Владимир Филиппов - Русь против варягов. «Бич Божий» Страница 27

«Ольга с сыном Святославом, собрав войско довольное и храброе, пошла на Древлянскую землю». В то, что Ольга возглавила карательную операцию, не верится вовсе. Скорее, она была нужна лишь как парадная фигура, как вывеска, как представитель законной власти, тем более что при малолетнем княжиче, которого воеводы взяли в поход, лучше всего быть матери. К тому же вряд ли кто сомневается, что в военных вопросах Ольга не смыслила вовсе. Это была прерогатива Свенельда. Это он сейчас первый меч государства.

Появление дружин Свенельда ужаснуло древлян, сплоченность викингов была устрашающей, но все же славянам хватило безрассудства, и они решились на битву.

«Древляне же, собравшись, вышли против нее, и соступились их полки. Святослав, хотя тогда млад был, но как вождь и мститель смерти отца своего сам начал битву и, бросив копьем в древлян, пробил коня сквозь. Тогда Свенелд и Асмунд, воеводы главные его, решили: «Князь уже начал биться, поступим и мы, братия, как он». И сразясь мужественно, после некоего сопротивления победили древлян».

Свенельд поступил разумно, хоть и не честно. Он обезглавил вражеское войско еще у себя дома и изначально обеспечил этим некрасивым поступком себе победу. Поэтому результат сражения был изначально предопределен. Во всем, за что брался воевода Свенельд, он брал верх. «Полководцы, Асмуд и Свенельд, ободрили воинов примером юного Героя и с восклицанием: Друзья! Станем за Князя! – устремились в битву». Суровая, вскормленная с копья дружина Свенельда разметала древлянские ряды. Именно здесь и погиб, скорее всего, князь Мал, защитник славянской свободы.

«Древляне бежали с поля и затворились в городах своих». Хоть древляне и проиграли битву, хоть и были разбиты наголову, но еще не готовы были сложить оружие. Войска Свенельда устремились на Искоростень. Но город наглухо закрыл свои ворота и приготовился к обороне. Киевское войско стало около града. Города Свенельд умел брать только с ходу и желательно выманив перед этим противника за городские стены. Как это было в Бердаа. В противном случае воевода мог мучиться долго, как это было с Пересеченом. Надеясь на страх горожан перед его воинами, на то, что за стенами царят хаос и испуг, варяг бросил войска на приступ. «Но древляне града Искоростень, ведая вину свою, не смея покориться, крепко бились либо из-за стен, либо исходя из града. Ольга же, стоя все лето, не могла взять града приступом». Отчаяние придавало древлянам мужество и силу. Так бесстрашно бились они, что озадачили Свенельда. Надолго задерживаться под стенами города он не собирался, да и права не имел. Сейчас в Киеве никого. Так что компанию нужно заканчивать быстро.

Но силой город еще долго не взять. Значит, нужна хитрость, из тех, на которые мастера хитроумные женщины и варяги. Дальше летописи рассказывают о том, как Ольга надавала древлянам разных обещаний, склоняя их к миру. Затем следует легенда про птиц, которые хитроумная княгиня взяла в качестве дани с жителей Искоростеня, а потом подожгла привязанные к их лапкам трут и отпустила на волю. Из-за чего в городе случился масштабный пожар, который и сломил сопротивление горожан. Что-то подсказывает, что дело было несколько иначе, что все было куда проще. Обещания Ольга действительно, как и указано в летописи, дала, но выполнять их Свенельд совсем не собирался. И как только доверчивые и истомленные осадой горожане открыли ворота, чтобы закрепить мир, в Искоростень ворвались озверевшие от ненависти и утомленные долгой осадой викинги. Дальше было просто избиение: «И взяв град, сожгла весь; старейшин же града, отделив, и прочих людей нескольких казнила, других раздала в работу войску своему». Или, как подводит итог Карамзин, «Великая Княгиня, осудив некоторых старейшин на смерть, других на рабство, обложила прочих тяжкою данию». Вот так жестоко Ольга обошлась с убийцами своего мужа. Хотя наложить дань тяжелее, чем она уже была, было равносильно тому, что загнать практически весь народ в рабство.

Рука воина видна и здесь, только разделить, где действия Свенельда, а где княгини, вряд ли уже удастся. Скажем так: для Свенельда это был вполне нормальный и деловой подход, Ольга же не снизошла до милости к побежденным. Память о тех чудовищных событиях все еще витает по округе, «но мы должны судить о Героях Истории по обычаям и нравам их времени».

После этого на Руси наступает спокойствие. Буквально уже в следующем году «Ольга, оставив в Киеве во управлении сына своего, сама со многими вельможами пошла к Новгороду». Управление страной фактически снова остается в руках Свенельда. Сын мал, а Асмунд не тот человек, у кого хватит сил прибрать к рукам власть, пока рядом находится варяг со своей дружиной.

Но именно в этот период, когда власть теоретически находится в руках Ольги, начинают портиться отношения с Византией. В 954 году Русь предстает в арабских источниках в качестве самого важного союзника империи. В 956 году «Царь Константин прислал послов к Ольге и сыну ее Святославу просить, по обещанию ее, войска, поскольку тогда он имел нужду, и чтоб ему немедля прислать». Этот пункт прописан был еще в договоре, составленном Олегом. Вещий не зря прибивал свой щит на врата Царьграда. По договору он обещал, что за ту стабильную дань, за то финансовое бремя, что Византия несет постоянно в виде отчислений Киеву, русские полки будут помогать империи в обороне ее границ. Так было и вначале. Но Свенельд, как и Асмунд, не любит Византию и внушает свой взгляд на мир малолетнему Святославу. А кого будет больше слушать маленький герой – мать или двух прославленных в боях ветеранов? Святослав с самого раннего детства воспитывался как воин, и мнение прославленных бойцов ему куда ценнее и авторитетнее. Византию он рассматривает лишь как источник богатой добычи и славы. Но когда князь подрастет, у него сначала будут иные дела.

Первым воинским подвигом Святослава будет поход на Хазарский каганат.

Пока мы следим за судьбой воеводы Свенельда, нам он будет интересен.

При Святославе Свенельд не потерял своей значимости. Он по праву второй человек в государстве. Возможно, это один из немногих людей, которым Святослав доверяет безгранично.

Итак, Святослав вырос, и над близ лежащими землями разнеслось грозное: «Иду на вы!» Это было предупреждение, которое мало кто из соседей хотел бы получить. Но Святослав был рожден для великих дел. Он много чего задумал. Он многое хотел свершить. Он жаждал воинской славы. Теперь, когда сын Игоря стал полноправным князем, способным самому принимать решения и вести государственную политику, он начал действовать активно. Удивительно, но практически никто не обращает внимания на два момента, которые в истории Святослава можно считать ключевыми.

Немного странно, что именно на заре своей карьеры, как воинской, так и политической, Святослав принимает наиболее правильные и рациональные решения. Скорее всего, даже при всей своей самостоятельности, решения в эту пору он принимает не один. Кто ему помогает в этом? Вопрос оставим открытым. Скорее всего, ближайшие соратники. Те, кому он верит и доверяет. Те решения, которые принимает Святослав в пору зрелости и единолично, далеко не бесспорны, одно из них и приведет его к гибели.

Второй момент – это дружина Святослава. Практически все в один голос восхваляют его гридней. Создается ощущение, что он родился прямо с дружиной. Но ведь довольно молодой, пусть и великолепно одаренный юноша, ни разу еще не бывавший в серьезном деле, вряд ли мог создать столь могучий инструмент, благодаря которому прославился в веках. Тем более что о войске Игоря ничего подобного написано не было. Его дружина отличалась в первую очередь своевольством. Святослав в корне изменил подход к дисциплине, верности и службе. Но кто подготовил ему тот превосходный материал, с которым уже можно было решать великие дела?

Вот здесь ответ однозначен. Это могли быть только Свенельд и Асмунд. Скорее всего, первый, ведь именно он все это время стоял у власти. Практически только он занимался войском, пока Святослав взрослел. Заслуга Свенельда и состоит именно в том, что великий воитель получил в свои руки ту армию, которая была достойна его. Эту заслугу у варяга не отобрать.

Итак, князь подрос, дружина собрана, цель определена. Остается лишь нанести удар.

Многим до сих пор кажется, что походы Святослава происходили по одному и тому же сценарию. Сел князь на гнедого коня, гаркнул во всю мощь своих легких: «Иду на вы!!!» Взмахнул мечом, указав направление, где находится это самое «вы», и помчалась дружина вместе с князем мочалить врагов земли Русской. Ну а дальше, как всегда, победа, слава, слезы и восторженные отзывы летописцев.

Но все происходило отнюдь не так. К походу на хазар князь готовился почти год. Договаривался с вятичами – славянами, которые до сих пор по каким-то необъяснимым причинам предпочитали хазарский гнет славянскому раю. Разведывал местность, искал кратчайшие пути-дороги к логову Божественного кагана. Кстати, с вятичами князь еще договаривался и о том, чтобы не загораживали они ему щитами и копьями путь на Волгу, вдоль которой он думал дойти до хазарской столицы Итиля. Ибо лить кровь своей дружины раньше нужного срока Святослав не желал.