Знать и помнить [Диалог историка с читателем] - Александр Михайлович Самсонов Страница 25

Сталину не терпелось столкнуть лбами на линиях Зигфрида и Мажино англо-французов с немцами. Это нетерпение отражалось на тоне нашей пропаганды: чуть ли не с эстрады высмеивалась нерешительность противников ринуться на укрепления друг друга. Не с целью ли доказать воюющим сторонам, что укрепленные линии — бумажный тигр, он бросил наших солдат чуть ли не в штыковую атаку на линию Маннергейма? Не война ли с Финляндией дала повод Гитлеру назвать наших военных и политических руководителей неполноценными? Не эта ли война стимулировала нападение Гитлера на нас еще до разгрома Англии? Эта война до сих пор если не «белое», то «туманное» пятно в нашей истории.

Нашу неподготовленность к войне и истинную мощь немецко-фашистской армии Сталин осознал только после сокрушительного разгрома англо-французов на континенте и взятия немцами Парижа.

Самодовольство и уверенность в ожидании истощения воюющих сторон сменились у Сталина страхом перед Гитлером. Боязнь «прогневить» Гитлера побудила Сталина не подводить войска к границам и дать категорический приказ военным «не отвечать на провокации». Он сознательно допускал разведывательные полеты немецкой авиации над нашей территорией, с тем чтобы убедить немцев в отсутствии наших войск на границах с Германией. Не желание выиграть время для подготовки к войне, а наивная надежда на то, что немцы все-таки решатся ринуться через Ла-Манш на Англию, руководила действиями Сталина в то время. Именно поэтому эшелоны с хлебом и нефтью шли в Германию до 22 июня 1941 года.

Страх лишил Сталина способности оценивать обстановку, всякие объективные (но неприятные его слуху) сведения его раздражали. Он не только не внимал донесениям разведки, но (я уверен) и расправлялся с особенно настойчивыми работниками разведорганов.

Во всем этом — причина уничтожения значительной части нашей авиации в первый день войны и неудачи первых месяцев.

В Вашей беседе более или менее откровенно, но не до конца говорится о роли Сталина в войне. Ведь самые тяжкие страницы истории Отечественной войны связаны с именем Сталина. Даже во многих военных мемуарах, выдержанных в благоприятном для Сталина ключе, прослеживается мысль: убедили Сталина — успех, не убедили — катастрофа. Надо прямо сказать, что всю войну он путался под ногами военных и мешал. Один мой сослуживец как-то мрачно сострил: «…единственное предложение Сталина, не приведшее к катастрофе, — это назвать операцию 1944 года в Белоруссии именем Багратиона». О каком еще полководчестве Сталина можно говорить?!

Видимо, груз старого определяет Ваши объяснения «ошибок» Сталина происками немецкой разведки. Я имею в виду «ошибку» в определении направления главного удара немцев в 1942 году, а особенно «ошибку» в расправе над выдающимися советскими военачальниками в 1937 году. Во-первых, грош цена государственному руководителю, способному «клюнуть» на такие дешевые приманки. Во-вторых, гибель Тухачевского и других не зависела от желаний немцев. Ведь Блюхер, Егоров, Дыбенко и тысячи других командиров погибли без вмешательства немцев. Были ли вообще эти фашистские фальшивки? Кто их видел? Не немецкая дезинформация, а несостоятельность Сталина как военного руководителя определила катастрофу киевской группировки в 1941 году.

В прямой связи с войной следует сказать хотя бы о политических издержках «дружбы» с Германией в 1939―1941 годах. Не касаясь самого договора, нелишне вспомнить о непонятной доброжелательности нашей печати и радио к фашистам, о неразумном и бестактном отношении к будущим союзникам (значит, Сталин тогда еще не знал, против кого и в союзе с кем мы будем воевать), о поздравлениях Гитлера с успехами в разбойных акциях в Европе, об оскорбительном отношении к польской нации после разгрома Польши Гитлером, о политическом цинизме с выдачей Сталиным Гитлеру немецких и других антифашистов, нашедших убежище в нашей стране.[45]

В порядке ликвидации «белых пятен» следует прекратить наводить тень на плетень с пленением немцами сына Сталина Якова. Есть тенденция выставить Якова чуть ли не героем. В фильме «Освобождение» есть сцена, где Власов предлагает Якову поступить на службу к нему (июль 1943 года). Позже в литературном произведении И. Стаднюка «Война» сказано, что Яков был убит 14 апреля 1943 года в лагере Заксенхаузен. Где правда? Было ли в действительности почти наполеоновское: «Я фельдмаршала на солдата не меняю»?

Я знаю, что многие мои сверстники, чьи родители стали жертвами сталинских зверств в 1937 году и позже, честно воевали, не сдавались в плен, не перебегали к врагу, достойно прожили жизнь, а некоторые добыли себе добрую славу и в стране, и за рубежом.

Говоря о необходимости опубликования приказа Сталина № 227, Вы почему-то забываете о его другом приказе, приказе начала войны, в котором он объявил изменниками генералов, не только попавших в немецкий плен, но и тех, кто героически погиб в боях.[46]

Полная правда о Сталине не повредит нам, не сыграет на руку врагам, тем более что враги уже достаточно высказались по этому вопросу. Так называемая «сталинистская» пропаганда, не только безграмотная и проалкогольная («Выпьем за Родину, выпьем за Сталина!»), но и тенденциозная, не получая долгие годы отпора, во многом сомкнулась с антисоветской. Ее успеху немало способствуют наши кинематография, телевидение, печать. Сталин выглядит мудрецом в тех случаях, когда он не позволяет себе заведомо глупых высказываний и поступков, его банальности подаются как гениальные откровения.

Правда о Сталине даже в формулировке И. Г. Эренбурга: «Мы победили, невзирая на товарища Сталина» — будет только на пользу.

По моему мнению, необходимо создать комиссию по изучению архивов НКВД, НКГБ, МВД, МГБ, опубликовать результаты ее работы и выводы. Может быть, следовало бы опубликовать списки доносчиков и провокаторов, это закроет рты одним и откроет глаза другим.

Коль скоро уничтожены архивы царской охранки, то нужно сказать, кто и когда поторопился это сделать.

Прошу Вас, уважаемый Александр Михайлович, извинить меня за несколько сумбурное изложение.

27 марта 1987 г.

Н. А. Вольфтруб, подполковник в отставке, участник войны, г. Ивано-Франковск. Белостокский «котел»

Чрезвычайно отрадно, что после стольких лет умолчания и приукрашивания начали появляться в печати честные, откровенные и правдивые слова о трагических событиях 1941―1942 годов.

Более 45 лет мне не дает покоя мысль: как могло случиться, что войска приграничных округов не были своевременно приведены в боевую готовность? Кто должен нести за это ответственность перед народом и историей? Ведь это преступление перед памятью павших.

За две недели до начала войны наш полк был передислоцирован в летние лагеря возле г. Ломжа. Вся техника и боеприпасы были оставлены на зимних квартирах. Рано утром 22 июня полк был поднят по тревоге. Боевой порядок 124-й ГАП РГК[47] занял у г. Замбрув. Затем полк снялся с огневой позиции и совершил марш