Светлана Лолаева - Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003 Страница 21

Первый проект — «Союз 12 декабря» — инициировали депутаты-одномандатники, близкие к «Выбору России». Однако понимания между потенциальными союзниками не было. Дымов стал свидетелем резкого телефонного разговора Ирины Хакамады, лидера демократической депутатской группы «Союз 12 декабря», с кем-то из лидеров «Выбора России»: Хакамада просила делегировать нескольких депутатов, для того чтобы зарегистрировать группу. Ей отказали, и Дымов долго не мог забыть, как Хакамада, нервничая, сломала сразу несколько тонких сигарет.

Дымову так и не удалось получить от своих коллег по аппарату фракции убедительных объяснений, отчего «Выбор России» не захотел обзавестись верным союзником. Как не неприятно было Дымову, но наиболее логичное объяснение предложил ругавший «мостовских секретуток» человек — Никита Петрович Огоньков.

По его словам, посты в Думе будут распределяться в зависимости от численности фракций: чем больше депутатов, тем больше должностей. План этот предложил, по словам Никиты Петровича, лидер ДПР Николай Травкин, и главы других фракций согласны с ним, потому как никаких других способов разобраться с номенклатурой руководящих должностей не было. Опять же, по его словам, создаваемая «патриотами» группа «Российский путь» также не может набрать сторонников, и Юрий Власов, лидер «РП», уже ходил к коммунистам, но переговоры ни к чему не привели. Зато в «РП» вступил бывший председатель ВС СССР Анатолий Лукьянов.

Все эти дни Дымов метался между различными залами, комнатами, курилками и буфетами, пытаясь понять, что происходит. Уже потом, просматривая сделанные в дни думского устроения записи, Дымов попробовал восстановить подлинную картину событий.

«Политический расклад в ГД формально выглядит следующим образом: крыло реформаторов — „ВР“, „ЯБЛоко“, ПРЕС и полузарегистрированная группа „Союз 12 декабря“ во главе с Ириной Хакамадой и Борисом Федоровым; левая оппозиция — КПРФ, АПР и изначально незарегистрированная депутатская группа „Российский путь“; националистическая оппозиция — ЛДПР и центристы — НРП, „ЖР“ и ДПР.

Однако по факту контроль над палатой скорее в руках ориентированной на Виктора Черномырдина неформальной коалиции — блок из ПРЕС, НРП, „ЖР“, ДПР и иногда АПР. По ряду вопросов к ним близко и „ЯБЛоко“. Самые большие фракции — в большей степени ЛДПР, в меньшей — „ВР“ — находятся в определенной политической изоляции».

На пост спикера Госдумы вечером 13 января были выдвинуты: от ЛДПР — Владимир Жириновский, от ПРЕС — Сергей Шахрай, от «ЯБЛока» — Владимир Лукин, от «Выбора России» — Сергей Ковалев, от аграриев — Иван Рыбкин, от НРП — Владимир Медведев, от «Союза 12 декабря» — Александр Брагинский и от «Российского пути» — Юрий Власов.

В финал вышли «аграрий» Рыбкин и «патриот» Власов. По этому случаю настроение Дымова было хуже некуда. Волгоградский партаппаратчик и не стеснявшийся в выражениях бывший штангист были вовсе не теми людьми, которые могли бы, в представлении Дымова, носить почетнейшее звание председателя Государственной думы.

В итоге, благодаря голосам так называемых «центристов», победил Рыбкин. Как понял Дымов, вся комбинация с выдвижением Юрия Власова была придумана для того, чтобы аграрий не выглядел слишком радикальной фигурой.

Невольно утешил Дымова его новый приятель Никита Петрович, который пока не распознал дымовской принадлежности к «Выбору России» и потому с удовольствием составлял учителю компанию в курилке. Когда было объявлено об избрании спикера, Никита Петрович, хмыкнув, сказал Дымову, что Ивану Рыбкину не верит ни на грош. «Я его 23 сентября в Белом доме встретил, в лифте. Его спросили, как дела, а он, подзакатив глаза, говорит, мол, к Москве подходят „верные Верховному Совету части“. Только вот когда жареным запахло, одним из первых смылся». Дымов посмеялся истории и собрался уж было выходить, как Никита Петрович, будто про себя, сказал: «Наверняка с ельциноидами-гайдароидами снюхался за избрание».

Еще несколько месяцев назад Дымов ответил бы что-то резкое или не придал бы словам своего нового знакомого никакого значения. Но события последних месяцев заставили Дымова быть гораздо внимательнее к любым слухам и сплетням.

Через несколько дней после избрания Ивана Рыбкина были распределены и другие должности. Выработанный в ходе консультаций принцип распределения думских должностей — так называемое «портфельное соглашение», при котором фракции получали должности исходя из своей численности, — смутил Дымова.

Вряд ли те, кто, как он, голосовал за «Выбор России», были согласны с тем, что пост председателя комитета по законодательству получит один из лидеров распущенного Верховного Совета Владимир Исаков. С этой точки зрения было бы честнее объявить себя парламентской оппозицией и не брать никаких постов.

Но уж если идти на компромисс, то он должен быть разумным.

Совсем не понимал Дымов позиции «Выбора России». «Гайдаровцы» сдавали позицию за позицией. Если с тем, что бюджетный комитет получил «яблочник» Михаил Задорнов, а комитет по международной политике — его соратник Владимир Лукин, Дымов еще мог смириться, то вручение комитета по экономической политике представителю ДПР, беглецу из гайдаровского правительства Сергею Глазьеву было Дымову совсем непонятно. Еще меньше, на его взгляд, было логики в том, что бюджетный комитет был разменен на специально созданный комитет по организации работы Думы, который возглавил депутат из Томска Владимир Бауэр.

Читая список комитетов, Дымов поражался фантазии депутатов. Комитет по геополитике, созданный по настоянию ЛДПР, выглядел сущей нелепицей. Также учитель совсем не понимал, зачем надо было создавать и комитет по экологии, и комитет по природным ресурсам, к чему нужны явно дублирующие друг друга комитеты и по местному самоуправлению, и по региональной политике. Государственная дума на глазах превращалась в пухнущее бюрократическое учреждение, и это Дымову активно не нравилось.

Новым ударом для Дмитрия Михайловича стала свара внутри «Выбора России». Из фракции вышли известные и авторитетные демократы Геннадий Бурбулис и Андрей Макаров.

Таня, соратница Дымова по предвыборной кампании, объяснила происходящее так «Гайдар очень разочарован итогами предвыборной кампании. Его убедили в том, что неудача случилась из-за того, что отодвинули в сторону людей из „Дем. России“ и доверились Бурбулису, Головкову и другим коллегам по правительству реформаторов. А „демороссы“ теперь пытаются взять реванш и теснят „номенклатурных демократов“».

Дымов не очень понял, в чем, собственно, дело, чем люди из «Дем. России» отличаются от «номенклатурных демократов» и почему перед лицом коммуно-фашистской угрозы либералы продолжают свои опасные междоусобные игры. На его взгляд, надо было заниматься совсем другими делами: договариваться с Григорием Явлинским и Сергеем Шахраем о совместных действиях в Думе. Этого не происходило.

Через несколько дней объявил о своем уходе из правительства Егор Гайдар. Этот удар Дымов пережил еще болезненнее. На его глазах рушилась картина мира, демократы отступали со всех занятых позиций. Он даже размышлял о том, чтобы бросить все и вернуться в школу, однако передумал.

Тем более что в Думе ему потихоньку начинало нравиться. Те, кого простой школьный учитель привык видеть либо по телевизору, либо издалека на собраниях демократической общественности, ходили рядом и при необходимости с ними всегда можно было поговорить.

Дымову нравилось общаться со всегда веселым и жизнерадостным «выбороссом» Сергеем Юшенковым, который стал председателем комитета по обороне. Приятное впечатление на него произвел и член той же фракции Юлий Нисневич. Это было неудивительно, поскольку Дымов оставался убежденным демократом. Однако после знакомства с председателем комитета по делам общественных объединений Виктором Зоркальцевым, который был заметной фигурой во фракции КПРФ, Дымов пришел к убеждению, что далеко не все коммунисты одним миром мазаны.

Но в целом политика вблизи и изнутри выглядела совсем не так, как это представлялось Дымову по газетам и телепрограммам. И уж точно будни первой постсоветской Думы совсем не напоминали описания заседаний Думы дореволюционной.

Слова «компромисс», «торговля», «размен» превратились из пустых терминов в реально разыгрывавшиеся на его глазах комбинации. Но Дымов был твердо убежден, что все это происходит ради достижения важнейшей цели: ликвидации последствий коммунистического владычества в России. Правда, Дмитрий Михайлович ловил себя на том, что далеко не все депутаты-демократы думают о том же. Впрочем, и среди так называемых консерваторов было не слишком много по-настоящему упертых людей.