Анатолий Кошкин - Россия и Япония: Узлы противоречий Страница 3

Сначала Дэмбэй был отправлен в Артиллерийский приказ, а затем в 1705 г. переведен учителем японского языка в специально созданную «школу японского языка» при Петербургской мореходной математической школе. Впоследствии для преподавания в этой школе были направлены с Камчатки еще несколько японцев. Судя по сохранившимся источникам, Дэмбэй выполнял свои обязанности добросовестно. Однако японский язык и особенно иероглифическая письменность трудно давались его ученикам. Так как для овладения японским языком требовалось много времени, вопреки своему обещанию Петр I не позволил Дэмбэю вернуться на родину. Более того, в 1710 г. он был крещен и получил имя Гавриила. Как православный Дэмбэй и был погребен после кончины на чужбине.

История Дэмбэя, а затем еще нескольких привезенных в Москву и Петербург с Камчатки японцев является свидетельством немалого интереса российских властей и лично Петра I к Японии, их стремления установить отношения с этой страной. Еще в 1702 г. Петр I ставит перед своими наместниками в Сибирском приказе задачу «разведать путь в Японию, установить характер вооружения страны, разнообразие товаров, имеется ли спрос на русские товары». При этом предписывалось предпринять попытку завязать торговые отношения. Эта цель оставалась главной и в последующий период.

Однако добраться до Японии было непросто. С Камчатки поступали рапорты о том, что «от Курильского острогу и от того-де места за проливами земля, а проведать-де той земли не на чем, судов морских и судовых припасов нет и взять негде потому, что-де лесу близко нет и якорей взять негде»{3}.

Тем не менее Петр I не забывал о своих новых владениях на Дальнем Востоке. В 1707 г. он издает указ о присоединении к России Камчатки. Одновременно предписывалось продолжать искать пути в Японию, исследовать Курилы. В 1710 г. царь издает новый указ по этому поводу. Во исполнение царских указов русские землепроходцы плавали на байдарах к Курильским островам, посещая и их южную часть, в частности остров Итуруп. Наиболее известные в истории походы на Курилы были предприняты в 1711 г. казачьим атаманом Данилой Анциферовым и есаулом Иваном Козыревским. Тогда ими были подробно обследованы северные Курильские острова — Шумшу и Парамушир.

После гибели Анциферова в 1713 г. Козыревский отправляется во вторую экспедицию на Курильские острова. На сей раз ему удается пройти по всей цепи архипелага. Несомненная заслуга Козыревского состоит в достаточно точном описании Курил и изготовлении карты, известной под названием «Полная карта до земель Мацумаэ». На карту были нанесены все острова Курильской гряды, включая южный остров Кунашир. Важным источником знаний о Курилах стали также подробные доклады Козыревского. Так, об острове Итуруп он писал: «Итуруп, двенадцатый остров — большой по своим размерам и имеет многочисленное население. Его жителей… японцы называют “эдзо”. Такие же жители Курил населяют и соседние острова. У них иные язык и обычаи по сравнению с описанным выше народом. Они бреют свои головы. Приветствуя друг друга, подгибают колени. (Восхищает их отвага и умение, проявляемые на войне.) На острове густые леса и множество диких зверей, особенно медведей. Тут и там встречаются реки, в устьях которых, как в гаванях, могут находить укрытие от ветра и непогоды большие корабли. Об этом следует упомянуть, так как на соседних островах лесов мало и невелики удобства для больших кораблей».

А вот как Козыревский описывал впервые увиденный русскими южнокурильский остров Кунашир: «Остров Кунашир. Живут иноземцы те же, что и на Итурупе и Урупе; и вера одна, а язык один или свой имеют, и о том не уведомился; и на Матмайской остров (Хоккайдо. — А.К.) к ним ходят, на котором стоит город Матмай, и с Матмайского к ним приходят с годовыми товарами и торгуют. И сей остров больше Итурупы и Урупа и многонароден. А в подданстве ли оные кунаширцы к Матмаю городу или нет, и о том в достаток не уведомился. А итурупцы и урупцы самовластно живут и не в подданстве и торгуют повольно»{4}. Немаловажное значение имело то, что экспедиция Анциферова и Козыревского впервые собрала с жителей северных островов Курил — Шумшу и Парамушир — ясак (дань пушниной), что свидетельствовало о намерении утвердить на этих территориях российские порядки{5}. После окончания Северной войны со Швецией Петр I вновь проявил интерес к Дальнему Востоку, описанию морских путей в Америку. С этой целью в 1721 г. совершили плавание к Курильским островам Иван Евреинов и Федор Лужин — дипломированные специалисты, окончившие Санкт-Петербургскую академию геодезии и картографии. Отчет об этом путешествии с картой Курильских островов был представлен в 1722 г. Петру I и получил монаршее одобрение. В отчете содержалось важное сообщение о том, что на Курилах японцев не было.

Стремясь продолжить исследование и освоение дальневосточных земель, царь приказал готовить новую экспедицию под командованием служившего в российском флоте датчанина Витуса Беринга. Осуществленная уже после кончины Петра I по указу императрицы Екатерины I экспедиция Беринга подтвердила наличие пролива между Азией и Америкой.

Важность закрепления России на Курильских островах была подтверждена Екатериной I в утвержденном ею в 1727 г. документе «Мнение Сената» о Восточных островах. В нем указывалось на необходимость «взять во владение острова, у Камчатки лежащие, поелику земли те к российскому владению касаются и ни у кого не подвластные. Восточное море теплое, а не ледовитое… и может в будущем воспоследовать коммерции с Японом или Китайскою Кореею»{6}.

Первые непосредственные контакты с японцами вблизи основного острова Японии — Хонсю удалось установить русской экспедиции во главе с датчанином Мартином Шпанбергом. Предпринятая в 1738—1739 гг. камчатская экспедиция Шпанберга, обойдя юг Камчатки, прошла от острова к острову по всей Курильской гряде и вышла к Японии. Тем самым был открыт путь к восточным берегам Японских островов. Принципиальное значение имел сделанный Шпанбергом вывод о том, что «под властью японского хана только один Матмай остров, а прочие острова (Курильские. — А.К.) неподвластны»{7}. Этот вывод позволял российскому правительству рассматривать Курильские острова как свое приобретение, ранее не принадлежавшее какому-либо государству.

Одной из целей экспедиции Шпанберга на парусниках «Архангел Михаил», «Надежда» и «Св. Гавриил» было обследование Японских островов. Были поставлены следующие задачи: 1. После постройки трех судов в Охотске разведать на них морской путь в Японию. 2. Достигнув территории Японии, ознакомиться с ее политическим строем, обследовать порты и по возможности установить мирные торговые отношения с ее народом. 3. Если на Камчатке имеются японцы, потерпевшие кораблекрушение, вернуть их в Японию и использовать это как проявление дружбы.

О том, что российское правительство не желало конфликтов с Японией и иными государствами по поводу принадлежности тех или иных дальневосточных территорий, свидетельствовали данные экспедиции Шпанберга предписания. В одобренном Сенатом и утвержденном императрицей документе строго воспрещались какие-либо «нападения и недружбы». Предписывалось: «Ежели… к самой Японии острова или земли найдутся подвластные хана японского или иных азиатских владетелей, такие осмотреть же и искать с народами, живущими на тех островах и землях, дружелюбного обхождения… И между тем проведывать о их состоянии и прочем, о чем мочно, а никакого на них нападения и недружбы не показывать и, побыв тут, следовать до самых японских берегов и там по тому же разведывать о владетельстве, о портах, могут ли обходиться в том дружески»{8}.

Первые контакты русских с японцами в водах у японской территории произошли 18 июня 1739 г. Суда экспедиции Шпанберга подошли к восточным берегам Японии для пополнения запасов воды и продовольствия. Согласно данной инструкции при контактах с японцами Шпанберг и его команда терпеливо разъясняли, что русские корабли приходят «ради единого восстановления с ними, японцами, соседственной дружбы и коммерции». Сохранились довольно подробные описания попыток организовать обмен товарами. Однако эти попытки были скоро пресечены местными японскими чиновниками, которые в условиях «закрытия» страны потребовали ухода русских судов от японских берегов. Тем не менее попытки мирным путем «открыть» Японию русские мореплаватели и купцы не оставляли.

Возвращаясь из Японии, экспедиция Шпанберга подробно картографировала южные Курилы, включая Шикотан и группу островов, именуемую в настоящее время в Японии Хабомаи. Этим островам были даны русские названия: Зеленый, Цитронный, Три Сестры, Фигурный (всего на карту было нанесено более 30 островов). В память об этой экспедиции остров Шикотан был назван островом Шпанберга{9}.