Олег Грейгъ - Тайна за 107 печатями, или Наша разведка против масонов Страница 25

Тогда же, в соответствии с планом графа Канкрина, Забрежнев приступил к поиску наиболее надежного человека, которого можно ознакомить со списком «Пирамиды», вернее с частью его…

После избрания генсеком партии в апреле 1922 года И. В. Сталина Забрежнев, уже как сотрудник аппарата Коминтерна, по долгу службы встретился с ним.

После создания СНК Сталин по предложению Ленина возглавил наркомат по делам национальностей, где издал ряд декретов, которые утвердил Ленин, одобрил их и Троцкий. Наиболее важным среди декретов была «Декларация прав народов России», в которой всем гарантировалось право на самоопределение. Троцкий сам инициировал этот декрет, ибо в его планы как резидента Ордена входило расчленение бывшей огромной сплоченной страны. В результате в Закавказье получают самостоятельность Армения, Грузия и Азербайджан. В «нэзалэжнисть» ударилась Украина. Приобрели независимость Литва, Латвия. И совершенно отошли от России бывшее «царство Польское» и бывшее Великое княжество Финляндское (единственная территория Российской империи, которая, понимая катастрофическую опасность захвата власти в России нерусскими, с целью сохранения своего этноса полностью отделилась от своей бывшей метрополии и тем самым спасла чистоту крови мужественного финского народа).

Россия осталась в пределах границ XVII века.

План Ордена воплощался Троцким и Лениным без всяких препятствий под известными лозунгами «Вся власть — Советам!», «Мир — народам!», «Земля — крестьянам!» — но это лишь тактический обман, фальшивка, заключающая в себя иные истины: «Вся власть — марионеткам… война — народам… земля (богатства) — Ордену!». Впереди еще было создание квазигосударства, управляемого Орденом через своих ставленников. И пока следовало — по Марксу — разрушать и уничтожать «старый мир», который однозначно окрестили «миром насилия», и петь благим голосом во всех домовых комитетах партийный гимн «Интернационал»: до основанья, а затем…

В конце 1919 года Иосиф Сталин в качестве члена РВС еще находится на фронтах Гражданской войны.

Он не единожды телеграфирует Ленину свою просьбу: отозвать его и прислать кого-либо другого. Все оттого, что не может он сработаться с вождем Красной армии Троцким, и не желает быть «специалистом по чистке конюшен военного ведомства». Ему откровенно претят массовые расстрелы русских офицеров. Правда, война уже практически идет к победному концу. Сталин спешит в Москву. Но случилось, казалось бы, непредвиденное.

Весной 1920 года Польша начала наступление на Советскую Россию.

Тогда же, весной 1920 года, находившийся в Берлине Грейг (Дитрих) принимает участие в путче офицеров рейхсвера. В стране планируется подготовить очередной переворот, схожий с октябрьским в Петрограде.

Летом того же года 50-тысячная армия под командованием совсем молодого М. Н. Тухачевского, собранная из мужиков Смоленщины, Орловщины, Тверской и Тульской губерний (тем самым насильственным путем, о котором уже говорилось), была брошена в наступление на столицу Польши Варшаву. Злые, голодные и полураздетые красноармейцы вскоре очутились на берегах Вислы. Но не тут-то было! Польские жолнежи нанесли столь сокрушительный удар по ненадежной армии, тылы которой остались далеко в России, что от нее мало что сохранилось. Ничего удивительного, ведь силой загнанные под ружья озлобленные мужики ничем, кроме как грабежом украинских, белорусских, польских сел не могли заниматься…

А Сталин тем временем находится на Южном фронте в качестве члена РВС в армии, которой командовал Александр Егоров; в составе фронта находилась и 1-я конная армия Буденного. Троцкий, решив помочь Тухачевскому, приказал передать конницу Буденного на Западное направление. Сталин же категорически отказался это делать.

У РВС фронта были такие планы: захватить Западную Украину, оттуда нанести удар по Варшаве, которую не может взять Тухачевский. А далее — через Чехию и Австрию — ворваться в Германию, чтобы поддержать там революцию. Этот план вполне устраивал комфронта Егорова; хотя оставался не совсем понятным для члена РВС, комиссара фронта Сталина.

…И сейчас, опередив время, остановимся на том, как со Сталиным, ставшим генсеком партии, впервые — как представитель Коминтерна — встретился Владимир Забрежнев.

Встреча началась с того, что Владимир Георгиевич, не успев поприветствовать хозяина кабинета, обратил внимание на стол, заваленный горами бумаг, отметив при этом, что, даже работая по 18–20 часов в сутки, Сталин не справляется с документацией.

— Для текущей деятельности вам, Иосиф Виссарионович, следовало бы иметь второго секретаря партии и несколько секретарей, скажем четыре-шесть человек, вот они и будут вести различные направления партийной деятельности.

Лицо Сталина осталось хмурым, генсек ничего не ответил, лишь молча указал рукой на стул и спросил:

— Вы подготовили мне справку о мероприятиях Коминтерна и участие в нем нашей партии?

— Да, — коротко ответил Забрежнев.

— Тогда задам вам еще один вопрос. Что вы думаете по поводу революции в Германии?

После встречи с графом Канкриным Забрежнев часто обдумывал поставленные им задачи. И на подсознании чувствовал, что рано или поздно решение будет найдено, и буквально еще вчера, заканчивая подготовку к встрече с генсеком партии, он… положил несколько листков с частью фамилий из списка «Пирамиды». Услышав вопрос, он — практически интуитивно — молча отдал ему эти листки, тот также молча, не спрашивая, ничего не уточняя, взял их в руки и стал внимательно читать. Затем резко встал из-за стола, прошелся по кабинету в раздумьях, затем внимательно посмотрел на собеседника.

— Это что, люди, причастные к революции в Германии? Или это какие-то другие люди?

— Товарищ Сталин, когда я сказал, что в связи с загруженностью вам следует иметь нескольких секретарей ЦК, в том числе и второго секретаря, я был прав. Думаю, для такой работы вы сами подберете себе людей. Вообще кадровая работа партии и любого государства, и советского тоже, является наиглавнейшей.

Затем, словно таясь и не решаясь сказать нечто важное напрямик, спросил генсека:

— Вы читали книги Троцкого, скажем, «Терроризм и коммунизм»? Это теоретическая работа по идейному обоснованию терроризма и практики заложничества, но в ней говорится о руководстве партии в госаппарате и о том, как партия добивается выполнения своих задач.

Сталин долго молчал, затем подошел к столу, отпер его ключом и вынул оттуда названную книжку.

— Я не только ее читал, но и сделал в ней пометки.

Иосиф Виссарионович открыл брошюру на какой-то странице и зачитал: ««Морально» осуждать государственный террор революционного класса может лишь тот, кто принципиально отвергает (на словах) всякое вообще насилие — стало быть, всякую войну и всякое восстание…» После чего, повернувшись к собеседнику, сказал:

— Я считаю, что партия должна иметь безраздельное господство в аппарате власти государства. А сам госаппарат должен быть хорошо отлаженным и безупречным механизмом, где работают крайне исполнительные люди. Ну а мы, назначая на руководящие должности нужных нам товарищей, будем проводить жесткий контроль.

Забрежнев слушал Сталина, уже многое зная о нем, вплоть до тех закрытых сведений, что когда-то он был… завербован Имперской разведкой в качестве агента для консервации (!). Чтобы исключить какую-либо утечку об этом, в некоторых структурных подразделениях Третьего отделения МВД по Кавказу в картотеках для дезинформации были размещены данные на якобы секретного сотрудника сего отделения Джугашвили из Гори.

Кстати, именно эта информация, что Сталин был агентом царской охранки (как ее называли большевики), станет после смерти вождя гулять по диссертациям, статьям и исследованиям. Более того, будет неоднократно заявляться, будто бы Сталин, тщательно заботясь о своем прошлом, начиная с юношеских лет, прошедших в Гори, якобы убрал (убил) свидетелей своей молодости, и другие глупости.

Впрочем, подобные явления с исчезновением неугодных могли иметь место. И не надо видеть ничего сверхординарного в том, что исчезали люди, которые могли скомпрометировать вождя партии и советского народа; и чаще это делал не НКВД, а скорее тот, кто в действительности направлял деятельность НКВД; однако никак не сам лично Сталин.

Просто некоторым любителям страстей вокруг этого имени следует задуматься: а как бы они поступали, оказавшись на месте руководителя такого государства? Да еще в том самом XX злополучном веке? Да еще зная истину?!

К тому же не лишне припомнить, что немалая часть советских людей с неведомо откуда взявшимся энтузиазмом уничтожала друг друга… Не Сталин же бегал по бескрайней стране с пресловутым наганом, а мы с вами, это наши предки служили в районных, областных, республиканских и союзных отделах НКВД. Не товарищ Сталин, а мы состояли в «тройках», занимая должности первых секретарей, прокуроров, начальников НКВД районов и областей. Фамилии наши были: Иванов, Петров, Козлов, Ковальчук (правда, как выясняется, чаще всего под Ковальчуками и прочими Ивановыми были Янкеловичи, Эпштейны, Блейхманы, Якиры и другие называющие себя русскими)… Это мы возглавляли карательные органы и беспрекословно выполняли установки ЦК ВКП(б). Зато когда Сталина не стало, это мы, отмыв руки от крови братьев своих, приписали ему все свои кровавые преступления…