Пионерская организация: история феномена - Арсений Александрович Замостьянов Страница 22

чьё обаяние связано со строительством нового мира, новой страны, нового детства. Подчас нервный, эскизный стиль Гайдара впечатляюще передавал чувство детской тревоги («Судьба барабанщика»), первых судорожных мыслей о времени, о смерти, о хрупкости бытия («Горячий камень», «Голубая чашка»). Лучшим продолжателем Гайдара по части пионерского детектива стал Анатолий Рыбаков. У него школьники распутывают запутанные тайны не хуже комиссара Мегрэ. Рыбаковский золотой фонд – это, прежде всего, «Кортик» (1948), «Бронзовая птица» (1956), «Приключения Кроша» (1960) и «Каникулы Кроша» (1966). Отточенный повествовательный стиль, сюжеты с чередой тайн и дух времени, включавший подозрительность, увлечение театром и кино, Пушкиным и коллекционированием японских фигурок «Нэцке», а также веру в мировую революцию – всё это есть в прозе Рыбакова, от которой трудно оторваться.

Замечательные образцы юмористического пионерского реализма создал Николай Носов, пришедший в литературу из кино в конце 1930-х. Он начинал с юмористических (хотя и не без назидательности) рассказов про младших школьников и малышей. С первых опусов Носова отличали тонкий юмор и лаконизм. В число лучших книг о пионерах вошли его повести «Весёлая семейка» (1949), «Дневник Коли Синицына» (1950), «Витя Малеев в школе и дома» (1951). Там было всё, как положено: поучительные насмешки над отстающими школьниками, прославление труда, дружбы и коллективизма. После войны не требовалось акцентировать внимание на жестоких испытаниях – и Носов показал ребят, растущих во вполне комфортабельных условиях. Но и о самых обыкновенных школьных буднях он писал так весело и остро, что читателям хотелось вслед за носовскими героями обустраивать инкубатор, ухаживать за пчёлами… За «Витю Малеева» любимый детский прозаик всея СССР получил Сталинскую премию.

120 лет назад, 28 апреля 1902 года, в Киеве, в семье талантливого инженера родилась Валентина Осеева. Еще лет тридцать назад это имя не требовало пояснений: ее и переиздавали, и читали, а сегодня – поговорим.

Республика советской детской литературы развивалась по особым законам. Всё начиналось с политических задач, которые, собственно говоря, никогда не снимали с повестки дня. Писатели должны были разъяснять детям необходимость Октябрьской революции, показывать глубокую органичность пионерской организации, чтобы никаких сомнений не было в правильности нашего пути. А как же иначе?

Какое-то время идеологи отвергали волшебную сказку, призывая только к полезной, воспитательной и поучительной детской литературе, которая дает читателям знания и умения. Потом те идеологи, в большинстве, оказались в лагерях – и отнюдь не пионерских – и сказку возродили. Сентиментальные, «слащавые» книги для умненьких-благоразумненьких девочек советская культура презирала всегда. Эти ограничения, эти чрезвычайные обстоятельства пошли на пользу. Развивались необычные жанры. В том числе – разговор с детьми как со взрослыми, воспоминания о своем детстве, продолжающие традиции Аксакова и Горького. Славные получались книги. В эту индустрию влилась и Валентина Осеева – в те годы, когда детская литература в нашей стране уже получила «тяжелую артиллерию» и популярность среди ребят. Аудитория расширялась: школьники все раньше учились читать и становились активными книголюбами.

…Она родилась в семье революционеров-подпольщиков. Обыски, лихорадочные переезды, расставания с отцом – всё это Валентина познала рано. Ее мама – газетный корректор (в советское время она много лет работала в газете «Гудок») – тоже посвятила себя революции, водила знакомство с сестрами Владимира Ульянова. Она начала учиться в Киевской гимназии, потом училась в Житомирской. Часто вспоминала самарские страницы детства: туда они тоже попали, увиливая от слежки. Девушка мечтала стать актрисой. В конце концов, ее приняли в Киевское театральное училище – правда, на отделение драматургии. Но очередной переезд, отменить который было невозможно, помешал получить диплом. А, может быть, к тому времени она решила, что есть в мире вещи поважнее театра?

В 1917 году для Осеевых не стоял вопрос – как относиться к революции. Сегодня многие не любят вспоминать о таком выборе наших прадедов и прабабушек – революционный романтизм не в моде. Не стоит обманываться. Наступило их время – голодное, но полное надежд. Ее отец, оставивший семью, но не порвавший с дочерями, проектировал мосты.

Мать Валентины по заданию партии поступила на службу в трудовую коммуну имени Клары Цеткин – учить уму-разуму трудных детей, недавних беспризорников. Вскоре педагогом стала и Валентина – на шестнадцать лет. Сначала помогала маме, потом работала в Москве, в Даниловском спецприемнике для беспризорных детей. Там случались настоящие «восстания гладиаторов». Валентину Александровну воспитанники любили, но, бывало, могли убить во время буйных восстаний. Но обошлось. Однажды ее спас будущий муж – Сергей Хмелев. В разгар бунта он прискакал в коммуну на белом коне и утихомирил бузу. Осеевой тогда только исполнилось 19. Чуть позже она научится работать с ребятами так, что защитники уже не требовались.

Как воспитывать, не впадая в нравоучительный тон? Осеева стала рассказывать истории. Она рассуждала: «Нотация – это без пользы: сиди, слушай и дрыгай ногой… А если вдруг задуматься и сказать: «А вот, ребята, мне припомнился один случай, очень похожий…» И рассказать почти такую же историю, но чтоб не рассусоливать, а то все пропало. И чтоб до сердца дотянуть». До сердца – это уже писательская программа.

Вместе с воспитанниками Осеева ставила свои пьески – часто из их жизни. Вот тут-то и развернулись ее актерские способности. Ребятам – а это сложная, бунтарская аудитория – так нравились ее рассказы и сценки, что Осеева и сама поверила в свое литературное дарование. Ученики буквально заставили ее в 1937 году отправить в редакцию рассказ «Гришка». Его напечатали. «Пошли три мальчика в лес. В лесу грибы, ягоды, птицы. Загулялись мальчики. Не заметили, как день прошёл», – так начинался этот поучительный (быть может, слишком поучительный) рассказ. Дебютантке уже исполнилось 35 – и она, конечно, сомневалась в своем писательском будущем. Но очень быстро нашла свою интонацию, стала мастеров полусказок – полупритч о современных детях.

Писатель «о морали» сложнее всего. Выручает только музыка слова, да сказочная атмосфера. Да у Осеевой получались простые и ясные притчи – короткие, чтобы прочитать на одном дыхании. Именно она рассказала нам, что «пожалуйста» – это волшебное слово. Таких рассказов, по-толстовски назидательных, у нее вышло немало.

Например, «Бабка» – о старушке, которая повторяли: «Обидеть – что ударить, а приласкать – надо слова искать». А родные сумели оценить ее только после смерти. Многие, прочитав, увидели: а ведь это про нас, про наших стариков…

Или «Почему?» – один из лучших рассказов о лжи и совести. Рассказ с таинственной атмосферой. Мальчик сваливает свою проделку на собаку, потом – после долгих сомнений – раскаивается. А завершается всё так.

Пес думает: «Почему меня выгнали во двор, почему впустили и обласкали