Армен Гаспарян - Тайна личности Ленина. Спаситель народа или разрушитель империи? Страница 29

Либералы поступили в свойственной им манере. Вырвали украдкой из письма один абзац и носятся с ним как с писаной торбой уже какой год. А ведь Ленин говорил о другом. Вот что он пишет в том самом письме: «Каждого члена коллегии НКЮста… надо бы оценивать по послужному списку, после справки: скольких коммунистов ты закатал в тюрьму втрое строже, чем беспартийных за те же проступки? скольких бюрократов ты закатал в тюрьму за бюрократизм и волокиту?.. Не можешь ответить на этот вопрос? – значит, ты шалопай, которого надо гнать из партии за «комболтовню» и за «комчванство».

Ситуация представляется мне настолько очевидной, что даже не нуждается в каких-то дополнительных комментариях. Я мог бы, конечно, призвать либерально настроенных граждан соблюдать хоть какое-то подобие честности по отношению к историческим источникам да вспоминать почаще об элементарной человеческой совести. Но делать этого не стану. Я далек от мысли, что моя книга хоть в чем-то убедит этих людей. Им нравится верить в теорию «безжалостный палач и садист Ленин». И даже если Гаспарян бросит все дела в жизни и так же подробно начнет разбирать каждое их утверждение – ничего не изменится. К огромному сожалению.

А можете не тратить зря время, скажут мне. Все давно и прекрасно известно. Вам никогда не удастся отмазать Ленина. И не надо все постоянно списывать на козни каких-то неведомых либералов! Сам вождь большевиков все о себе лично сказал. Весьма подробно и популярно. Взять хотя бы его письмо в Политбюро Центрального комитета Российской коммунистической партии большевиков: «Московский комитет (и товарищ Зелинский в том числе) уже не первый раз фактически послабляет преступникам-коммунистам, коих надо вешать».

Прежде всего замечу: я никогда не собирался кого-либо отмазывать или, напротив, мазать грязью. Всегда выступал за объективную оценку. И базироваться она должна на знании истории, а не на политических убеждениях или статьях и книгах странных людей. Именно благодаря перестановке приоритетов у либеральных умов и прослеживается весьма странная логика. С одной стороны, они проклинают Ленина и большевиков за то, что они залили кровью всю Россию и установили невиданный в мировой истории террористический режим. Но с другой стороны, когда все тот же Ленин собирается карать преступников-коммунистов, немедленно начинается истерика: как это так, покусился на человеческую жизнь! Абсурдность этой парадигмы очевидна любому здравомыслящему человеку. Но только не современным разоблачителям главного большевика.

В Бразилии каждый житель может тренировать национальную сборную по футболу. У нас же в стране все либералы – не только крупнейшие специалисты по политической истории, но и по всем смежным направлениям: экономике, международным отношениям, военному делу и, разумеется, юриспруденции. Один только Навальный чего стоит. Работая над этой книгой, я прочитал изумительное откровение яркого представителя креативного класса. Если отбросить в сторону все ритуальные завывания, то останется лишь одна мысль. Главная. Космическая по глубине. И такая же по глупости. Получивший юридическое образование Ленин в своей деятельности на посту Председателя Совета народных комиссаров полностью игнорировал исторический и международный опыт юриспруденции.

На этом месте я снял очки и устало протер глаза. Захотелось собрать дома все книги и отнести их к могиле невостребованного праха человеческого знания, если такая, конечно, существует. Потому что я не понимаю, как можно в здравом уме договориться до такого. Однако весь трагизм ситуации заключается в том, что это еще не конец того космического откровения. Сбив с ног читателя утверждением про игнорирование Лениным всего мирового опыта юриспруденции, автор продолжил жечь сердца глаголом. И сделал это на зависть любому властителю умов.

Мы узнаем, что, по Ленину, лучше всего – когда не просто расстреливают, а делают это в массовом порядке. И поскольку плевать Ильич хотел со Спасской башни древнего Кремля на это самое международное право, то сбором доказательств вины приговоренных можно было себя не утруждать. В крайнем случае задним числом что-нибудь подобрать всегда можно. Но при диктатуре пролетариата и красном терроре такой исключительный случай может представиться максимум раз в году. А посему – за работу, товарищи. Расстреливайте больше и чаще! Добивайтесь подлинной массовости этого мероприятия!

Фантазия у меня богатая. Впрочем, после такой картины она у любого разыграется. Поэтому – представьте себя Лениным. Это ведь несложно. Работаете вы в кремлевском кабинете. Стол завален многочисленными правительственными документами, из-под них едва виднеется свежий номер газеты «Правда». Не торопясь и с явным удовольствием вы берете в руку стакан обжигающе горячего чая, размешиваете сахар. И напряженно думаете, как бы побольше людишек на тот свет отправить. Мешает вам эта горькая сволочь, как сказал бы классик литературы, просто необычайно. Вроде бы все у вас хорошо складывается, расстреливают регулярно. Но как-то больно вяло этот важнейший процесс происходит. Нет энтузиазма рабочих масс.

Вас подобная ситуация категорически не устраивает. Не дает вам спокойно спать и развивать диктатуру пролетариата. Вы требуете немедленно отбросить сантименты и расстреливать от души. Берете перо и начинаете быстро составлять письмо народному комиссару юстиции. Поскольку сам он такой же малоинициативный, вам приходится самому набрасывать дополнительный параграф Уголовного кодекса, призванный мотивировать суть и оправдывать террор. Вы напоминаете этому лодырю Курскому, что только революционная совесть и правосознание могут диктовать линию поведения. И не забудьте подписаться: «С коммунистическим приветом, Ленин».

Подобную картину представить легко. Лишь один нюанс ее сильно портит. Именно поэтому о нем практически никто и никогда не вспоминает.

Я имею в виду собственно личность народного комиссара юстиции. Того самого Дмитрия Ивановича Курского. А ведь даже при беглом взгляде на его биографию рушится все это построение с требованием массовых расстрелов. И сейчас вы сами в этом убедитесь.

Окончил гимназию в Киеве с золотой медалью. Поступил на юридический факультет Московского университета. Окончил его также с золотой медалью. И быть бы Курскому видным профессором права, но репутация помешала. Неблагонадежным слыл. Увлекался марксизмом и закономерно вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию. Активный участник вооруженного восстания в Москве в 1905 году. В годы Первой мировой войны находился в действующей армии, участник знаменитого Брусиловского прорыва. Неудивительно, что именно ему Ленин поручил организовать новый, пролетарский суд. Курский лично возглавил комиссию по судебным делам.

Позвольте, воскликнет читатель, но какое отношение имеют все эти подробности, пусть и интересные, к теме? Курский был классическим большевиком, против линии партии никогда не шел. Указания Ленина, разумеется, одобрял и, недолго думая, составил те самые положения Уголовного кодекса, которые позволили потом Сталину перестрелять сотни миллионов человек (в этом месте начинаются отсылки к эфирам «Эха Москвы», которые я тактично опускаю). Так что хватит морочить нам голову наркомом юстиции. Только отвлекаете от главного завета лидера большевиков – расстреливать чаще!

Подобная точка зрения, вне всякого сомнения, имеет полное право на существование. Только вот от реальной, очень непростой истории нашей страны она невероятно далека. Курский был видным юристом своего времени и следовал букве закона. Поэтому гипотетическая идея расстреливать всех подряд не вызывала у него воодушевления. Больше того – так же считали все лидеры большевиков. Открою страшную тайну. Вместо безостановочных расстрелов Политбюро приняло другое решение: создать специальную комиссию для рассмотрения особо тяжких преступлений. В нее, помимо Курского, вошли также Куйбышев и Дзержинский. В итоговой резолюции особо отмечалось: «Установить как правило, что местные обвинительные заключения предварительно просматриваются особой комиссией Политбюро Центрального комитета Российской коммунистической партии… Созыв Комиссии за товарищем Курским».

Иначе говоря, стройная либеральная концепция не выдерживает даже малейшего соприкосновения с подлинными историческими фактами. Рассыпается как карточный домик. Проходит, как с белых яблонь дым. Именно поэтому создатели подобных теорий старательно избегают каких-либо пересечений в публичном пространстве со знающими людьми. Всем хочется быть самозванцами на престоле, но быть самозванцем на плахе – дело совершенно иное. Поэтому обычно либералы глубокомысленно закатывают глаза и наносят сокрушительный, как им кажется, удар.