Абрам Иойрыш - А-бомба Страница 27

Арно реализовывал план, десятки раз продуманный, «проигранный» в Париже: над Северным морем лететь к западу, держась как можно дальше от берегов Германии.

Вдруг в море он заметил сторожевой немецкий катер.

— Вот оно!.. Неприятность!

Он резко увеличил скорость. Однако спустя 20 мин. слева на горизонте заметил три черные точки. До конца нажал акселератор, стремясь выжать газ до предела. Черные точки на горизонте росли. Понимая, что впереди предстоит неприятная встреча, он постарался успокоиться. И это он предвидел.

— Пилота гражданского самолета они могут помиловать, но могут и не пощадить.

Три точки уже превратились в три самолета.

— Это истребители, — подумал Арно. По форме крыльев он определил немецкие самолеты. — Они летят из Гамбурга или Кёльна. Сторожевой катер, вероятно, подал им сигнал. А возможно, кто-то сообщил о моем отлете еще из Осло.

Когда самолеты были на расстоянии километра, он увидел за бортом слева сигнальную красную ракету: немцы требовали сбавить скорость.

Что делать? К сожалению, вступала в силу другая часть плана: он летел сдаваться в плен.

Но не все еще было проиграно. Кто его знает, чем завершится сегодняшний день: будет он победителем или побежденным?

Немцы подали сигнал снижения. «Потез» покатился по длинной посадочной дорожке одного из гамбургских аэродромов. По обеим сторонам виднелись военные сторожевые посты.

…Удостоверение личности Арно и бортовой журнал лежали на папке, закрывавшей остальные бумаги.

— Вы военнослужащий, господин Арно? — Майор, обнажив редкие зубы, изобразил на лице улыбку.

— Меня принудили приземлиться на гражданском самолете!

— Мне известно, что самолеты типа «Потез» используют во Франции и в армии. В данном случае вы выполняли задание, которое имело далеко не гражданский характер. Думаю, что вы не будете это отрицать. Германия и Франция находятся в состоянии войны. Для вас, пожалуй, будет лучше, если вы все же сообщите о своем воинском звании и должности. Вам в плену будет легче, если с вами будут обращаться как с военнопленным.

— Я капитан французской армии, господин майор.

— Из какой части?

Арно промолчал.

— Я понимаю ваше положение. Но у нас ваш бортовой дневник, и мы умеем читать, капитан. Речь идет о тяжелой воде! — майор открыл папку с документами. — Мы знаем, что после начала войны французы заинтересовались тяжелой водой и стали искать пути ее получения из хранилищ «Норск-Гидро» в Рьюкане. И это при том, что покупная цена за эту воду в последнее время резко возросла.

— Я также слышал, что правительство Германии ответило на это тем, что сделало в Осло. неофициальный демарш, — перебил Арно майора. — Оно заявило, что, если Норвегия поставит тяжелую воду Франции, это будет рассматриваться как недружелюбный акт по отношению к третьему рейху. Не так ли?

Майор сжал губы. Он-то хорошо знал, что это был первый акт битвы за тяжелую воду. Благодаря этому демаршу нацисты показали, что они хотят первыми применить атомную энергию в военных целях. За весь период с момента, когда стала производиться тяжелая вода, этому вопросу не уделяли столь пристального внимания, как сейчас.

— Насколько мне известно, — добавил Арно, — речь шла об обычном торговом соглашении, которое мы подписали раньше, чем «ИГ Фарбениндустри»…

— Ваша информация, капитан Арно, правильна, — вздохнул майор, Французский уполномоченный Жак Аллье подписал соглашение с «Норск-Гидро» раньше. К сожалению, «ИГ Фарбениндустри» здесь опоздала.

Майор помолчал несколько секунд и резким голосом, стремясь подчеркнуть, что беседа окончена и он приступил к допросу, стал задавать Арно вопросы.

— Вы должны были увезти во Францию тяжелую воду. Однако в самолете мы нашли лишь пустые стальные баллоны. Где и как вам удалось вылить воду из баллонов?

Арно с трудом сдерживал улыбку. Теперь-то он вкушал сладость своей победы, победы, которая принадлежала только ему одному: он сам разработал этот план и сам его осуществил.

— Я не выливал из стальных баллонов никакой воды.

Пальцы майора нервно застучали по столу.

— Сознайтесь, капитан: в Норвегию вы летели за тяжелой водой?

Майор имел точную инструкцию, как вести допрос о тяжелой воде, о чем допрашивать и что скрывать.

— Моей задачей было перевезти во Францию 26 стальных баллонов, — сухо ответил Арно.

— Не хотите ли вы сказать, что летели в Норвегию за пустыми баллонами?

— К сожалению, ничего больше добавить не могу.

— А где же тяжелая вода? — не сдержавшись, выпалил майор, но тут же попытался взять себя в руки.

Арно посмотрел на часы.

— По всей вероятности, она уже на месте назначения.

Майор догадался, что означал этот взгляд на часы. Он понял, что французам удалось либо в Рьюкане, либо в Осло подменить баллоны и погрузить баллоны с тяжелой водой в другой самолет.

Майор понял, что операция провалилась, но не понимал значения этого провала. Одно его волновало: этими баллонами очень интересовалось ведомство по вопросам вооружения.

За две педели до описанных событий лейтенант Ж. Аллье наконец получил на руки соглашение с «Норск-Гидро». Генеральный директор «Норск-Тидро» Ауберт встретился с разведчиком. Осуществляя обдуманный план, Аллье рассказал ему об урановом реакторе, об урановой сверхбомбе и о том, для чего может быть использована тяжелая вода.

— Мы и сами подозревали что-то, господин Аллье. Недавно концерн «ИГ Фарбениндустри» заявил о намерении закупить весь наш запас тяжелой воды и сделать крупный заказ на нашу продукцию. Немцы готовы помочь нам в расширении производства и стать нашими единственными покупателями.

— Чем кончились переговоры с немцами? — спросил Аллье. Он хорошо знал возможности химического концерна Германии «ИГ Фарбениндустри».

— Ничем, — успокоил его Ауберт. — Мы отказались продать наши запасы и не приняли заказа на будущую продукцию.

— Какова ваша позиция в отношении Франции в этом вопросе?

— Благоприятная. Франция получит тяжелую воду.

Соглашение было выработано и подписано Аллье и Аубертом в течение нескольких дней. По этому соглашению Франция могла во время войны свободно пользоваться тяжелой водой, имевшейся на заводе в Рьюкане. Кроме того, Франции предоставлялось предпочтительное право на всю тяжелую воду, которая в дальнейшем будет произведена на этом заводе.

Оставалось осуществить основную часть операции и переправить 185 кг тяжелой воды из Норвегии во Францию.

— Но как вы доставите воду во Францию? Тут мы помочь не сможем, предупредил Ауберт.

Аллье заверил генерального директора, что он со своими помощниками справится с этой задачей. Для осуществления намеченной цели Аллье выбрал почтовый пароход, курсировавший между Роттердамом и западным берегом Норвегии. Кроме того, он хорошо понимал необходимость координировать все свои действия по времени с полетом капитана Арно.

Они договорились, что Арно 28 февраля вылетит с одного из северных аэродромов Франции в Осло и оттуда в Рьюкан. Аллье решил добираться туда с запада. Этот путь длиннее и занимает на несколько дней больше. Зато он должен был сбить со следа немецких шпионов.

Аллье выехал экспрессом с парижского вокзала в северном направлении. Во время непродолжительной остановки в Стокгольме к нему присоединились капитан Мюллер, лейтенант Моссе (после войны он стал профессором Сорбонны) и М. Кнолль-Дема. Они должны были, как и капитан Арно, помогать Аллье в осуществлении задуманной операции. Немецким шпионам в Осло не составило бы труда узнать

цели группы Аллье, если бы баллоны изготавливали в городе. Поэтому их заказали деревенскому мастеру.

Осталось наполнить их.

План замены баллонов с тяжелой водой пустыми обсуждался через французского посла в Осло путем обмена несколькими шифрованными телеграммами. Это было за несколько недель до того, как два француза — Ш. Арно и Ж. Аллье — 28 февраля 1940 г. оказались в Рьюкане.

Капитану Арно в Рьюкане помогал Ж. Паскье, шофер французского посольства в Осло. Автомашину они поставили в гараж, имевший два бокса.

Ж. Аллье был принят в семье руководителя фирмы «Порск-Гидро» И. Бруна как старый друг дома.

— Несколько дней назад, — обратился Брун к Аллье, — мы получили новое заманчивое предложение от немцев: они готовы купить у нас всю тяжелую воду. Но у меня такое впечатление, что они глазами готовы съесть больше, чем в состоянии переварить желудок. И откуда вдруг такой интерес?

Аллье решил поделиться своими знаниями об исследованиях атомной энергии.

— Вероятно, из специальных статей можно почерпнуть больше, чем из газет. Сегодня это дело физиков и химиков. По имеющимся данным, ученые находятся на верном пути по высвобождению большого количества неизвестной энергии. Речь идет о расщеплении атомов. Этой проблемой занимаемся не только мы, французы, но и русские, американцы, англичане и, к сожалению, немцы. Те, кто знает об этом больше, страшатся одной мысли, что в руки фашистов попадет оружие такой огромной разрушительной силы.