Николай Руднев - Командир легендарного крейсера Страница 25

— Ведь вы же имеете право поступить сообразно обстоятельствам и тем самым спасти корабли и людей от бесцельной гибели! — едва сдерживая негодование, говорил Руднев.— «Варяг» пойдет под посольским флагом, а «Кореец» под консульским.

Но Павлов отклонил это разумное предложение, заявив, что без разрешения Петербурга он не считает возможным покинуть миссию.

— Какого еще распоряжения вы ждете, если вы вместе с миссией уже фактически в плену у японцев? — возразил Руднев. Его настойчивость наконец вывела Павлова из терпения, и он высокомерно заявил:

— Рассуждать подобным образом может только недисциплинированный мичман, а не вы, дорогой Всеволод Федорович!

Единственное, о чем удалось договориться, это о посылке «Корейца» в Порт-Артур с донесением. Руднев настаивал на том, чтобы канонерка вышла немедленно, так как сейчас решают не часы, а минуты, но Павлов заявил, что отправит почту на «Варяг» не раньше следующего утра.

Возвратившись на крейсер, Руднев вызвал Беляева и Степанова, сообщил им о решении посланника и приказал Беляеву срочно подготовить канонерку к отплытию в Порт-Артур.

В 11 часов 30 минут ночи в каюту Руднева вбежал Степанов и доложил о том, что «Чиода» снялся с якоря и, потушив огни, вышел в море. Руднев сказал:

— Ведь только несколько часов тому назад принято решение отправить «Корейца» и вот оно уже известно Мураками, потому он и ушел.

В действительности же произошло совпадение. Уход «Чиода» с рейда был связан с более крупными мероприятиями. чем нападение на «Корейца». Об этом Руд-нсв узнал лишь впоследствии.

4

Среди чинов японского генерального штаба, охваченного жаждой войны, нашлись трезвые головы, которые выразили опасение, что русская эскадра первой может начать наступательные действия, а это может расстроить все планы и расчеты японского правительства. Поэтому 23 января в Токио собрался государственный совет, который решил опередить Россию с открытием военных действий. На следующий день была послана телеграмма японскому посланнику Курино в Петербург о разрыве дипломатических отношений. Одновременно сухопутные войска и флот получили приказ о начале военных операции. При этом японцы утверждали, что разрыв дипломатических отношении вовсе не означает начала войны.

24 января японский посланник в Петербурге вручил министру иностранных дел России графу Ламздорфу ноту о прекращении дипломатических отношений. С утра того же дня, т. е. до официального объявления в Петербурге о разрыве, японцы начали повальный захват русских пароходов в водах Желтого моря, в Корейском заливе и Цусимском проливе. Пароходы «Ека-теринослав», «Мукден», «Россия», «Аргунь» и другие, а также находившиеся в портах Японии «Малайя» и «Маньчжурия», стали первыми жертвами. Японцы присваивали им свои названия и превращали в военные транспорты.

В полночь 24 января командующий японским флотом Того собрал на флагманский броненосец «Миказа» всех флагманов н командиров кораблей и объявил им императорский указ о начале войны с Россией. Он приказал всему флоту немедленно выйти в Желтое море и атаковать русские суда, стоящие в Порт-Артуре и Чемульпо. Начальнику 4-го боевого отряда контр-адмиралу Урну с присоединенным к нему броненосным крейсером «Асама», с 9-м и 14-м отрядами миноносцев бы-.ло предложено идти в Чемульпо и атаковать там русских. а также охранять высадку войск.

В 7 часов утра 24 января соединенный флот Японии .покинул порт Сасебо, где имел стоянку, и вышел в Желтое море. Ему предстояло осуществить вероломное нападение на русские суда за несколько часов до объявления о разрыве дипломатических отношений и за -пять дней до объявления войны, официально провозглашенной в Токио только 29 января.

По пути японцы захватывали русские торговые суда. 25 января в 2 часа дня Того подошел к острову Сингаль при входе в Желтое море. Здесь флот разделился согласно плану.

В 3 часа 35 минут дня отряд Урну вместе с пришедшим из разведки крейсером «Асама» взял курс на Чемульпо. На флагманском корабле взвился сигнал, которым Того поздравил Урну с предстоящим успехом. Это были счастливые минуты в жизни младшего флагмана японского флота контр-адмирала Урну Сотокнчи. Еще бы! Конечно, командир русского крейсера проявит благоразумие и сдастся армаде первоклассных кораблей на милость его. Урну! Через три дня праздник — день восшествия микадо на престол, и он, Урну, пошлет императору телеграмму о том, что приносит его величеству всеподданнейший подарок — красавец русский крейсер «Варяг»! А там награды, чины, слава... Охваченный нетерпением. Урну приказал прибавить ход.

В 4 часа дня Того тоже снялся с якоря и с главными силами направился к Порт-Артуру. На следующий день эскадра подошла к острову Роунд, в 45 милях от Порт-Артура. Здесь Того, выполняя приказ своего правительства, совершил первое нарушение международных законов: без объявления войны он дал миноносцам сигнал: «В атаку! Желаю успеха». Начальник 1-го отряда истребителей капитан 1-го ранга Асай Масадзиро ответил: «Ручаюсь за успех». Десять миноносцев без огней направились к Порт-Артуру н, провожаемые приветствиями эскадры, быстро растворились в сгущавшихся сумерках.

Главная эскадра Того продолжала идти по назначенному курсу.

Участники войны сохраняют на всю жизнь о памяти первый ее день. Дожившие до наших дней мо-ряки-портартурцы тоже прекрасно помнят солнечный день 26 января и наступившую вслед за ним тихую, безветренную ночь. Русская эскадра, состоявшая • из шестнадцати кораблей, стояла на внешнем рейде в шахматном порядке с полными огнями. Изредка в горизонт впивались лучи прожекторов дежурных кораблей— броненосца «Ретвнзан» и крейсера «Паллада». На броненосцах «Полтава» и «Победа», на крейсере «Диана» производилась погрузка угля с барж. Никакой защиты с моря эскадра не имела. Лишь в двадцати милях крейсировали миноносцы «Бесстрашный» и «Расторопный», осуществлявшие так называемую подвижную оборону внешнего рейда. Даже противоминные бортовые сети не были подвешены на кораблях. Старк категорически запрещал это делать.

В 11 часов вечера на флагманском корабле «Петропавловск» закончилось совещание, на котором обсуждался план бонового заграждения с подвеской сетей на внешнем рейде. На заседании присутствовали, кроме Старка, Витгефта, Греве и чинов штаба, все командиры судов. Прощаясь, Витгефт сказал:

— Особых мер по охране рейда принимать не надо, войны не будет!

Категорическое заявление начальника штаба подействовало успокаивающе.

Печальную славу заслужил контр-адмирал Витгефт, ограниченный и недальновидный. Незадолго до войны он добился сокращения более чем наполовину практических плаваний эскадры, за что удостоился царской похвалы «ввиду значительной экономии средств». На деле же это уменьшало опыт моряков в маневрировании кораблей. В октябре 1903 года генерал Флуг из штаба Квантунской армии запросил Витгефта, может ли армия считать себя обеспеченной от высадки неприятеля в Инкоу и на берегах Корейского залива. Витгефт официально ответил: «Вполне».

Характерный факт. Когда после трагической гибели адмирала С. О. Макарова Витгефта назначили временным командующим флотом, он во время боя в ужасе воскликнул:

— Я же не флотоводец! Зачем меня назначили?..

Отряд японских миноносцев, не замеченный дежурными миноносцами «Бесстрашный» и «Расторопный», в 11 часов 36 минут вечера вплотную подошел к эскадре и сразу произвел три минных атаки.

Первым получил повреждение броненосец «Ретви-зан», а за ним броненосец «Цесаревич» и крейсер «Паллада». За три атаки японцы выпустили 16 мин Уайтхеда, из них три достигли цели.

После первого взрыва русская эскадра открыла беспорядочный огонь, не причинивший никакого вреда японцам, но все же предотвративший дальнейшие атаки.

После возвращения миноносцев Того боялся, как бы русская эскадра не предприняла ответную атаку, поэтому приказал своим кораблям спешно отступить к сборному пункту вблизи Чемульпо.

5

Весть об уходе «Чиода» с рейда разнеслась по всему «Варягу». Несмотря на поздний час, матросы обсуждали поступок японцев. «Японцы готовят какую-то каверзу, но какую?» — думали все. В кают-компании офицеры тоже взволнованно говорили о непонятном поведении японцев. Руднев предложил всем разойтись на отдых, а старшего офицера Степанова, старшего штурмана Беренса, старшего артиллерийского офицера За-рубаева, старшего минного офицера Берлннга н старшего судового механика Лейкова пригласил к себе в каюту. Когда все сели, он спокойным голосом сказал:

— Никакого совещания, господа, устраивать не собираюсь, но так как вы все равно не спите, прошу помочь решить один вопрос. Совершенно очевидно, что японцы готовят нападение. Нам нужно, взвесив все условия, наметить план. Конечно, при всех обстоятельствах будем драться самым беспощадным образом. И дальше. Один «Чиода» не решится на нападение. Для этого будут привлечены другие корабли.