Николай Леонов - Крестный путь России Страница 28

Громкие скандалы потрясали Россию и выходили далеко за ее пределы, нанося непоправимый ущерб авторитету страны, подрывая доверие к ней. Например, в конце 1995 года встал вопрос о приватизации нефтяной компании "ЮКОС". Соответствующий аукцион готовился тайно, ибо организаторы торгов сговорились с руководством банка "Менатеп" о том, что стабильно преуспевающая нефтяная компания должна была попасть ему в руки, а часть акций в качестве вознаграждения досталась бы чиновникам из Министерства финансов и РФФИ.

Информация о подготовке аукциона все же не удержалась в кругу заговорщиков и стала достоянием деловых кругов. Тогда три крупных частных банка "Инкомбанк", "Альфа-банк" и "Российский кредит" - заявили категорический протест против подобных махинаций. Они выразили желание принять участие в торгах, но им уже не хватало времени для оформления соответствующей документации и создания необходимых денежных фондов путем подбора деловых партнеров. Представитель "Инкомбанка" публично обвинил Министерство финансов и "Менатеп" в мошенничестве и потребовал проведения торгов по всем правилам. Организаторам пришлось согласиться на перенос тендера.

Еще больший скандал вызвала в 1996 г. операция с продажей 25% акций крупнейшей в России организации телефонной и телеграфной связи России "Связьинвест". Несмотря на то, что на этот исключительно жирный кусок государственного пирога нацелились все тогдашние олигархи (включая всемогущего, как казалось, Б. Березовского), команда Анатолия Чубайса так "организовала" торги, что покупателем оказался Владимир Потанин, тогдашний владелец "ОНЭКСИМБАНКА", успевший под сурдинку и создать оффшорную компанию, формально выступавшую в роли покупателя, и найти союзника из числа иностранных инвесторов. Эта "сделка" вызвала глубокий раскол в среде олигархов, и уж, конечно, не без их помощи через некоторое время в печати разразился невероятно крупный скандал, когда стало известно, что А. Чубайс и его основные подельники - А. Кох, П. Мостовой, Д. Васильев и др. - получили баснословные гонорары, по 80-90 тыс. долларов, за некую, в те дни еще и не написанную книгу о приватизации. А гонорары заплатили через издательство "ОНЭКСИМБАНКА"... Однако чубайсовский караван невозмутимо продолжал свое движение, как будто бы ничего не происходило. Он сам неоднократно говорил: "Нам надо больше наглости".

В своей книге "Приватизация по-российски" А. Чубайс признает: "То, что мы сделали в рамках своей схемы... было своего рода насилием - насилием над естественно идущим процессом стихийной приватизации, над интересами элиты общества (имеется в виду советская парт- и хозноменклатура). Масштаб примененного насилия вызвал дикое сопротивление. Тем не менее нам удалось устоять и свою схему реализовать. А это значит: масштаб нашего вмешательства и примененного насилия был адекватен политическому потенциалу государства, нашим возможностям" (А. Чубайс. Цит. соч., стр. 34).

Не последнюю роль сыграла жесткая политическая воля высшего руководителя России. "Мы, - признает А. Чубайс, - опирались на поддержку президента".

Как бы ни старались А. Чубайс и люди из его команды скрыть роль иностранных советников и консультантов в приватизационном процессе в России, утаить правду им не удалось. Мы говорили о главном стержневом: канале, который связывал правительство США с российским правительством. С началом массовой приватизации этот канал разросся, получил много разветвлений. Уже упоминавшийся ранее Джонатан Хей (по данным ФСБ, кадровый разведчик ЦРУ) был назначен приказом No 141 по Госкомимуществу начальником отдела иностранной технической помощи и экспертизы. Туда сразу же набились тучи американцев, часть которых была ранее известна российским спецслужбам как разведчики. Общая численность различного рода советников и консультантов достигала 200 человек. Все они размещались в служебных помещениях российских ведомств, пользовались практически всеми видами связи, которые имелись в госучреждениях. 35 человек из их состава имели свободные пропуска для доступа в здание Госимущества и право пользоваться служебной информацией. Петр Мостовой признавался позже, что "в конечном счете мы стали обращаться за помощью к иностранным консультантам исключительно для отработки технических деталей: сделайте справку, как решается эта проблема в таком-то и таком-то законодательстве, посчитайте, опишите. Например, они написали положение о проведении чековых аукционов: "делай раз, делай два, делай три". Как наставление по стрельбе из пулемета" (А. Чубайс. Цит. соч., стр. 70). В этой фразе у Мостового вскрывается неувязочка. Речь идет не о технических справочках, а именно о наставлениях, т. е. прямых предписаниях, как надо поступать. Кстати, странно, что американцы взялись писать наставления по чековым аукционам, которых в США никогда не было. Это можно объяснить только тем, что роль аукционеров была политической, а вовсе не экономической.

Приказом А. Чубайса от 5 октября 1992 г. в Госкомимущества была создана специальная экспертная комиссия, которой поручено "в обязательном порядке рассматривать все проекты указов президента России, постановлений правительства, распоряжений председателя и заместителей председателя Госкомимущества по поводу определения специфики приватизации в отдельных отраслях народного хозяйства, создания холдинговых компаний и передаче управления предприятиями (пакетами акций в траст)". Заместителем председателя этой комиссии был назначен все тот же Джонатан Хей, в ее состав были введены и еще четыре иностранца. (В. А. Лисичкин "Черная приватизация", 1997 г., Самиздат, Москва). Граждане России, входившие в комиссию, составляли меньшинство, и их голоса не были решающими. Сейчас даже страшно подумать: американцы рассматривали и могли изменить проекты указов президента России и постановления российского правительства. Но при всем этом у США были и другие интересы: получение всеобъемлющей информации о российской промышленности и сырьевой базе страны. Они предложили с помощью своих подсобных рабочих лошадей из команды Чубайса создать Российский центр приватизации, который имел сеть своих региональных отделений от западных до восточных границ России. Формально учредителями и хозяевами РЦП были Госкомимущества и Российский фонд федерального имущества, а во главе был поставлен Максим Бойко, хорошо известный американцам, поскольку до 16 лет вообще жил с родителями в США, а затем в конце 80-х годов проходил стажировку в Национальном бюро экономических исследований США, будучи сотрудником Института мировой экономики и мировой политики.

Американцы выделили целевым назначением 116 млн. долларов на работу Российского центра приватизации и его региональных отделений. Щедрость США объясняется тем, что РЦП собирал подробную информацию о всех предприятиях региона или отдельной области и оценка их перспективности для приема иностранных капиталовложений. На работу в этот центр брали, как правило, людей, имевших базовую экономическую подготовку, владевших английским языком и желательно прошедших научные стажировки в Соединенных Штатах. В каждом областном или краевом отделении РЦП работали от 3 до 5 таких специалистов с высокими окладами (по 700-1000 долларов в месяц), составлявших подробные паспорта российских предприятий. Вся эта информация, естественно, становилась достоянием американцев. Когда Государственная дума спохватилась и попробовала (только в 1994 г.) получить ответ о работе и о расходах центра, было уже поздно. Информацию возвратить нельзя, а деньги разошлись по карманам команды А. Чубайса. М. Бойко представил "фиговый" листок, в котором только и указал, что он действительно получил из США за период с 1991 по 1994 год 116,6 миллиона долларов, из которых было израсходовано 79,8 млн. долларов. Никаких точных документов, удостоверяющих расходы, не было. Осталась безвестной судьба "остатка" почти в 40 млн. долларов. Комитет по приватизации Государственной думы безвольно провожал глазами бесконечную череду воровских махинаций, которые были основой всей драматической операции по приватизации российских богатств. Нет сомнения, что президент Б. Ельцин получал со всех сторон сигналы о практически бесконтрольном самоуправстве А. Чубайса и его команды вкупе с американскими советниками в российской экономике и однажды даже попытался оздоровить ситуацию в Госкомимуществе. В конце 1994 г. он претворил в жизнь очередную "загогулину". Находясь в поездке по Дальнему Востоку, он заехал в Амурскую область, где его принимал недавно испеченный губернатор Владимир Полеванов - личность во многих отношениях примечательная и нестандартная. Он произвел на вчерашнего партократа сильнейшее впечатление. В. Полеванов всю свою молодость провел на крайнем Северо-Востоке, на Колыме, занимаясь геологической разведкой новых золотоносных площадей. Затем работал на Полярном Урале и островах Северного Ледовитого океана. Чистейший русский человек, женатый на кубанской казачке, работавшей картографом в его экспедиции. Он был крут и справедлив, как полагается сибиряку-дальневосточнику. Прямо как в фильмах и литературных произведениях. Полеванов вырвался на политическую арену после кровавых событий 3-4 октября 1993 г. Будучи председателем геологического комитета Амурской области, он выступил против "двоевластия" в стране и решительно поддержал Б. Ельцина в его конфронтации с Верховным Советом. Этот шаг был вознагражден назначением на пост главы администрации. Новый губернатор разогнал местный областной совет, но и к "демократам" относился с большим подозрением, не допуская их к кормушке. Вот такая политическая независимость, незаангажированность, сильный характер привлекли внимание Б. Ельцина, и он в одночасье, росчерком пера, назначил Владимира Павловича Полеванова вице-премьером российского правительства и руководителем Госкомимущества вместо постылого А. Чубайса. Трудно себе вообразить, что в эти дни творилось в чубайсовском крысятнике. В кабинет начальника пришел человек, у которого за плечами было, как он сам выражался, "12 колымских и 6 магаданских лет", обладавший несокрушимой верой в открытую правду, честность и прямоту поступков. Он понятия не имел о подковерных играх в столице, о засилье чубайсят, о прикормленных, наглых американцах. Первое, с чего он начал: отобрал пропуска у иностранцев на вход в правительственные учреждения системы Госкомимущества, что вызвало эффект, равный взрыву протуберанца на Солнце. Никто раньше в администрации Б. Ельцина не позволял себе такого в отношении граждан США.