Радуга - Русское языческое княжество Страница 21

Летом 1395 года войска Тимура вышли к границам Руси. Основные его силы в августе взяли Елец, один из отрядов неудачно штурмовал Тальту. В силу неизвестных причин он не стал продолжать наступление и неожиданно повернул на юг. Возможно причина была божественной (молились и православные — история с Иконой, и язычники), возможно — побоялся столкновения с объединенной армией Руси, возможно — не увидел на Руси добычи для своей армии, возможно — просто испугался осенней распутицы (пожалуй, это наиболее вероятный вариант).

Междоусобная война в Степи затянулась на несколько лет. В 1396 году определилась сильнейшая группировка (Едигей и Темир-Кутлуг), а в 1398 году Тохтамыш отказался от претензий на самостоятельность.

Сразу после ухода Тимура активизировался Витовт, уже в сентябре 1395 года захвативший Смоленск. Попытка Олега Рязанского отбить его в том же году была неудачной. Однако, уже следующей весной объединенные рязанские и языческие войска взяли Любутск. И снова Палач пошел на конфликт с Московским князем, который был против этого захвата.

В этот период происходит смена союзов. Тохтамыш договаривается с Витовтом, а сильнейшие русские князья — с Темир-Кутлугом и Едигеем. В первую очередь речь идет о Рязанском, Сестрорецком, Серпуховском и Галичском князьях. При всех своих конфликтах (Владимир Серпуховской был врагом Олега Рязанского после поражения 1385 года, а Юрий Галицкий — врагом Игоря Сестрорецкого после истории с Звенигородом Черниговским в 1390 году) они в первую очередь были врагами Литвы и смогли не только договориться, но и достаточно эффективно нейтрализовать действия Великого князя Василия Дмитриевича Московского (точнее — его супруги Софьи Витовтовны).

В 1396–1398 году Тохтамыш неоднократно пытался закрепиться в Крыму, но неудачно.

В результате он окончательно становится подручником Витовта, обещая ему очень многое — в частности "русский улус".

То, что великое государство окончательно перестало существовать, было осознано на Руси далеко не сразу. Тем более что вскоре в степи появился новый хозяин, смещавший и ставивший ханов по своему изволению, — Едигей (Идигу), оказавшийся, со временем, в чем-то и пострашнее Тохтамыша. И понять, что это все равно конец, что корень дерева подрублен властным Тимуром, что степная держава отныне не поднимется никогда и будет лишь рассыпаться все более и более, — понять это было трудно. Хотя новые русские (и особенно — московские) политики уже не заглядывали в рот ордынским ханам, ловя каждое их желание, и дань временами вовсе переставали давать, но все же еще надолго (почти на столетие) хватило степной грозы. И еще через полстолетия (с взятием Казани) можно стало сказать, что Русь окончательно справилась с Ордою, а точнее — сменила её на просторах Евразии.

И именно в силу инерции мышления русские князья по-прежнему ориентируются в первую очередь на Орду. И именно эта "инерция" и приводит к таким оригинальным альянсам.

Тем временем на Руси продолжаются и иные конфликты. В 1397 году началась очередная война Москвы и Сестрорецка против Новгорода. Необходимо признать, что новгородские бояре безошибочно выбрали момент для неё. Воспользовавшись тем, что Палач оказался без союзников (Олег Рязанский никогда не вмешивался в северные "разборки", сосредоточившись на Литве и Орде, Василий Московский "рассорился" с Сестрорецким князем, а Юрий Галицкий не помог в силу давней вражды), они направили против язычников все свои войска и подвергли их западные земли разгрому. При этом они смогли перетянуть на свою сторону некоторых вожаков той профессиональной вольницы, которая охраняла купцов и самостоятельно занималась объясачиванием инородцев (с подобными грабежами князья-язычники боролись упорно и последовательно, чем и отталкивали от себя многих лихих бойцов). В данном случае речь шла об Иване и Анфале Никитиных. И если первого амазонки смогли разбить очень быстро, то его брат воевал против Сестрорецких князей до 1409 года, отвлекая на себя значительные силы.

Вообще, ставка на амазонок в вооруженных силах привела к интересным и неоднозначным результатам. Так, в частности, высвободилось большое количество мужчин, занимавшихся предпринимательством и освоением новых земель. Но обеспечивая развитие княжества, они также выполняли роль оппозиции, поскольку на некоторые должности могли попасть только амазонки или священнослужители.

Естественно, что многие из этих мужчин выступали против режима. А наиболее активной и опасной их частью были "свободные наемники", не ставшие постоянной купеческой охраной. Поколением раньше их вожаками стали сестры Утмаровы (несмотря на свой пол), которые и обеспечили их лояльность в ходе войны с Ордой и после неё (критический момент, когда храмовники и амазонки были малоэффективны из-за больших потерь). В начале 15го века эта вольница в большинстве своем поддержала Анфала. К счастью для Сестрорецкого князя они были все-таки слишком разрознены.

В ходе войны язычники смогли удержать Черную крепость и разбить новгородцев в Карелии, но это стало их единственным успехом. Причиной этих побед стало сосредоточение там лучших войск — большей части храмовых дружин и всех амазонок.

Но при этом остальная территория оказалась защищена крайне слабо, и в 1398 году трехтысячное новгородское войско (отборное, состоящее только из боярских дружин и ушкуйников) смогло взять Белозерск и Устюг. Неудача постигла их только при штурме Сестрорецка.

Город казался незащищенным. Отсутствовала стена, вместо неё имелись небольшие укрепления несвязанные друг с другом. Такой тип укреплений был неизвестен новгородским воеводам. Небольшой отряд посланный вперед был уничтожен полностью — территория между бастионами простреливалась насквозь, а арбалетчиков в них сидело очень много. Воеводы не решились напасть на такую крепость и, разорив окрестности, отступили.

После этого погрома был заключен мир между Москвой, Сестрорецком и Новгородом "по старине". Новгород формально выиграл эту войну, резко ослабив язычников и не дав Московскому князю занять Торжок. Но при этом он и потерял очень многое. Именно после этой войны ненависть северян к новгородцам стала массовой и непреклонной.

Два погрома за 10 лет привели к тому, что во всех последующих войнах Сестрорецкие князья получали массовую поддержку со стороны своих подданных — ополченцами и припасами. Также эти походы добили и без того слабые христианские позиции на севере. "Вот что творят слуги Безумного бога" — эти слова стали прекрасным пропагандистским лозунгом.

В 1399 году начался решающий этап войны между Литвой и Ордой. И связанный с ней конфликт на Руси. Отдельные московские князья примкнули к литовскому войску — братья Ольгердовичи и Боброк. Учитывая, что при этом они остались Московскими боярами, нет сомнений, что сделали они это с согласия Василия Московского. Тем не менее, большая часть русских войск осталась дома и не приняла участия в войне.

Разгром литовских войск был страшен. Не помог ни численный перевес в профессиональных бойцах (шестьдесят тысяч смог собрать Витовт — и это не ополчение, которое выводил Дмитрий Донской, это дружинники и наемники), ни артиллерия, ни восстания сторонников Тохтамыша в степи. Едигей раз и навсегда доказал свои военные таланты.

Витовт на несколько лет был вынужден свернуть активность. Тохтамыш бежал в Сибирь, где и был убит через несколько лет.

В 1400 году Олег Рязанский разбивает ордынского царевича Мамат-Састана и берет его в плен. В этом сражении помимо собственно рязанских войск участвовали черниговские (козельские), пронские и сестрорецкие войска. От язычников действовали Мещерские и Тульские отряды и примерно 1000 бойцов пришедших с севера (в том числе личная охрана князя — Ольтийский отряд амазонок). Часть пленных татар Палач расселяет в Мещере (по всей видимости все пленные язычники достались ему). С этого момента можно говорить о "южном анклаве" язычников.

В 1401–1402 годах происходит очередная война с Новгородом. В ней Палач наконец-то смог добиться успеха и не допустить новгородские отряды на свою территорию. Но наступательные действия все равно окончились неудачно. Мир заключили благодаря действиям митрополита Киприана. Он не привел к изменению границ (как обычно язычников никто не спрашивал, мир заключили в Москве).

Тем временем Олег Рязанский в 1401 году выбил литовцев из Смоленска, освободив его для другого своего зятя — Юрия Святославовича Смоленского, который сразу начал казни сторонников Витовта. После того как Олег увел свои войска, эти казни стали массовыми. В результате уже через 2 месяца население княжества с радостью встретило армию Витовта. Юрий бежал на Рязань.

К несчастью для него семидесятилетний Олег умер той же зимой, и войска направленные против Литвы возглавил его старший сын Родослав. Во многом похожий на своего отца, но не имевший его полководческих талантов. Рязанская армия смогла освободить Смоленск и вернуть его Юрию (во многом за счет отсутствия там сильного гарнизона), но была разбита подошедшими войсками Семена-Лугвеня Ольгердовича и Александра Патрикеевича Стародубского. Сам Родослав попал в плен, откуда был выкуплен братом и Игорем Сестрорецким за 3000 рублей только через год.