Коллектив авторов - Черногорцы в России Страница 29

С началом Первой мировой войны Липовац подал рапорт о зачислении его вновь на русскую службу, и Высочайшим приказом 29 августа 1914 г. он был назначен командиром 2-й бригады 9-й пехотной дивизии (10-й армейский корпус 3-й армии)57. С этим корпусом и армией он принимал участие в боях на Карпатах против австрийцев; за боевые отличия был награжден орденами Св. Анны 1-й ст. с мечами и Св. Владимира 2-й ст. с мечами. Впрочем, не обошлось без конфликта с начальником – командующим 3-й армией генералом Р. Д. Радко-Дмитриевым, болгарином по происхождению. По словам черногорского биографа, Радко-Дмитриев «терпеть не мог Липоваца, громко называвшего Болгарию изменницей славянства»58. В январе 1915 г. Попович-Липовац временно командовал бригадой 60-й пехотной дивизии, с которой и прибыл на поддержку 12-й кавалерийской дивизии генерала А. М. Каледина, защищавшей стык 3-й и 8-й армий в районе Лутовиско. В состав сводного отряда Каледина кроме его дивизии и бригады Липоваца вошла также 4-я «Железная» стрелковая бригада генерала А. И. Деникина. В упорных боях отряду удалось остановить наступление австрийцев через карпатские перевалы59.

14 апреля 1915 г. Попович-Липовац был переведен командиром бригады в 48-ю пехотную дивизию генерала Л. Г. Корнилова 60. Пять дней спустя русский фронт был прорван под Горлицей 11-й германской армией Макензена, началось общее отступление войск Юго-западного фронта. Дивизия Корнилова отходила последней, в двадцатых числах апреля 1915 г. она была окружена и разгромлена в бояху Дуклинского перевала, а ее доблестный начальник, лично сражавшийся в рядах арьергарда, – ранен и попал в плен. В разгар этих боев, 23 апреля 1915 г., Попович-Липовац был ранен осколком снаряда в бедро и эвакуирован в тыл, сумев, таким образом, избежать плена61. В строй он уже не вернулся, лечил свою рану, и 8 июля 1915 г. был отчислен от должности и назначен в резерв чинов при штабе Минского военного округа. Полгода спустя высочайшим приказом от 24 января 1916 г. за боевые отличия Липовац был произведен в генерал-лейтенанты; на фронт он больше не возвращался, кроме короткого периода с 1 сентября по 9 ноября 1916 г., когда он временно командовал бригадой в 77-й пехотной дивизии62.

После Февральской революции 17 апреля 1917 г. Попович-Липовац был назначен в распоряжение военного министра63, часто встречающееся утверждение, что он был помощником командующего Петроградским военным округом генерала Корнилова, не находит подтверждения в документах. В некрологе Липоваца упоминается, что в это время «он занимался усмирением мятежей солдат, для чего держал перед ними патриотические речи, в которых не раз излагал им свою жизнь»64. После большевистского переворота, 1 января 1918 г. он был окончательно уволен со службы. Здоровье Липоваца, похоже, было серьезно подорвано, он «тяжело болел от раны и последствий военных тягот и удалился в свое имение на юге России» 65. Но там его настигла последняя в его жизни война – Гражданская.

В начале апреля 1918 г., когда немецкие войска начали оккупацию Украины, отряды Красной гвардии, откатываясь перед ними практически без сопротивления, компенсировали свои неудачи безудержным грабежом покидаемых городов. Все это вынуждало жителей создавать отряды самообороны. В г. Бердянске это противостояние переросло в антибольшевистское восстание, организованное Бердянским союзом увечных воинов. Липовац, проживавший недалеко от города, в первые же дни восстания явился в штаб повстанцев и предложил свои услуги. По словам одного из руководителей восставших, штабс-капитана Абальянца, «в штаб явился генерал от кавалерии Попович-Липовац. Вытянувшись, я предложил себя в его распоряжение. "Не ты в моем распоряжении, а я в твоем, мой сын", – ответил старый генерал»66. В дальнейшем старый генерал принял активное участие в деятельности штаба повстанцев, в защите города и в переговорах с подошедшим красным отрядом матросов Мокроусова. Несмотря на жестокий обстрел с моря, восставшим удалось продержаться до 11 апреля 1918 г., когда в город вступил отряд добровольцев полковника М. Г. Дроздовского, прорывавшийся на Дон с Румынского фронта.

Обстоятельства жизни Поповича-Липоваца в течение следующего года неизвестны. Известно лишь, что из России он уехал весной 1919 г., эвакуировавшись благодаря помощи французского адмирала Амата67, скорее всего, на французском судне. Это произошло после прорыва красных в Крым, в результате которого частям Крымско-Азовской добровольческой армии пришлось отойти на Керченский полуостров, на Ак-Монайские позиции. Севастополь был эвакуирован в апреле, видимо именно в этот момент французы и вывезли из Крыма Липоваца вместе с его семьей. Они были доставлены в Париж. Два с половиной месяца спустя, 17 августа 1919 г., генерал-лейтенант И. Ю. Попович-Липовац умер в военном госпитале «Вальде Грас» в Париже. Похоронен он был на кладбище Сен-Женевьев де Буа. По словам черногорских авторов, за его гробом шли находившиеся здесь же в эмиграции члены черногорской королевской семьи, представители нового Королевства сербов, хорватов и словенцев и русские эмигранты, а председатель французского правительства Клемансо прислал адъютанта, чтобы выразить свои соболезнования семье покойного68.

По моему мнению, такое завершение жизни для героя Черногории и России было совершенно закономерным. Связав свою жизнь с Российской империей, с ее традициями и с ее армией, он не мог не поддержать Белое движение и не уйти с ними вместе в эмиграцию. И даже на кладбище Сен-Женевьев де Буа генерал Иван Юрьевич Попович-Липовац покоится теперь с участниками Белого движения «в одном строю».

1 На настоящий момент лучшая черногорская биография Поповича-Липоваца приведена в книге Д. Мартиновича (Мартиновић Д. Генерале из Црне Горе у руской војсци. Подгорица, 2002), а лучшая русская биография – в статье Е. Лозовского (Лозовский Е. Смелым Бог помогает // Кавалеръ. 3. С. 7–2). Но и они не свободны от фактических ошибок, часть из которых связана с разночтениями в документах и других источниках.

2 Судя по упоминанию в книге И. Ю. Поповича-Липоваца «Россия и Черногория со времен императора Петра I» (СПб., 1883), их род состоял в отдаленном родстве с княжеской династией Петровичей-Негошей.

3 Мартиновић Д. Указ. соч. С. 151.

4 Попович-Липовац Иван Юрьевич // Военная энциклопедия (изд. И. Д. Сытина) Т. 18. Пг, 1915. С. 587–588. Эта информация восходит к статье «Йован Попович-Липовац», напечатанной в газете «Русское дело» 8, от 23 мая 1887 г., подписанной инициалами «С. Ш.».

5 В Послужном списке Поповича-Липоваца записано, что во время черногорско-турецкой войны он «участвовал в Бишинском, Вучедольском, Рогамском, Малятском и Высочицком сражениях» (Послужной список состоящего в распоряжении Главного Штаба, числящегося по Гвардейской пехоте генерал-майора Ивана Юрьевича Поповича-Липоваца (составлен 18 января 1906 г.). (Далее – Послужной список // Российский государственный военно-исторический архив (далее – РГВИА). Ф. 409. Оп. 2. Д. 17748. Л. 88).

6 Послужной список. Л. 82.

7 Мартиновић Д. Указ. Соч. С. 151; Батрићевић Ђ. Црногорци у руско-јапанском рату. Цетиње, 1996. С. 15. Эта информация восходит к статье, опубликованной в Цетиньской газете «Глас Црногорца» в 1884 г.

8 Шабанов Д. Описание боевой жизни в минувшую войну 1877–1878 годов 13-го Лейб-Гренадерского Эриванского Его Императорского Величества полка. Тифлис, 1881. С. 96–105.

9 Приказ по Кавказской армии и Кавказскому военному округу 372 от 9 октября 1877 г. в лагере при сел. Бол. Тимке. Подписан Командующим Кавказской армией Генерал-фельдцейхмейстером Великим князем Михаилом Николаевичем//РГВИА. Ф. 1300. Оп. 4. Д. 84. Л. 775–776 об.

10 Шабанов Д. Указ. соч. С. 115–116.

11 РГВИА. Ф. 1300. Оп. 4. Д. 84. Л. 933.

12 Послужной список // РГВИА. Ф. 409. Оп. 2. Д. 17748. Л. 82 об.

13 Российский Государственный Исторический Архив (далее – РГИА). Ф. 381. Оп. 46. Д. 107. Л. 157–158.

14 Там же. Л. 161–162.

15 Так в тексте. Правильно – Денгиль-Тепе.

16 Попович-Липовац Иван Юрьевич // Военная энциклопедия (изд. И. Д. Сытина) Т. 18. Петроград, 1915. С. 587–588; С. Ш. Йован Попович-Липовац //Русское дело. СПб., 23 мая 1887 г. 8.

17 Туган-Мирза-Барановский В. А. Русские в Ахал-Теке. 1879 г. СПб., 1881. С. 119–120. В отношении численности команды охотников я склонен больше доверять свидетельству Барановского, тем более что подлинник рапорта графа Борха мне пока обнаружить не удалось. По единодушному признанию участников экспедиции, в момент штурма пехотные батальоны отряда (выделившие из своего состава по роте для охраны обоза) насчитывали в среднем немногим более 200 штыков. Так что, если бы выделенная команда охотников насчитывала 165 штыков, логичнее было бы поручить руководство ею штаб-офицеру.