Максим Коломиец - Зимняя война: «Ломят танки широкие просеки» Страница 22

Местность вполне позволяла развернуть до роты танков, грунт твердый, тонкий лес не препятствовал бы движению танков, а служил бы маскировкой и атака могла быть произведена с любыми боевыми приемами.

Продолжая двигаться колонной, 5-го декабря мы целой ротой попали под бомбежку финского самолета. Дистанция между машинами была настолько мала, что свернуть в лес и замаскировать машины не было возможности. Зенитные пулеметы тоже не сумели организовать отпора. В результате, самолет сбросил на мою машину четыре авиабомбы но, к счастью, ни одна из них не взорвалась.

Не было ни одного случая, чтобы пулемет противника был раздавлен танками. Проволочные заграждения пехота рубила лопатками, рискуя попасть под убийственный огонь пулеметов противника, а танки ждут в колонне, когда разгородят дорогу.

По моему мнению, такие моменты, как пулеметы противника, независимо будь они на дереве, на земле, в постройке, а также проволочные заграждения, – есть прямая обязанность нас, танкистов.

Мин белофинны наставили много, но они ничего существенного не делают танкам, разрушая только ходовую часть, которая может быть восстановлена силами экипажа в течение 7–8 часов.

Все это привело меня к выводу, что нет большей опасности, учтя и то, что белофинны очень боятся танков. Пустить танки вперед и, как показал опыт, преследовать противника так, чтобы он не успевал бы минировать дорогу.

Вышеописанные факты находятся только при нас, на сторону они не распространяются, но все же мы решили довести до Вашего сведения о целом ряде ненормальных положений на фронте, ибо Вы являетесь верными руководителями ВКП (б) и РККА…

Мы, раненые бойцы и командиры, благодарим партию, правительство и весь многомиллионный трудовой народ нашей необъятной Родины, за оказанное внимание и заботу о нас.

Благодарим трудящихся гор. Петрозаводска и гор. Вологды за теплую встречу, за повседневную заботу о нас, раненых и больных бойцах. Каждый из нас готов, по выздоровлении, если потребуется, снова встать на защиту наших священных границ, наших интересов, с еще большим энтузиазмом не щадя своей крови и самой жизни – снова ринуться на врага».

В первый период боев танки действовали преимущественно по дорогам, но затем, учтя опыт, преимущественно вне дорог. Это хотя и замедлило темпы продвижения, зато резко повысило успех атаки и уменьшило потери матчасти.

Способы преодоления противотанковых препятствий были также различными. Если в первый период боев танкисты сами делали проходы в минных полях и строили мосты через рвы, то к концу боевых действий помощь танкам оказывали пехота и инженерные части. Значительно улучшилась разведка, случаи попадания танков замаскированные ловушки и рвы стали редким явлением.

Колонна танков Т-26 на дороге. Полоса 8-й армии, февраль 1940 года (АСКМ).

Танк Т-26 (с поручневой антенной, зенитной турелью П-40 и фарами для ночной стрельбы), предположительно из состава 100-го танкового батальона, выдвигается к месту боев. Полоса 8-й армии, февраль 1940 года.

К началу войны вопросы взаимодействия танкистов с пехотой и артиллерией были организованы хорошо, особенно в мелких звеньях танковый взвод-стрелковая рота. После первых дней боев, встречая слабое сопротивление, вопросам взаимодействия стали пренебрегать, упрощая, а то и вовсе не увязывая их.

Колонна танков Т-26 на дороге. Полоса 8-й армии, февраль 1940 года (АСКМ).

Например, 18 декабря 1939 года командир 76-го танкового батальона 34-й танковой бригады получил задачу от командира 208-го стрелкового полка – одной танковой ротой поддержать атаку полка на Сюскуярви. Командир роты, ни с кем не связав своих действий, атаковал Сюскуярви, выбил оттуда финнов, но пехота за танками не пошла. В результате, финны контратаковали, и выбили танки из деревни и укрепленный пункт Сюскуярви, так и остался в руках у противника.

14 декабря в районе Коллан-Ярви, финны контратаковали 37-й стрелковый полк, который отошел, оставив без прикрытия полковую и противотанковую артиллерию. По приказу командира полка, поспешному и неясному, взвод 111-го танкового батальона пошел на выручку артиллеристам. Командир взвода лейтенант Подлуцкий, не уяснив задачи, плохо зная местность, не увязав свои действия с пехотой, ринулся в бой. Выручив артиллеристов, взвод, ввиду незнания местности, попал в противотанковый ров. Преодолеть его танкисты не смогли и под огнем противотанковых орудий погибли.

Но при хорошей организации действий всех родов войск, атака приносила успех. Так, 9 декабря 1939 года батальон 184-го стрелкового полка попал в окружение. Для его прорыва был выделен взвод 111-го танкового батальона. Командир взвода лейтенант Чернов, хорошо уяснив задачу, организовал взаимодействие не только внутри взвода, но и с пехотой и орудиями танковой поддержки. Атакуя двумя эшелонами, взвод прорвал кольцо противника и без потерь вывел батальон, прикрыв его отход и обеспечив занятие нового рубежа.

К январю 1940 года отдел автобронетанковых войск 8-й армии организовал во вновь прибывших танковых частях и доклады об особенностях использования танковых войск в условиях озерно-лесисто-болотистой местности Финляндии, о боевой работе танковых частей. Перед каждым боем в тылу организовывались совместные занятия с поддерживающей пехотой и артиллерией. Танковые экипажи занимались подготовкой на местности, вождением вне дорог, преодолением препятствий. Все это дало хорошие результаты во время боевых действий в марте 1940 года.

Бои в окружении, которые в январе – феврале вели части 34-й танковой бригады, 201-го отдельного химического батальона и 381-го отдельного танкового батальона 18-й стрелковой дивизии, не являются характерными, так как танки не предпринимали активных действий по ликвидации окружения. Кроме того, они занимали узкий район обороны вдоль дороги в Южном Леметти – длиной около 2 километров и шириной 120–600 метров, а отсутствие горючего лишило их маневра. Поэтому они использовались как неподвижные огневые точки.

В обороне танки использовались главным образом для обеспечения стыков и флангов, охраны дорог и командных пунктов. В этих случаях пехотное прикрытие танков часто отсутствовало. Пользуясь этим, финны ночью подвозили на санях противотанковые орудия и в упор расстреливали танки. Таким образом было сожжено две машины 111-го танкового батальона. В отражении атак противника танки всегда давали положительный результат.

Одна из фронтовых дорог в полосе 8-й армии: впереди бронированный тягач «Комсомолец», за ним автомобили ГАЗ-А и ГАЗ-АА. Февраль 1940 года. Фото хорошо иллюстрирует уязвимость транспортных коммуникаций для действий отрядов противника (АСКМ).

Эвакуация подбитых боевых машин производилась армейскими частями, а также 19-й эвакотракторной ротой. Имея 34 трактора СТЗ-З, прибывших из народного хозяйства, она за период боев отбуксировала: Т-26-119, Т-37-16, бронемашин – 9, тягачей Т-20 «Комсомолец» – 120, тракторов – 69, автомашин – 1662.

Таблица 10.Сведения о потерях танковых частей 8-й армии с 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года (без учета окруженных частей 18 и 168-й стрелковых дивизий, 201-го химического танкового батальона и 34-й танковой бригады).

Ремонтными средствами танковые части армий были укомплектованы слабо: к началу боевых действий имелось ремонтных летучек «тип А» – 54 %, «тип Б» – 16 % от штатного количества. Кроме того, во многих мастерских не хватало инструмента и оборудования. Присланная с завода № 174 бригада рабочих за время боев проделала большую работу, произведя с 1 января 1940 года 362 текущих и 153 средних ремонтов танков и 110 ремонтов бронеавтомобилей.

За весь период боев на пополнение убыли матчасти было получено: 8-й армией – 10 Т-26, 5 БТ-7, 69 XT-133, 10 БА-10, 50 БА-20, 15-й армией – 129 танков Т-26. В их числе было 15 экранированных Т-26, прибывших в самом конце войны.

34 легкотанковая бригада

Командир – комбриг С. Кондратьев, комиссар – полковой комиссар Гапанюк. Бригада была сформирована во время «больших учебных сборов» на базе 2-го запасного танкового полка в Наро-Фоминске (Московский военный округ). К 21 сентября 1939 года она закончила развертывание до штатов военного времени и имела в своем составе: 76, 82, 83, 86-й танковые 224-й разведывательный, 1-й мотострелковый, 274-й ремонтно-восстановительный и 322-й автотранспортный батальоны, 23-ю роту боевого обеспечения, 62-ю саперную, 84-ю связи и 324-ю медико-санитарные роты – всего 237 танков (в основном БТ-5 из различных частей Московского военного округа), 25 бронеавтомобилей, 13 тракторов, 41 ремонтная летучка «тип А» и 7 «тип Б», 73 автоцистерны, 317 автомашин. Состояние боевой матчасти было удовлетворительным, но, по донесению командира бригады, «по отмобилизованию бригада не была полностью обеспечена авто-бронетанковым имуществом: большинство танков не имеет брезентов, бригада не обеспечена антифризом, не полностью укомплектована ремонтными летучками, автоцистернами, санитарными и штабными машинами. Прибывшие из народного хозяйства трактора требуют капитального ремонта и поэтому возвращаются обратно».