Д. Чугаева и Л. Петерсон. - С.М. КИРOB Избранные статьи и речи 1916 - 1934 Страница 22

Удивительная простота нравов наблюдается в нашей политической жизни! Разительные примеры этому дает на-днях организовавшаяся новая Государственная дума. Выяснилось окончательно, что в четвертой Думе неизбежно господство черных, и притом черных весьма определенного тона, тона Пуришкевичей и Замысловских /Пуришкевич В. М. — депутат II, III и IV Государственных дум, крупный помещик, монархист, черносотенец, основатель погромного «Союза русского народа». Замысловский Г. Г. — депутат III и IV Государственных дум, крайний правый, черносотенец, организатор еврейских погромов, активный участник «дела Бейлиса». — Ред./. Создается положение трагикомическое вполне. В самом деле, мы так привыкли думать, что Россия в потенции хранит неисчерпаемый источник культурных сил и богатств, и вдруг на спине ее взгромоздился такой «парламент», в котором большинство одарено одной добродетелью: прекрасно владеть «резиной». А ведь принято предполагать, что в парламенте собирается цвет всей страны, гордость ее.

Глядя на наш четвертый парламент, очень легко уподобиться тому оттоману, который, посетив французскую палату депутатов, воскликнул:

— Благодарю Аллаха, избавившего мою родину от столь гибельного испытания!..

Трагизм России заключается в том, что она в политическом отношении переросла анекдотического турка. Ей уже не к лицу славословить страны, в которых «слава богу, нет парламента».

И тем не менее ей приходится «гордиться» народным представительством, в котором паяцы вроде Пуришкевича играют роль посланников народа. Страна должна принимать законы из рук людей, достойных, быть может, какого угодно звания, но только не звания народных представителей.

Усиленные старания добиться во что бы то ни стало парламента, совершенно послушного, привели к тому, чтя и сами любители послушания, глядя на «молодых» депутатов, конфузятся.

Невольно возникает вопрос: что же делать с таким административным «отбором» граждан российских? Как работать с такой палатой депутатов, в которой большинство исповедует только одно ретроградство? Казалось бы, что на все эти вопросы тщетно искать ответа, вопросы неразрешимы. Оказывается, нет! Можно и такой парламент приспособить, и он прекрасно будет работать. Ведь можно же было во-время остановить хлынувших в Думу пастырей.

В первую очередь решено обратить серьезное внимание на депутатов-чиновников. Предлагается депутатам, бывшим чиновникам и исповедующим «правую» религию, переменить политическое исповедание и перейти к националистам. Ввиду того что карьера бывшего депутата третьей Думы Гололобова, уехавшего из Таврического дворца на пост полтавского вице-губернатора, у всех еще в памяти, можно надеяться, что «чиновников» в четвертой Думе окажется гораздо больше, чем ожидают.» Памятуя о своей дальнейшей карьере, многие депутаты охотно примут предложение пересесть к Балашову и Крупенскому /Балашов П. Н. — крупный помещик, член III и IV Государственных дум, ярый реакционер. Крупенский П. Н. — крупный землевладелец, черносотенец, депутат II, III и IV Государственных дум. В Думе выступал с погромными речами против левых партий — Ред./ в надежде, что такое их послушание занесется в депутатский формуляр как знак отличия по службе.

Кроме внушения депутатам-чиновникам проектируется, как сообщают газеты, сделать соответствующее предложение правым вообще. Предполагается выделить ретроградов и умерить реакционный пыл остальных. В результате всех этих мероприятий и предложений надеются из октябристов, националистов и правых создать нечто среднее, на которое и будет опираться совет министров.

Невероятного в этих случаях нет ничего. Всем давно известно, что наши политические деятели, сидящие направо, отличаются удивительной способностью перекрашивать себя в случае надобности. И делают они это чрезвычайно просто. Весь этот процесс занимает ровно столько времени, сколько его потребно для того, чтобы пересесть с одного кресла на другое.

Такая простота политических взглядов господствовала и в третьей Думе. «В зависимости от обстоятельств» там происходили очень существенные перегруппировки.

Это депутатское хамелеонство объясняется тем, что огромное большинство наших депутатов в силу многих условий имеет весьма отдаленное отношение к населению. Депутаты часто совершенно не связаны с пославшими их, и поэтому на всякое свое поведение они смотрят с точки зрения «как прикажете». Куда подует политический ветерок, в ту сторону и поворачивается большинство думских законодателей. Отсюда и делают свое заключение официальные газеты, что в четвертой Думе нет черной опасности.

1918 год

ОБЪЕДИНИТЬ РЕВОЛЮЦИОННЫЕ СИЛЫ ТЕРСКОЙ ОБЛАСТИ

Доклад и заключительное слово на Народном съезде Терской области в Моздоке 11 февраля (29 января) 1918 года

/Примечание редакции: Терская область до революции числилась казачьей областью, хотя казаки там составляли меньше 1/5 всего населения — вдвое меньше, чем горцы. Накануне империалистической войны казачество владело 60 % годной для обработки земли, в разное время отнятой казаками у горцев. Составлявшие значительную часть населения так называемые «иногородние» крестьяне, как правило, своей земли вовсе не имели, а арендовали ее у богатых казаков на кабальных условиях или батрачили у этих казаков. В период Февральской революции все эти противоречия чрезвычайно обострились.

Тотчас после Октябрьской революции казачьи верхи объединились с горской буржуазией и горскими феодалами и, опираясь на вызванные с фронта части «дикой дивизии» и казачьи полки, повели решительное наступление против революционных рабочих организаций, в то же время всеми средствами разжигая вражду между казаками и горцами, между казаками и «иногородними» крестьянами, между отдельными горскими народами.

В феврале 1918 года в маленьком городке Моздоке, с преобладающим богатым казачьим населением, был созван Народный съезд Терской области. Фактически он был организован контрреволюционным казачьим офицерством, которое и участвовало в нем в немалом количестве. В то же время ингуши и чеченцы совсем не были приглашены на съезд. Большевики мобилизовали свои силы для участия на съезде. Пятигорскую группу представителей возглавлял С. М. Киров, владикавказскую группу — большевик Ной Буачидзе.

Официальной целью съезда было создание «твердой власти». Казачье офицерство ставило себе на съезде определенную задачу: добиться утверждения съездом уже начатой казаками «войны на истребление» против ингушей и чеченцев (наиболее ограбленных и потому наиболее беспокойных непосредственных соседей терских казаков). Для «поддержки» своих предложений организаторы съезда вызвали в Моздок от каждой станицы по 50 «надежных» казаков в полном вооружении.

К немедленному признанию пролетарской революции массы крестьян, казаков и горцев не были подготовлены. При таких условиях прямо поставить на съезде вопрос о признании Советской власти значило изолировать большевиков, толкнуть население в объятия контрреволюционного казачьего офицерства и не менее контрреволюционных горских феодалов и буржуазии.

Большевики с С. М. Кировым во главе решили применить тактику объединения всех трудящихся против наступления контрреволюции, лелеявшей надежду протащить на съезде любезную ее сердцу «учредилку».

Совместно с меньшевиками-интернационалистами и «левыми» эсерами большевики создали «социалистический блок» под лозунгами: объединения всех революционных сил и организации на местах действительной власти трудящихся, организации отпора контрреволюции и немедленного прекращения междоусобной и межнациональной войны. К этому блоку присоединились также правые меньшевики и эсеры. Фактическим руководителем «социалистического блока» был С. М. Киров.

На съезде под влиянием агитации нескольких «левацки» настроенных большевиков группой делегатов было выдвинуто предложение немедленно обсудить вопрос об отношении к власти Совета народных комиссаров.

С. М. Киров от имени «социалистического блока» выступает против этого предложения, угрожающего внести раскол в ряды большинства съезда, которое с такими невероятными трудностями удалось создать.

Съезд принял предложение тов. Кирова и снял с обсуждения вопрос об отношении к Совету народных комиссаров.

Учитывая неблагоприятный состав съезда и крайне тяжелое внешнее его окружение, С. М. предложил не производить в Моздоке выборов постоянного верховного областного органа, отложив их до II сессии съезда. Съезд был объявлен «I сессией Народного съезда Терской области», и сейчас же была назначена II сессия съезда — уже в Пятигорске, где Совет и воинские части находились под влиянием большевиков. На II сессию съезда были приглашены все народности Терской области, в том числе ингуши и чеченцы. — Ред. /