Сергей Руденко - Крылья Победы Страница 20

Так, полушутя, полусерьезно, мы «попикировались» со Степаном Акимовичем, а потом пошли на доклад к командующему фронтом. Я доложил генералу Ф. И. Голикову, как идет сосредоточение частей авиагруппы, какие нам отвели аэродромы. Беседа была деловой и сердечной, без каких-либо трений и разногласий при решении конкретных вопросов.

Когда все было выяснено, Красовский вдруг спросил:

— Товарищ командующий, что же получается? У нас теперь второй авиационный начальник будет?

Филипп Иванович разъяснил:

— Думаю, главное состоит не в том, кто кому должен подчиняться. Важно как можно эффективнее использовать авиацию. Такой ударной силы сейчас ни на одном фронте нет.

— На использование группы, — продолжал Голиков, — нам придется спрашивать разрешение. Это будет делать или ее командующий, или я сам, если того потребует обстановка.

Так мы с самого начала определили наши отношения.

На Брянском фронте я встретил людей, с которыми довелось дойти до конца войны. О Степане Акимовиче Красовском я уже упоминал. Не могу не сказать теплых слов о генерале Алексее Семеновиче Жадове. Для нашей группы выделили аэродромы в расположении 3-й армии, начальником штаба которой он был. Мне предстояло побывать там. По пути к командиру 42-го авиаполка Федору Ивановичу Шинкаренко (ныне генерал-полковник авиации, Герой Советского Союза) я заехал в штаб 3-й армии, здесь и познакомился с Жадовым. Первая же беседа расположила меня к нему — это был эрудированный, хорошо знающий свое дело генерал и приветливый душевный человек.

Учитывая, что на автомашине дальше ехать невозможно, он дал мне верховую лошадь. На ней, к удивлению авиаторов, я и прискакал к площадке Выползово. Мне хотелось посмотреть истребитель ЛаГГ-3, вооруженный 37-миллиметровой пушкой конструкции Б. Г. Шпитального. Летчики этого полка проводили ее испытания в бою. Оружие .оказалось довольно мощным. Летчики-истребители были очень довольны им. Шинкаренко рассказал мне, что звено ЛаГГ-3 в скоротечном воздушном бою уничтожило огнем из новых пушек три самолета противника. Но летчики указали и на существенный недостаток этого оружия — малый боекомплект. Некоторые экипажи израсходовали все снаряды за одну атаку. Кроме того, истребители подметили потерю скорости самолета при стрельбе длинными очередями.

Появление «ястребков», вооруженных пушками крупного калибра, насторожило немецко-фашистское командование. Противник усилил разведывательные полеты, пытаясь обнаружить аэродром, где базируются «лаги». Это подтвердил вражеский летчик, сбитый в районе Выползово. Было решено переброеить 42-й полк в более безопасное место для продолжения испытаний нового оружия. Кстати, прошли они довольно успешно. Пушка калибром 37 мм, правда конструкции не Шпитального, а А. Э. Нудельмана, поскольку у нее оказался больший боекомплект, пошла в серийное производство. Но установили ее уже на новом истребителе Як-7.

По возвращении в штаб мне довелось участвовать в организации массированных налетов на наиболее важные цели. Они были утверждены командующим фронтом. Я позвонил в Ставку, доложил о замысле А. М. Василевскому. Он сказал: «Через некоторое время получите ответ». И буквально через пять минут пришло сообщение: «Ваше решение утверждается». Нанесли мы несколько ударов. Для меня и для штаба это было большой наукой, поскольку ранее мы не осуществляли массированных налетов. И теперь, кажется, все убедились, как велика их эффективность.

Наступил период весенней распутицы. Посоветовавшись со Степаном Акимовичем, мы пришли к выводу, что группу нужно убирать с переднего края. Полки перелетели в тыловой район базирования и занялись там боевой подготовкой.

Еще до переезда на новое место мне довелось встретиться с недавно назначенным первым заместителем командующего ВВС Александром Александровичем Новиковым. Невысокого роста, с открытым умным лицом, он сразу привлекал к себе внимание. Когда я пришел в штаб, он вел разговор у карты с начальником штаба и офицерами оперативного отдела Речь шла о постановке задач бомбардировщикам, о расчетах на бомбометание. Мне очень понравились мысли, высказанные Александром Александровичем. Позже я узнал, что Новиков, будучи командующим ВВС Ленинградского фронта, руководил действиями подчиненных ему авиачастей на строго научных основах. Боевая работа авиации под Ленинградом являлась тогда образцом организованности, правильного использования всех ее родов в тактическом и в оперативном масштабах.

Новиков умело анализировал боевой опыт авиачастей под Ленинградом, доказательно пропагандировал его.

Когда я переехал на новое место, то узнал, что А. А. Новиков назначен командующим Военно-Воздушными Силами Красной Армии. Генерал-полковник П. Ф. Жигарев возглавил авиацию на Дальнем Востоке, где обстановка сильно осложнилась. У наших границ сосредоточилась миллионная Квантунская армия, включавшая и крупные военно-воздушные силы.

Новый командующий ВВС Дальневосточного фронта генерал Жигарев имел большой опыт боевой подготовки авиации. Когда началось ее перевооружение, он умело организовал изучение и освоение личным составом новой авиационной техники.

Встречаясь с А. А. Новиковым, я заметил, что он обладает острым чувством нового. Он считал своей святой обязанностью обобщать лучший опыт и внедрять во всех частях.

С Александром Александровичем встречались командиры всех степеней. Каждый из них получал от общения с ним много важного для себя. Чтобы не быть голословным, скажу: широкое использование радио для наведения истребителей — одна из многих заслуг А. А. Новикова. Он широко и удачно применил современную радиотехнику сначала на Ленинградском, затем на Сталинградском фронте, в воздушных боях на Кубани и в других сражениях Великой Отечественной войны.

По примеру командующего ВВС и остальные наши командиры постоянно вели поиск наиболее эффективных методов управления боевыми действиями авиации в воздухе. Это приносило все более ощутимые результаты.

Над волжской твердыней

Весна 1942 года застала меня на Брянском фронте. 5 мая

я получил приказ расформировать 7-ю авиационную группу, которой командовал, и передать ее полки генералу С. А. Красовскому. В это время он начал формировать 2-ю воздушную армию.

Не успели представители этой армии принять наши части, как меня срочно вызвали к аппарату правительственной связи. Звонил Поскребышев, секретарь И. В. Сталина. Он сказал, что рядом с ним находится генерал Новиков, и передал ему трубку. Командующий ВВС Красной Армии сообщил, что он был у товарища Сталина, разговаривал с ним о моем назначении, и приказал мне немедленно выезжать в Москву.

В штабе ВВС, куда я прибыл через день, мне вручили приказ о назначении заместителем командующего ВВС Юго-Западного фронта. Не задерживаясь в столице, отправился на автомашине в Валуйки, где должен был представиться новому начальнику.

Первым меня принял командующий ВВС фронта генерал Ф. Я. Фалалеев — вдумчивый и тактичный человек. Он участвовал в гражданской войне, потом находился на партийных и командных должностях в сухопутных войсках. В 1933 году закончил Качинскую школу, затем учился в Военно-воздушной академии. У Федора Яковлевича опыт общевойскового командира сочетался с глубоким знанием авиационной тактики и оперативного искусства.

Фалалеев рассказал мне о положении дел на фронте, о неудачном наступлении на Харьков, о потерях, которые понесли тогда наши наземные части и авиация. Но сейчас обстановка стабилизировалась, о недавних неудачах говорят мало, а все готовятся к новым боям.

Фалалеев предупредил меня, что его вызывают в Москву, и недели через две он был назначен начальником штаба Военно-Воздушных Сил. Его заменил генерал Т. Т. Хрюкин. По приказу Ставки вместо ВВС фронта начала формироваться 8-я воздушная армия. Все генералы и офицеры переводились на соответствующие должности в новое объединение. Я стал заместителем командующего 8-й воздушной армией, генерал Я. С. Шкурин — начальником штаба.

С первых дней совместной работы с Т. Т. Хрюкиным я убедился, что это умный, энергичный и решительный человек. Тимофей Тимофеевич был высокого роста и могучего телосложения, выглядел очень молодо, хотя и прошел большой трудовой и боевой путь. Он родился в городе Ейске в семье каменщика. В молодости работал грузчиком, молотобойцем. Выделялся энергией, деловитостью, задором. Вступив в комсомол, быстро завоевал авторитет среди молодежи, был избран секретарем райкома ВЛКСМ. С 1932 года Хрюкин — курсант летного училища, по окончании учебы — летчик-бомбардировщик. В боях с фашистами в небе Испании, с японскими милитаристами в Китае проявил храбрость и мастерство. 22 февраля 1939 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

В начале войны он командовал ВВС 12-й армии, действовавшей против немецкой группировки «Юг». Потом возглавил ВВС Карельского фронта. Под его руководством авиаторы отражали атаки врага на Мурманск и железнодорожную магистраль, связывавшую этот порт со всей страной.