночью, блуждали, сбиваясь с курса, и их трудно было собрать к утру. Танковые прожектора в первом же бою на 30 % были разбиты осколками снарядов и ружейно-пулеметным огнем противника и их пришлось снять со всех танков. В таком же положении оказались фары, для лучшей устойчивости их необходимо прикрыть бронированными колпаками.

Эти снимки часто публиковались в изданиях, посвященных боям на реке Халхин-Гол с подписью «атака японских позиций» или что-то подобное. На самом деле, эти фото сделаны во время отработки взаимодействия пехоты и танкистов в первой половине августа 1939 года. Предположительно, на фотографии танк БТ-7 из состава 11-й танковой бригады. Обратите внимание, что на башне есть крепления под поручневую антенну, сама антенна отсутствует (АСКМ).

Действия химических танков. К началу боевых действий в составе 57-го Особого корпуса имелось всего 11 химических танков (ХТ-26) в составе роты боевого обеспечения 11-й танковой бригады (два взвода по 5 танков и танк командира роты). Огнеметной смеси имелось 3 зарядки в частях и 4 на складе.

20 июля в район боевых действий прибыла 2-я рота химических танков из состава 2-й танковой химической бригады. Она имела 18 ХТ-130 и 10 зарядок огнеметной смеси. Однако оказалось, что личный состав роты очень слабо подготовлен к огнеметанию. Поэтому до выхода роты непосредственно в район боевых действий с ними были проведены практические занятия по огнеметанию и изучен боевой опыт, уже имеющийся у танкистов-химиков 11-й танковой бригады.

Кроме того, в составе прибывшей на фронт 6-й танковой бригаде имелось 9 ХТ-26. Всего к началу августа в войсках 1-й армейской группы имелось ХТ-26 — 19, ЛХТ-130 — 18.

За период августовской операции (20–29 августа) все химические танки принимали участие в бою. Особенно активно они действовали в период 23–26 августа, причем в эти дни ЛХТ-130 ходили в атаку по 6-11 раз.

Всего за период конфликта химические подразделения израсходовали 32 т огнеметной смеси. Потери в людях составили 19 человек (9 убитых и 10 раненых), безвозвратные потери в танках — 12 машин, из них: ХТ-26 — 10, (из них 11-я танковая бригада 7 и 6-я танковая бригада 3), ХТ-130 — 2.

Слабым местом применения огнеметных танков явилась плохая разведка и подготовка машин к атаке. В результате было большое расходование огнесмеси на второстепенных участках и излишние потери.

В ходе первых же боев было установлено, что японская пехота не выдерживает огнеметания и боится химического танка. Это показал разгром отряда Азума 28–29 мая, в котором активно использовалось 5 ХТ-26.

В последующих боях там, где применялись огнеметные танки, японцы неизменно оставляли свои укрытия, не проявляя стойкости. Например, 12 июля отряд японцев в составе усиленной роты с 4 противотанковыми орудиями проник вглубь нашего расположения и, несмотря на неоднократные атаки, оказывал упорное сопротивление. Введенный только один химтанк, который дал струю огня по центру сопротивления вызвал в рядах противника панику, японцы из передней линии траншей убежали вглубь котлована и подоспевшей нашей пехотой, занявшей гребень котлована, этот отряд был окончательно уничтожен.

Политзанятия на позиции 152-мм гаубиц обр. 1910/30 года. 82-й гаубичный артиллерийский полк 82-й стрелковой дивизии, август 1939 года (АСКМ).

Взаимодействие танков, пехоты и артиллерии. Организация работ по тесной увязке действий танков, пехоты и артиллерии, являлось слабым местом в организации боя. Стремление скорее и скорее атаковать и уничтожить противника без трезвого и реального расчета возможности одновременной дружной атаки, приводило к топтанию на месте и ряду неудачных атак с большими потерями. Русская старинная пословица «Семь раз отмерь, один раз отрежь» была забыта многими командирами. Требования уставов РККА о тщательной подготовке и организации атаки, зачастую не выполнялось. Очень часто ввод подразделений в бой проходил прямо с марша.

Времени на организацию взаимодействия и увязку действий было крайне мало и танкисты уясняли свою задачу уже в ходе боя. Командиры стрелковых батальонов, как основное звено организующее взаимодействие, были подготовлены слабо и всеми вопросами организации взаимодействия ведали командиры стрелковых полков и выше.