Владимир Рыжков - Осторожно, история! Мифы и легенды нашей страны Страница 23

Стремясь снизить напряженность в отношениях, генсек НАТО Расмуссен не случайно первую свою крупную внешнеполитическую речь посвятил именно взаимоотношениям с Россией. И в ней было выдвинуто очень интересное предложение обсудить все то, что является предметом российского беспокойства, в чем Россия видит угрозу от НАТО.

Официально все переговоры между Россией и НАТО упираются сегодня в проблему ПРО, хотя системы ПРО в том виде, в каком они развиваются сейчас, можно назвать еще одной обманкой. Тот вариант ПРО, который решили развивать американцы уже администрации Барака Обамы, по мнению большинства экспертов, никоим образом не угрожает российскому ядерному потенциалу. Дальность поражения у них тысяча километров — нет такой точки на российских границах, где, установив эти ракеты, можно было бы достать до российских стратегических ракет, размещенных в центре России.

В нашумевшем докладе Института современного развития (ИНСОР), который был опубликован в начале 2010 года, не то чтобы предлагается России вступать в НАТО, но поднимается вариант рассмотреть в перспективе такую возможность с точки зрения обеспечения российской безопасности.

Что в большей степени обеспечивает безопасность России?

• Вступление в НАТО — 69,3 %

• Невступление в НАТО — 26,1 %

• Затрудняюсь ответить — 4,6 %

Когда в 1994 году НАТО опубликовало толстый том критериев, которым должна отвечать страна, которая хочет вступит в НАТО, все были сильно удивлены, особенно в России. Потому что предполагалось, что это будет прежде всего набор требований по стандартизации вооружений и по подготовке Вооруженных сил. На самом же деле оказалось, что основной смысл этого документа заключался в том, что в НАТО должна вступать страна с демократическими институтами, с прозрачным военным бюджетом, с разделением властей, с внятным гражданским контролем над военной сферой, и так далее. Тогда как в России сейчас считается, что ей требуется еще достаточно много лет ручного управления и специфической «суверенной демократии». При этом очевидно, что страну с «суверенной демократией» в НАТО не примут.

В начале 2010 года в «Russia Today» появилось нашумевшее интервью начальника Генштаба Николая Макарова, где, в частности, он признал, что реализовать задачу перехода на профессиональную армию не получилось и что в этой ситуации в рамках реформы, которая сегодня идет, будет сокращаться контрактная часть и опять увеличиваться призывная часть.

Здесь имеет место изрядное недоразумение. Во-первых, контрактная армия и профессиональная армия — это разные вещи. Во-вторых, вопрос этот — третьестепенный. Если есть хороший, профессиональный офицерский корпус и сержантский кадровый корпус, то любая армия эффективна, и неважно, контрактная она при этом или призывная. И чем иметь плохую контрактную армию, а хорошей у нас не получается — опыт это показал, лучше иметь хорошую призывную армию. Конечно, частично она все равно будет смешанной — так, контрактников на флоте в любом случае оставят. Но в сухопутных войсках в основном снова будут призывники. И это разумно, поскольку это лучше отвечает современным российским реалиям. Но армию нужно сделать такую, которой бы люди не боялись. Министр обороны Сердюков как раз такую задачу сейчас и ставит и поэтому совершает такой непопулярный поворот — от прежнего акцента на контрактников вновь возвращается к призывной армии.

Документы о контрактной армии были подписаны на самом высоком уровне, а он этот процесс остановил, потому что понял, что тот несвоевременен. И сейчас проще, надежнее и быстрее создать хорошую призывную армию, которой никто в обществе не будет бояться. Армию нужно сделать такой, какая она, например, в таких демократических странах, как Швеция, Норвегия, Финляндия, Швейцария, Израиль. В этих странах армии все сугубо призывные, но там нет ни дедовщины, ни безобразий. И напротив, есть цивилизованность и порядок.

Как вы считаете, России нужна призывная или контрактная армия?

• Призывная — 17 %

• Контрактная — 69 %

• Затрудняюсь ответить — 14 %

Конечно, создавать контрактную армию начали плохо — не создав корпуса профессиональных сержантов, не создав хорошего офицерского корпуса. Но главная проблема в том, что упущено было время, когда можно было безболезненно остановиться и повернуть назад. Уже в 2010 году количество восемнадцатилетних юношей в стране составит то же самое количество, что и должностей в Вооруженных силах. Это означает несколько вариантов. Первый — чтобы сформировать эту призывную армию надо будет разрушить существующую систему образования, ликвидировать все отсрочки от призыва и всех восемнадцатилетних отправить служить в Вооруженные силы. Второй — придется вернуться к двух-, а может быть, и трехлетнему сроку службы. И, наконец, третий — самый оптимистичный вариант — потихоньку сократить численность Вооруженных сил до миллиона, а может быть и восьмисот тысяч человек.

Однако зная печальный опыт предыдущих попыток военной реформы, можно предположить и четвертый вариант — что некоторая часть генералитета, предлагая эти идеи (о расширении призыва без уменьшения численности Вооруженных сил и без увеличения срока службы), сознательно ведет к коллапсу призывной системы с тем, чтобы в какой-то момент, когда начнется полный бардак, прийти к президенту и сказать, что ничего не получается, надо все реформы сворачивать.

Тем не менее военная реформа, которую проводит министр Сердюков, возможно первая более или менее внятная реформа в России со времен налоговой реформы. И в связи с тем, что она логичная и радикальная, сопротивление ей тоже достаточно сильное. Даже среди населения, которое по большей части поддерживает разрекламированную контрактную систему, не разбираясь в том, что контрактная армия и профессиональная армия — вовсе не одно и то же. Хотя, конечно, и голоса в пользу призывной системы тоже в обществе есть.

«В армии должны быть профессионалы».

«Пусть каждый выбирает, кем ему быть, а служить будут те, кто этого действительно стоит».

«Быть защитником Родины — почетный долг каждого ее гражданина».

«Армия учит многому: попадаешь в трудные ситуации и самостоятельно должен из них выйти».

Глухое недовольство в армии, конечно, тоже есть — особенно среди тех офицеров и прапорщиков, кого увольняют или пытаются отправить жить в Сибирском округе, а они туда чаще всего ехать не хотят. А еще выводят большинство центральных военных учреждений из Москвы, а это пятьдесят две тысячи человек. И они, конечно, тоже очень недовольны. Но активного сопротивления нет — это не движение Льва Рохлина, это не Александр Лебедь. Надо понимать, что в армии «буйных осталось мало», как пел Высоцкий. Масштабы сопротивления не стоит преувеличивать — недовольство есть, но по большей части оно не силовое, а вполне демократическое — противники реформы комментируют реформу в прессе или используют отставников типа генерала Леонида Ивашова, причем тоже в первую очередь как критиков. Но серьезного сопротивления ожидать не стоит, не те сегодня на дворе времена.

По слухам, из армии вычищают самых активных, то есть именно тех, кто имеет свое мнение, увольняют в первую очередь. И есть еще одна важная сторона этого сокращения, которая у многих вызывает опасение — что офицеры не защищены при увольнении с точки зрения социальной, трудовой, жилья.

На начало 2010 года за штат было выведено около сорока тысяч офицеров. Это означает, что им платят зарплату первые полгода, а потом они должны являться в часть, но никаких денег уже больше не получат. Их задача — сидеть и ждать квартиру, которую им обязаны дать. Это очень тяжелая ситуация, однако по закону, если у них есть двадцатилетний стаж, квартиры они получат. Причем запросы у многих очень высокие — «Независимое военное обозрение» опубликовало статью, где говорилось о возмущении офицеров, которых отправляли из Москвы в Подольск. Конечно, квартира в Москве стоит гораздо дороже, поэтому здесь есть за что бороться, хотя можно вспомнить, что всего несколько лет назад получение любой квартиры в какой угодно глуши для большинства офицеров уже было счастьем.

Если посмотреть на цифры — до Анатолия Сердюкова было уволено четыреста пятьдесят семь тысяч офицеров. Большинство — без квартир и без всяких положенных им льгот. Сердюков же не уволил ни одного человека, который не получил бы все, что ему причитается. К тому же он планирует уволить в общей сложности около ста тридцати тысяч человек, то есть в три раза меньше, чем было уволено его предшественниками. Другое дело, что армия при той перспективе резкого повышения в несколько раз оклада и льгот, которые сейчас обещают, не вызывает желания с ней расстаться. Остаться в армии хочется намного большему числу людей, чем в прошлые годы, когда офицеры сами все бросали и уходили, не получив ни квартир, ни даже пенсии[15].