Юрий Тавровский - Чудесный Китай. Недавние путешествия в Поднебесную: география и история Страница 23

Водопад Хуангошу

Горцы мяо рады туристам

Мяо славятся не только своими украшениями, но еще и воинственностью. Этот древний народ, согласно китайским легендам, сражался с хуася, предками нынешних китайцев-ханьцев, еще за 2500 лет до н. э. Побежденные мяо отступали на юго-запад, заселяя обширные горные и лесистые районы. Воинственные горцы не раз восставали против имперских властей. При последней династии Цин (1644–1911), пытавшейся насильно ассимилировать мяо, случилось три крупных восстания. Между 1735 и 1738 годами бунтовали восемь уездов Гуйчжоу. Одиннадцать лет (1795–1806) продолжалось восстание мяо в Гуйчжоу и соседней Хунани. Но самая большая заваруха приключилась между 1854 и 1873 годами. В ней приняло участие свыше миллиона человек. По данным историков, выжила только треть мяо, остальные погибли в боях, были перебиты правительственными войсками или ушли в сопредельные страны. Сейчас народ мяо, или скорее конгломерат племен под этим общим названием, расселен по огромным пространствам не только Китая (Гуйчжоу, Сычуань, Юньнань, Гуанси, Хубэй, Хунань, Гуандун), но также Вьетнама, Бирмы (Мьянмы), Лаоса и Таиланда. Сегодняшним китайским мяо, похоже, не на что жаловаться. Они сыграли важную роль во время Великого похода, помогая отрядам Компартии убегать от преследования гоминьдановцев и снабжая их продуктами и разведданными. После победы коммунистов для мяо, как, впрочем, и для других меньшинств, были образованы автономии разного уровня. Всем им, в отличие от китайцев-ханьцев, позволили иметь по несколько детей. Не удивительно, что численность мяо в Китае быстро растет. Если в 1953 году их насчитывалось 2,5 млн, в 1990-м – 7,4 млн, а по данным переписи 2010 года – уже 9,4 млн человек.

Традиционные промыслы народности мяо

Солнечное будущее в облаках

Выезжая или возвращаясь в Гуйян, главный город провинции Гуйчжоу, невольно замечаешь, как легко и приятно глазам следить за видами, открывающимися из окна машины. Щедро обрамленные зеленью современные кварталы технопарков и университетский кэмпус на въезде. Аккуратные и явно новые жилые кварталы с вкраплениями старинных зданий ближе к центру. 40–50-этажные жилые башни, две соперничающие друг с другом 60-этажные гостиницы, театр, здания правительственных учреждений и деловые центры оригинальной архитектуры – таковы виды центра Гуйяна. Но жемчужина этого древнего города – река и сохранившиеся на ее берегах старинные улочки и храмы. Построенный при династии Юань (1271–1368) город расцвел благодаря удобным путям сообщения с соседними провинциями при династии Мин (1368–1644). Тогда-то и были возведены на берегу красивейший храм Хунфу и знаменитая беседка Цзясюлоу, прославляющая самых образованных юношей. Беседка необыкновенно хороша на фоне многоэтажных построек делового центра и гармонирует с одной из них, увенчанной крышей в виде пагоды.

Чистота и порядок, энергичное строительство не должны вводить в заблуждение – Гуйян и Гуйчжоу в целом остаются в хвосте «китайского чуда». Но это отставание может стать «скрытым благословением». Единственный металлургический комбинат и немногие машиностроительные предприятия не сильно нарушили экологический баланс, сохранили первозданность воздуха и воды, благоприятные условия жизни людей. С учетом экологической катастрофы Пекина, Шанхая, Гуанчжоу и прилегающих к ним больших районов Китая «зеленый оазис» Гуйчжоу приобретает огромную ценность. Перевести туда свои предприятия мечтают представители самых современных отраслей экономики. Лидеры индустрии программного обеспечения уже реализуют план создания базы хранения компьютерной информации и облачных вычислений. Три крупнейшие телекоммуникационные компании КНР создают необходимую технологическую базу, вложив около 2,5 млрд долларов. К 2016 году в Гуйян придут 200 компьютерных компаний, это создаст 5000 рабочих мест и обеспечит годовой оборот в 54 млрд юаней (примерно 9 млрд долларов). Характерно, что в Гуйян рвутся в первую очередь компьютерщики из знаменитого пекинского квартала Чжунгуаньцунь, самого большого компьютерного технопарка Китая.

Переулки старого Гуйяна

За компьютерщиками потянулись и другие предприниматели. На берегах озера Гуаньшань началось строительство промышленной зоны. Первое предприятие – завод по очистке стоков предприятий, которые будут там построены. Еще одна зона, текстильная, будет центром разработки новых тканей и фасонов, производства одежды. Производство материалов для индустрии электроники и информатизации будет специальностью соседней промзоны.

Отставшие поначалу от приморских провинций, Гуйчжоу и ее соседи на юго-западе стоят на старте резкого рывка вдогонку. У них есть шанс не повторить ошибки нынешних лидеров и обеспечить гармонию людей и природы.

Юньнань. Рай – это к югу от облаков

Хранитель дунба, древней письменности народности наси

Название китайской провинции Юньнань можно перевести как «К югу от облаков». Именно там, в прилегающих к Тибету районах, и надо искать скрытую от глаз непосвященных таинственную и чудесную страну Шамбала, или Шангри-ла, или попросту – рай. Конечно, утверждение это могут оспорить жители не только самого Тибета, но и соседних с ним Непала и Индии. Но с точки зрения не эзотерической, а вполне житейской Юньнань и вправду представляется раем. Что это за точки зрения?

Рай для туриста

Семь часов полета от Москвы до Пекина, еще четыре – до столицы Юньнани города Куньмин, всего каких-то 50 минут до городка Лицзян, и вы оказываетесь в настоящем заповеднике старины. Чудом сохранившийся городок почти не изменился архитектурно за 800 лет своего существования. Улицы, протянувшиеся вдоль сбегающих с гор речушек, вымощены тесаными плитами – широкими по центру для чиновников, узкими по бокам для простолюдинов. Двухэтажные деревянные дома построены без гвоздей (благодаря этому, говорят, выдерживают землетрясения силой до семи баллов). В первом этаже, как правило, мастерская, лавка или ресторанчик. Местные резчики по дереву украшают затейливыми орнаментами ставни-ширмы, которыми на ночь закрывают двери и витрины. Серебряных дел мастера, а чаще мастерицы, стучат молоточками, прерываясь только для того, чтобы поторговаться с покупателями, среди которых преобладают туристы из других районов Китая. Знатоки чая скупают знаменитый чай пуэр, растущий только в Юньнани. Вышивальщицы предлагают взрослые и детские наряды, сумки, скатерти и наволочки, передники и вообще все, что только можно украсить яркими местными орнаментами. Влияние соседних Таиланда, Бирмы, Лаоса и Вьетнама чувствуется в изобилии всевозможных тканей с рисунками в стиле батик. Все эти полезные вещи и сувениры стоят необыкновенно дешево.

Еще недавно здешние места славились своей нищетой. Да и сохранилась вся эта чудесная старина, рассказывал гид, только потому, что ломать ее было не на что. Дела пошли на лад после того, как в начале 1990-х годов в Лицзяне прошла партийная конференция по борьбе с бедностью западных районов Китая. Высокопоставленный гость из Пекина сравнил местных руководителей с попрошайкой, который собирает подаяния в золотую плошку. На выделенные Центром субсидии начали приводить городок в порядок, появились первые туристы. В Лицзяне есть свой аэропорт, причем международный. Недавно провели и железную дорогу. Сейчас развитием индустрии гостеприимства заняты государственные и частные фирмы. Можно сказать, что весь 70-тысячный город живет за счет туризма. Живет неплохо. Быстро растущий «новый город» застраивается особняками, таунхаусами на несколько семей, торговыми центрами. На улицах нет нищих, люди чисто и опрятно одеты, никто не смотрит заискивающе на приезжих, не проявляет навязчивого внимания к толпам туристов-соотечественников, не удивляется иностранцам (преобладают немцы, японцы, корейцы, таиландцы). Среди достопримечательностей еще напоминающая раскрытый веер гора Юйлун (Яшмового дракона) с 19 ледниками и до сих пор непокоренной альпинистами вершиной в 5596 метров, старинный дворец местного короля, да еще уникальная письменность дунба.

Вечные снега Юньнани

Городок Лицзян

Рай для лингвиста

В провинции Юньнань насчитывается свыше дюжины национальных меньшинств. Все они, конечно, знают китайский, но сохраняют и свои языки. Но только у народности наси есть своя письменность, хранителями которой выступают шаманы дунба. В парке в окрестностях Лицзяна действует небольшой центр изучения древней письменности и основанной на ней культуре наси. При виде иностранного посетителя пожилой продавец сувенирной лавки исчезает и вскоре предстает в соседнем зале уже восседающим на троне в ярком халате и традиционном головном уборе шамана. Из его степенного рассказа выясняется, что древняя письменность состоит из 1400 иероглифов, сейчас ее хранят около 40 священнослужителей, старающихся передать сокровенное знание мальчикам наси. Насчитывающая 300 тыс. человек народность до сих пор придерживается порядков матриархата, и поэтому старинную грамоту знать полагается только мужчинам (женщины зарабатывают семье на пропитание). Получив пожертвование в фонд сохранения древней письменности, шаман охотно берет кисть и пишет на свитке благопожелательную надпись похожими на картинки знаками «Да исполнятся все десять тысяч дел!».