Арабский Халифат в раннее Средневековье - Евгений Беляев Страница 20

Даже согласно мусульманскому преданию, ансары действовали в Медине за несколько лет до хиджры. Они, как христианские сектанты, не признававшие божественности Христа и считавшие его выдающимся пророком, вполне могли воспринять ислам с его догматами о едином боге и страшном суде. Переговоры между Мухаммедом и представителями мединских ансаров начались за два-три года до хиджры.

Мединские арабы были враждебно настроены к господствующей верхушке мекканских курейшитов. Основной причиной враждебности могло служить то, что хищные щупальца мекканских ростовщиков дотянулись и до Медины. Поэтому мединские арабы были готовы принять в свою среду проповедника единобожия, который враждовал с правителями Мекки. Немаловажное значение могло иметь и то, что Амина, мать Мухаммеда, была родом из Медины.

Предприняв переселение в Медину к далеко не дружественным племенам, мекканские мусульмане порывали всякие связи со своими соплеменниками и сородичами и становились их врагами. Чтобы не оказаться в Медине в незавидном положении таридов, они выполнили формальный акт добровольного расторжения родственных связей. Этот акт «Сира» представляет как следствие разрешения, данного Мухаммеду его дядей Аббасом. В Медине мекканские переселенцы стали называться мухаджирами, то есть людьми, совершившими хиджру.

В Медине мухаджиры и ансары образовали особую организацию — умму («общину верующих»). Она отличалась от существовавших в Аравии объединений людей прежде всего тем, что ее основой служила принадлежность членов к одному вероучению. Во главе уммы стал человек, пользовавшийся авторитетом вероучителя и находившийся, по мнению его последователей, в постоянных сношениях с Аллахом. Это были надродовая и надплеменная организация, вступление в которую было открыто для всех, кто признавал ее вероучение. Входившие в нее единоверцы — муминун — были убеждены, что ими правит Аллах через своего посланника, который непосредственно от Аллаха получает распоряжения не только по политическим и общественным делам, но и по личным — например, таким, как отношения с женами.

Согласно «Сире», Мухаммед прибыл в Медину по приглашению представителей племени хазрадж и стал гостем этого племени. Но он не оказался в зависимом положении дахила, состоящего под покровительством чужого племени, а сразу занял независимое положение. Предание объясняет это тем, что он как глава мухаджиров и первых ансаров заключил договор с мединскими «евреями» и арабскими племенами.

Через несколько лет после хиджры все арабское население Медины уже вошло в состав мусульманской общины, а «еврейские» племена были выселены и частично истреблены. Мухаммед же как вероучитель, находившийся в постоянном общении с Аллахом, стал выполнять функции правителя Медины, судьи и военачальника.

Верхний слой уммы составляли мухаджиры — из их среды вышли руководители общины; ансары, составлявшие большинство, находились в подчиненном положении. В Коране «верующим» — муминун — противопоставляются муслимун, то есть покорные, подчиняющиеся. Они политически зависели от общины, выполняли распоряжения ее руководства и платили закят (налог) в казну общины.

В Коране обращается серьезное внимание еще на одну категорию людей, которая, по-видимому, играла немаловажную роль в политической жизни Медины. Эти люди названы мунафикун, что обычно переводят словом «лицемеры». Оно может иметь также значение «колеблющиеся», «сомневающиеся». В Коране о них говорится с явной неприязнью и раздражением. «Лицемеры и лицемерки — одни от других: они внушают неодобряемое и удерживают от признаваемого и зажимают свои руки. Забыли они Аллаха, и забыл Аллах про них. Поистине, лицемеры — они распутники. Обещал Аллах лицемерам, и лицемеркам, и неверным огонь геенны — на вечное пребывание там… И проклял их Аллах» (IX, 68–69). Разоблачению «лицемеров» и предостережению членов общины от их козней посвящена целиком сура LXIII, носящая заглавие «Лицемеры». Из этой суры видно, что мунафикун представляли оппозицию, выступавшую против руководства уммы. Они подвергали сомнению подлинность пророческой миссии Мухаммеда и были против снабжения его самого и его окружения материальными средствами; они состояли в умме, а потом вышли из нее — «они уверовали, потом стали неверными» (LXIII, 3).

В мединских сурах особое внимание обращено на регламентацию собственнических отношений. За покушение на права собственника установлено строгое наказание: «Вору и воровке отсекайте их руки в воздаяние за то, что они приобрели, как устрашение от Аллаха» (V, 42). Детально разработаны права наследников на имущество, оставшееся после смерти его владельца. В правилах раздела наследства предусмотрены все степени родства и свойства, точно установлены доли наследуемого имущества, которые имеет право получить каждый родственник и свойственник. Проявлена забота об имущественных интересах малолетних сирот: их опекунам запрещается, под страхом адских мучений, присваивать имущество сирот или растрачивать его, или заменять в нем «добротное негодным» (IV, 2). Опекунам малолетних и слабоумных предписано предоставлять опекаемым пищу и одежду и обращаться с ними приветливо («говорите им слово благое», IV, 4).

В области семейных отношений Коран освящает господствующее положение мужчин. Женщина не является совершенно бесправной, но подчинена мужчине и зависима от него. «Мужья стоят над женами за то, что Аллах дал одним преимущество перед другими, и за то, что они расходуют из своего имущества» (IV, 38). «Мужчины выше их [женщин] степенью» (II, 228).

В Коране нет и следа каких-либо пережитков матриархата и полиандрии; семья в нем всегда патрилокальна. Но Коран освящает и законодательно закрепляет твердо установившийся обычай многоженства. Следует обратить внимание на то, что разрешение многоженства в Коране связано с опекой сирот женского пола. «А если вы боитесь, что не будете справедливы с сиротами, то женитесь на тех, что приятны вам, женщинах, — и двух, и трех, и четырех. А если боитесь, что не будете справедливы, то — на одной или на тех, которыми овладели ваши десницы» (IV, 3). Этот не вполне ясный стих Корана предоставлял возможность для самых широких толкований. Но в любом случае в нем выражено одобрение моногамии. Это вполне отвечало имущественным отношениям и интересам муминун.

Коран освящает и другой широко распространенный обычай сожительства с рабынями. Такая связь даже предпочитается брачным узам с иноверкой: «Верующая рабыня лучше многобожницы» (II, 220). Ребенок от рабыни, признаваемый его отцом, пользуется теми же правами, что и дети от законных жен.

За нарушение супружеской верности Коран предписывает телесное наказание: «Прелюбодейку и прелюбодея — побивайте каждого из них сотней ударов» (XXIV, 2). Виновные в таком нарушении брачного права могут вступать в брак только с подобными им правонарушителями или с многобожниками и многобожницами. Но обвинение в акте прелюбодеяния должно быть подтверждено четырьмя свидетелями-очевидцами. Те же, «которые бросают обвинение в целомудренных» и не могут привести четырех свидетелей, считаются клеветниками и получают по восемьдесят ударов плети. Если муж обвиняет свою жену в неверности и не может выставить четырех