Лауреаты Демидовских премий Петербургской Академии наук - Николай Александрович Мезенин Страница 24

25 мая 1862 г. К. С. Веселовский представил учебник Д. И. Менделеева в Общем собрании Академии наук: «Известно, что составление хорошего учебного руководства есть весьма нелегкое дело, требующее, кроме полного обладания предметом, еще и особого педагогического такта и умения излагать науку ясно, популярно и в сжатом виде. Большая часть вышедших учебников по химии состоит или из переводов с какого-либо иностранного языка, или из простых сокращений полных сборников, изложенных по системе, которая принималась в известное время в науке. Книга г. Менделеева составляет в этом случае счастливое исключение. По отзыву наших химиков, академиков Фрицше и Зинина, она представляет редкое явление самостоятельной обработки науки в форме учебного руководства, обработки весьма удачной и вполне соответствующей назначению учебника» [62, с. 5].

Рецензенты отмечали, что на пятистах страницах учебника они встретили только немногие неточности или неясности в выражениях и привели их в своем разборе больше для того, чтобы показать, как их «завлекла» эта книга своим превосходным изложением и как им было интересно вникать даже в самые мелочи этого отличного и полезного труда.

Высокую оценку учебнику дали современники и видные химики последующих поколений. Так, А. М. Бутлеров рассматривал учебник Д. И. Менделеева как «единственный отличный русский оригинальный учебник органической химии». К. А. Тимирязев писал о Менделееве: «Его превосходный по ясности и простоте изложения учебник «Органическая химия» не имел себе подобного в европейской литературе, и кто знает, насколько именно эта книга способствовала тому, что в этом главным образом направлении двинулось вперед ближайшее поколение молодых русских химиков» [63, с. 24].

Спрос на книгу оказался настолько большим, что в 1863 г. ее пришлось переиздавать. В дальнейшем автор не возвращался к учебнику по ряду причин, в частности в связи с возникновением теории химического строения и принципиальными переменами, которые внесла эта теория в весь строй органической химии.

Велика, обширна и разнообразна научная и практическая деятельность ученого-энциклопедиста. Об этом говорят печатные труды Менделеева (их более 500!), стоявшие на уровне самых передовых взглядов своего времени, затрагивавших актуальные вопросы и теперь не утративших своей ценности. Он получил около 150 дипломов и почетных званий от русских и зарубежных научных обществ, академий, высших учебных заведений. Однако его кандидатура в действительные члены Петербургской Академии наук была отклонена реакционным большинством, что вызвало бурный протест научной общественности России. Великий химик, разносторонний ученый, педагог и прогрессивный общественный деятель Д. И. Менделеев проявлял научный интерес к различным областям знаний и творческой деятельности: химии, химической технологии, физике, метрологии, воздухоплаванию, метеорологии, сельскому хозяйству, экономике, металлургии, просвещению. Все его занятия были тесно связаны с потребностями развития производительных сил страны.

Д. И. Менделеев впервые в истории химии предсказал существование четырех новых элементов, их открыли в других странах. Однако и его соотечественник химик и ботаник К. К. Клаус первым в России открыл новый элемент — рутений.

Уроженец Дерпта, фармацевт по образованию, К. К. Клаус с 1839 г. стал профессором Казанского университета по химии и ботанике. Научная деятельность ученого успешно осуществлялась по двум направлениям: в области ботаники (получение половинной Демидовской премии 1850 г., см. гл. «Биология») и химии — исследование металлов платиновой группы. Интерес к последней проблеме возник у него после посещения богатых платиновых приисков во время путешествия по Уралу. Поиски месторождений драгоценного металла в Нижнетагильском горном округе, где располагались владения Демидовых, увенчались крупной удачей еще в июле 1826 г. Было открыто богатое скопление металла.

Систематическое исследование платиновых остатков Клаус начал в 1840 г. в химической лаборатории Казанского университета. Вначале он ставил перед собой узкопрактическую задачу: помочь Петербургскому монетному двору наладить переработку остатков платиновой руды на платину. Два года прилежный химик с большим увлечением занимался своими исследованиями, и внешний мир «исчез из его кругозора». «Два полных года я кряхтел над этим с раннего утра до поздней ночи, жил только в лаборатории, там обедал и пил чай, и при этом стал ужасным эмпириком» [51, с. 45].

Разработав метод переработки остатков руды с извлечением платины и тщательно проверив его, Клаус доложил об этом министру финансов Е. Ф. Канкрину и, будучи в Петербурге, попросил выдать ему для дальнейшего проведения опытов 200 г платиновых остатков и 100 г сырой платины. Начальник Петербургского монетного двора выдал ученому необходимые материалы, а также 300 р. сер. на расходы.

Последние недели летнего отпуска 1842 г., весь жаркий август Клаус провел в лаборатории. Но завершению работы помешал страшный пожар, которым несколько дней была охвачена вся Казань. Лаборатория сильно пострадала, и результаты полугодовой работы были уничтожены.

В 1843 г. Клаус просит отпустить ему с Монетного двора «совершенно нестоящие и бесполезные материалы», так называемые гипсовые и металлические осадки — отходы переработки платиновых руд. Тщательный анализ полученных материалов показал, что невоспроизводимость некоторых данных нельзя объяснить лишь трудностью анализа. Особенно насторожило ученого повышенное содержание железа — более 18 %. Клаус заметил, что окись железа содержала в себе «особенную примесь, которая сообщала ей особенные свойства». Занимаясь дальнейшим разложением «бедных» остатков, Клаус вновь наблюдал аномальные свойства окиси железа и в результате открыл новый химический элемент, последний «русский член платинового семейства». Сам Клаус так отозвался о нем: «Этот новый металл, который мною назван рутением в честь нашего отечества,[26] принадлежит без сомнения к телам весьма любопытным» [51, с. 48].

Первые пробы соединений нового элемента К. К. Клаус отправил в Стокгольм и Петербург, на суд известных ученых — шведского химика Я. Берцелиуса и академика Г. И. Гесса. Берцелиус не сразу поверил в открытие рутения, предположив, что это неочищенный иридий. Но Клаус не сдавался. Повторив опыты, он убедился в своей правоте. Снова написал Берцелиусу, и тот наконец подтвердил открытие нового элемента. Это помогло победить сомнения некоторых европейских химиков. В России же открытие Клауса приняли сразу.

25 октября 1844 г. на заседании Академии наук было торжественно объявлено об открытии нового элемента, 57-го по общему счету и первого, открытого в нашей стране. К этому времени было получено уже 6 г рутения. Исследователь изучил его химические свойства, определил атомный вес, равный 104.2.[27]

В том же году появилась классическая работа К. К. Клауса «Химическое исследование остатков уральской платиновой руды и металла рутения», опубликованная сначала в журналах, а через год вышедшая отдельной брошюрой (1845 г.). Работа была насыщена таким количеством фактов, все операции описаны с такими подробностями, что современники только поражались, как автор за два-три года, не прерывая педагогической работы, успел выполнить такое колоссальное по объему и безупречное по тщательности исполнения исследование.

В этом труде Клаус изложил результаты изучения состава платиновых остатков, из которых он, иногда впервые