Максим Северин - Решающий момент Ржевской битвы Страница 24

Командир 4-го ВДК полковник А.Ф. Казанкин и капитан В.М. Оленин.

6 марта 214-я воздушно-десантная бригада перешла в наступление на Песочню, 9-я воздушно-десантная бригада одним батальоном оборонялась в районе Ключи — Горбачи, прикрывая тыл и фланги двух остальных батальонов, штурмовавших Малышевку, с целью пробиться на соединение с танкистами и пехотой 50-й армии, ведущими ожесточенный бой всего в четырех километрах к югу от этой деревни. Огнем батальонных минометов с двух сторон немецкие позиции на участке Малышевка — Кавказ простреливались на всю глубину (однако с севера огонь советских минометов калибра 82 мм сильным быть не мог — во всем 4-м воздушно-десантном корпусе их на тот момент было 16 штук). Многим казалось, еще немного, и наконец-то будет пробит коридор, по которому на территорию, подконтрольную десантникам, хлынут танковые и пехотные подразделения 50-й армии, а десантники получат наконец нормальное наземное снабжение и смогут восстановить силы. Но немцы, уцепившись за свой последний форпост, пулеметным и минометным огнем с позиций в Малышевке отбили все атаки десантников. Для остановки продвижения 9-й ВДБР они вновь нанесли фланговый удар направлением Дертовочка — Тыновка, вклинившись в советские боевые порядки. Для ликвидации угрозы на западном фланге выступа Казанкину пришлось свернуть наступление на Малышевку и, перебросив силы с этого и других направлений, контратаками восстанавливать целостность боевых порядков у Тыновки. Понеся потери и уничтожив в районе Тыновки около 50 вражеских солдат, наши бойцы одержали победу в этом небольшом бою, захватив в итоге 9 ручных пулеметов, 7 пистолетов-пулеметов, 13 винтовок, 4 пистолета и 7000 винтовочных патронов. Однако победа в локальной схватке далась дорого: ни 6-го числа, ни позже н.п. Малышевка так и не был захвачен нашими частями, продвижение десантного корпуса на всем фронте было остановлено противником. Так как южнее продвижение подразделений 50-й армии также остановилось, а прорыв у д. Кавказ находился в стадии локализации, то можно считать, что уже с 7–8 марта инициатива перешла в руки к противнику, а возможность скорого соединения 4-го воздушно-десантного корпуса с частями 50-й армии, к сожалению, была утрачена.

Агония битвы за Вязьму

Попытки обхода с запада

Войска под командованием генерала Белова, описание действий которых мы закончили на 10–11 февраля, все это время продолжали действовать в основном в северном направлении (диаметрально противоположенном направлению наступления двух бригад 4-го воздушно-десантного корпуса), продолжая выполнение задачи по соединению с 11-м кавкорпусом Калининского фронта. Выйдя из неудачных и кровопролитных боев по лобовому штурму Вязьмы и значительно пополнившись личным составом из числа партизан-«окруженцев», дивизии 1-го гвардейского кавкорпуса и 8-й воздушно-десантной бригады начали предпринимать попытки штурма н.п. Семлево и прорыва через этот район к железной и автомобильной дорогам Вязьма — Смоленск. Командование Западного фронта многократно требовало от кавалеристов и десантников разрушения железнодорожного полотна, однако выполнить эту задачу без надежного перехвата железной дороги на участке в несколько километров было невозможно, а периодические подрывы рельсов диверсионными группами быстро устранялись немецкими ремонтниками.

Перенеся основной натиск на район Семлево и прикрывшись на прежнем фронте наступления по линии Селиваново — Стогово — Забново частями утратившей локтевую связь с 33-й армией 329-й стрелковой дивизии и 250-го воздушно-десантного полка, опергруппа Белова перешла в наступление в северном и северо-западном направлениях. Это была первая попытка смять растянутый и соответственно более слабый, чем центр, правый фланг очаговой вражеской обороны. Однако за время тянущегося вторую неделю штурма Вязьмы разведка противника определила состав, местоположение и основные цели, ставящиеся советским частям. Группировка противника, прикрывающая стратегически важный город и дороги, проходящие через него, пополнилась за это время подразделениями 3-й моторизованной дивизии, действовавшей теперь юго-восточнее Вязьмы против дивизий 33-й армии, медленно, но верно загоняемой во все более плотное кольцо окружения. Из района Издешково на усиление подразделений из состава 5-й и 11-й танковых дивизий подтянулись части 106-й пехотной дивизии, уплотнившие порядки противника у Марманово, а также усилившие тот самый слабый правый фланг, через который Белов планировал прорваться к магистралям и далее выйти к городу. Все перечисленные выше немецкие дивизии вместе с множеством мелких подразделений различного назначения, объединенные под управлением 5-го армейского корпуса, были достаточной силой, чтобы держать ситуацию под контролем.

Тем не менее, несмотря на то что эффект внезапности и количественное превосходство в районе Вязьмы были окончательно утеряны нашими войсками, кавалерийские и десантные подразделения, опиравшиеся на непрерывно возраставшую поддержку и помощь продовольствием со стороны партизан и лишь от случая к случаю подпитываемые снабжением по воздуху, продолжали удерживать инициативу в своих руках, атаки были непрерывными. Длившийся весь день 13 февраля бой за Семлево, Марманово, Беломир, Дяглево и другие населенные пункты с участием 8-й воздушно-десантной бригады и всех пяти кавалерийских дивизий кавкорпуса Белова к вечеру начал приносить результаты: понеся серьезные людские потери, 1-й гвардейской, 41-й кавдивизиям и 8-й воздушно-десантной бригаде удалось окружить немецкий гарнизон в Семлево, из Марманово 2-й гвардейской кавдивизией были выбиты части 106-й пехотной дивизии противника. Несмотря на все успехи, прорваться к железной дороге через растянутый фланг группировки противника не удалось, более того, уже в течение дня 13 февраля немцы перешли на нескольких участках в контратаки.

Не позволив спешившимся конникам 2-й гвардейской кавалерийской дивизии закрепиться в освобожденном Марманово, противник атаковал и после короткого боя занял населенный пункт при поддержке четырех танков и нескольких бронемашин. Вторая немецкая контратака пришлась по неподвижному восточному флангу советской опергруппы, на участке 329-й стрелковой дивизии было захвачено Старое Трошино. Таким образом, наше наступление в первый же день рассыпалось на отдельные ожесточенные бои на улицах населенных пунктов.

14 февраля противник вновь при поддержке нескольких танков деблокировал свои части, державшиеся в окруженном накануне Семлево. После деблокирования немцами семлевского гарнизона продвижение советских конников приостановилось, в штабе корпуса и дивизий вновь занялись разработкой обходных направлений для прорыва.

Здесь, несколько отступив от описания битвы за конкретные населенные пункты, стоит более подробно рассмотреть общую оперативную обстановку в районе вяземских коммуникаций противника, сложившуюся к середине февраля. Отразив первую и самую опасную попытку захвата города с трех направлений в начале месяца, немцы все в большей степени навязывали советским соединениям игру по своим правилам. Если одновременно обратить внимание и на ситуацию на «большом фронте», то здесь, у основания всех трех советских прорывов (1-го гвардейского кавалерийского корпуса — у шоссе юго-западнее Юхнова, 33-й армии — западнее Износок, а также 11-го кавалерийского корпуса, 39-й и 29-й армий — юго-западнее Ржева), противник рядом концентрированных контрударов переломил ход событий в свою пользу, добившись общей стабильности линии фронта. Теперь уже ни одна советская часть не могла прорваться или просочиться сквозь упрочнившуюся вражескую оборону на помощь соединениям, безуспешно штурмующим город и атакующим дороги, проходящие через него. Наши ослабленные войска под командованием генералов Белова, Ефремова и Соколова прочно застряли в немецком тылу без нормального снабжения и надежды на помощь извне.

Хуже, чем у соседей, дела складывались в 33-й армии. Зажатая юго-восточнее Вязьмы между двух дорог, подконтрольных противнику, армейская группировка в составе трех некомплектных стрелковых дивизий (113, 160 и 338-й, не считая 329-й дивизии, отсеченной от армии еще в начале месяца ударами противника по линии дороги Вязьма — Юхнов) испытывала острейший дефицит провианта и боеприпасов. Ефремовцам не повезло сразу во многом: в отличие от 11-го и 1-го гвардейского кавалерийских корпусов, они попали в окружение на территории, где было крайне мало вооружения и боеприпасов, оставшихся после осенних боев (в октябре 1941 года немцы не пропустили на восток основную массу попавших в «котел» советских подразделений, уничтожив их западнее линии железной дороги). Если бы в столь плотном вражеском кольце оказался кавкорпус, то можно было бы пустить на мясо часть коней, обеспечив на время нормальное питание личного состава, а в 33-й лошадей было не слишком много. Не удалось по примеру соседей установить локтевую связь с крупными партизанскими отрядами (ближайший к армии отряд под командованием В.В. Жабо был отделен от нее большаком Вязьма — Юхнов, упорно обороняемым противником); попытки прорваться навстречу наносящим деблокирующий удар войскам 43-й армии были начаты слишком поздно, до последнего предпринимались безнадежные атаки в совершенно противоположном направлении. Так, 338-я стрелковая дивизия окруженной две недели назад 33-й армии в середине февраля с боем пыталась прорваться в район Селиванове на соединение с 329-й дивизией для восстановления единого фронта с опергруппой Белова. 17 февраля бойцы 338-й дивизии вышли на дорогу Вязьма — Юхнов севернее и южнее д. Островки и безуспешно штурмовали прикрываемую ураганным огнем моторизованных частей противника деревню. Однако создать единый фронт с частями Белова, которые уже отвернули от Вязьмы и завязли в таких же бесперспективных, как и у Островков, боях с немецкими подразделениями в районе Семлево, войскам Ефремова не удалось.