Шаран Ньюман - Подлинная история тамплиеров Страница 3

Мы не имеем официальных свидетельств, были ли выполнены решения собора и удалось ли сохранить урожай следующего года. Но из различных источников становится ясно, что грехи плоти совершались в прежних масштабах.

Единственным каноном, который можно связать с тамплиерами, только-только возникшей общностью, был канон под номером двадцать: «Если священнослужитель берет в руки оружие для защиты, то он этим не совершает греха»[10]. О рыцарях, ставших военными-священнослужителями, в каноне ничего не говорится.

Тем не менее и это упоминание означало существенный отход от общепризнанной точки зрения. Несмотря на некоторое ослабление строгости правил для тех, кто сражается за Господа, священникам и монахам всегда запрещалось участвовать в битвах.

Однако за год до собора в Наблусе у стен Антиохии, на месте, которое по сю пору известно под названием Кровавое поле, состоялась битва, в которой пали граф Рожер и большая часть его воинов. Дабы спасти город, патриарх Бернар повелел раздать оружие всем, кто способен сражаться, включая монахов и священников. К счастью, им не пришлось вступить в схватку, но прецедент был создан.

Такова была атмосфера, в которой рождался Орден тамплиеров.

Одна из легенд о возникновении ордена, которую распространяли сами храмовники, гласит о том, что в течение первых девяти лет существования ордена в нем было только девять рыцарей. Впервые это число упоминает Вильгельм Тирский, и затем оно неоднократно повторялось более поздними летописцами.

Неужели их было только девять? Вряд ли. Хотя сколько-нибудь заметного роста ордена в первые годы его существования не отмечалось, он все же не смог бы сохраниться, будь в его рядах так мало членов. Возможно, число девять было выбрано творцами легенды потому, что именно девять лет прошло с момента возникновения ордена до собора в Труа, на котором он получил официальное признание.

Некоторые историки полагают, что на тамплиерах сказалось влияние средневекового числового символизма. Девять — «круговое число»: при умножении на любое число оно дает результат, сумма составляющих цифр которого или равна девяти или делится на девять, «а потому его можно считать нетленным»[11]. Через много лет после основания ордена Данте предположил, что число девять было выбрано потому, что «девять — святая цифра ангельского чина, утроенная святая цифра Троицы»[12].

Я не думаю, что первые тамплиеры были достаточно образованны, чтобы использовать подобные эзотерические знания. Однако Вильгельм Тирский такими знаниями владел, и эту мысль мы впервые нашли именно в его тексте. Вполне возможно, что число девять как раз и является изобретением Вильгельма, а затем тамплиеры позаимствовали его, добавили в свою версию легенды, и со временем оно стало непреложно связываться с орденом. Так или иначе, число девять вошло в символику тамплиеров и присутствует на орнаментах в некоторых часовнях ордена.

Мы располагаем весьма скудными сведениями о первых годах существования рыцарей Храма. Сохранилось несколько грамот, написанных в Иерусалиме и Антиохии, на которых есть подписи первых тамплиеров. Однако в них не отражены какие-либо пожалования членам ордена — мы просто имеем свидетельства, что эти люди действительно существовали и находились на Святой земле. Нет также никаких сведений о пожертвованиях ордену, сделанных до 1124 года.

Людям свойственно стремление заполнять пробелы, будь то белые пятна на карте или пропуски, делающие историю или легенду незавершенной. Именно это и случилось с историей возникновения Ордена рыцарей Храма. Летописцы не сочли это событие достойным упоминания, но спустя шестьдесят с небольшим лет, когда орден уже играл заметную роль в обществе, люди возымели желание узнать, как это все начиналось.

Так стали рождаться и множиться легенды. И этот процесс продолжается в наши дни.

Глава вторая. Гуго де Пейн

Во всех версиях возникновения Ордена тамплиеров есть одна общая черта: основателем ордена неизменно называется некий рыцарь Гуго де Пейн.

Одни утверждают, что этот рыцарь и несколько его товарищей первыми обратились к патриарху Иерусалима с просьбой разрешить им жить в этом городе по монашескому закону. Другие сообщают, что эти рыцари пришли к иерусалимскому королю Балдвину II. Третьи считают, что сам Балдвин попросил Гуго и его сподвижников взять на себя защиту пилигримов, во множестве прибывающих в Иерусалим с запада.

Так или иначе, но Гуго присутствует во всех утверждениях и предположениях.

Так кем же он был, этот Гуго? И где находится Пейн? Кем этот рыцарь был в прошлом, из какой семьи вышел? Что могло подвигнуть этого человека посвятить жизнь сражениям во славу Божью?

Несмотря на всю важность этой фигуры, признанную и в те годы, жизнеописания Гуго де Пейна, выполненного его современниками, обнаружить не удалось. Более того, ни один средневековый автор не упомянул, что ему довелось читать такой труд. Это обстоятельство кажется мне интересным, поскольку оно указывает на определенные сомнения, которые пробуждала в людях идея монахов-воинов. Биографии иных основателей орденов, например Франциска Ассизского или Робера из Арбрисселя[13], появились сразу же после их кончины. Главной целью таких жизнеописаний было запечатлеть живые свидетельства их святости на тот случай, если встанет вопрос о канонизации. В том немногом, что было написано о Гуго, не содержалось никакой хулы, но не оказалось и намеков на возможное причисление его к лику святых.

Так как же нам отыскать какие-либо сведения о человеке, который все это начал?

Первую подсказку дает летописец Вильгельм Тирский. По его словам, Гуго прибыл из местечка Пейн, расположенного в графстве Шампань неподалеку от Труа. Вильгельм также упоминает спутника Гуго, некоего Годфруа из Сент-Омера, что в Пикардии. Согласно Вильгельму, эти двое совместно основали Орден тамплиеров, но первым Великим магистром ордена стал Гуго. Возможно, в этом проявился его характер предводителя, хотя нельзя исключить, что просто Гуго де Пейн имел хорошие связи.

Пейн — городок близ Труа, в самом центре графем ва Шампань. Он расположен среди возделываемых плодородных земель, которые и в то далекое время славились виноделием. О дате появления на свет и о родителях Гуго не сохранилось никаких сведений. Первое письменное упоминание о нем относится к периоду с 1085 по 1090 год, когда «Hugo de Pedano, Montiniaci dominus», то есть Гуго из Пейна, владелец Монтиньи, засвидетельствовал своей подписью грамоту, согласно которой Гуго, граф Шампаньский, жаловал землю монастырю в Молесме. Чтобы иметь право оставить на грамоте свидетельскую подпись, Гуго де Пейн должен был к тому времени достичь возраста шестнадцати лет. Следовательно, можно считать, что родился он около 1070 года.

В течение последующих нескольких лет свидетельские подписи «Hugo de Peanz» или «Hugo de Pedans» появились еще на нескольких грамотах. Название места каждый раз писалось немного иначе. Иногда слегка изменялось и написание имени — в те времена орфография допускала подобное творчество. Однако не вызывает сомнений, что эти подписи принадлежали одному человеку. Таким образом, мы получаем свидетельство, что Гуго принадлежал ко двору графа Шампаньского, а возможно, и состоял с ним в родстве. Последняя из этих грамот, написанных в Шампани, датирована 1113 годом. В следующий раз мы встречаем имя Гуго де Пейна уже в Иерусалиме в 1120 году, причем в этом случае его свидетельская подпись дает богатую пищу для размышлений, поскольку Гуго оставил ее на грамоте, подтверждающей право собственности Ордена Святого Иоанна (госпитальеров). Таким образом, уже не опираясь на более поздние источники, мы получаем подтверждение версии, что в 1119–1120 годах Гуго находился в Иерусалиме. Однако лишь пятью годами позже Гуго засвидетельствовал грамоту в качестве «Магистра рыцарей Храма».[14] В промежутке между этими датами, в 1123 году, он оставляет свидетельскую подпись на грамоте Гармунда, патриарха Иерусалимского, о пожертвовании в пользу монастыря Святой Марии в Иосафатской долине. На этот раз указывается только имя — «Hugonis de Peans», и какое-либо упоминание о тамплиерах отсутствует. Подпись Гуго располагается ближе к концу списка свидетелей, а это означает, что он не принадлежал к наиболее влиятельным персонам из числа подписавших.

Как же Гуго попал в Иерусалим? Что произошло за те пять лет, которые разделяют его подпись как мирянина на грамоте в Шампани и подпись магистра рыцарей Храма? Об этом можно только гадать, но нельзя утверждать что-либо с полной уверенностью, пока у нас не появятся новые сведения.

Наиболее вероятным представляется появление Гуго на Святой земле в свите графа Шампаньского. Граф совершил свое второе паломничество в Иерусалим в 1114 году. У нас нет списка сопровождавших его лиц, но вполне возможно, что Гуго де Пейн был одним из них. Гуго к тому времени достаточно часто бывал при дворе графа, чтобы оставлять свидетельские подписи на жалованных грамотах, а следовательно, был его вассалом. Однако граф, возможно, освободил Гуго де Пейна от обязательств перед сеньором, поскольку сам вернулся домой, а Гуго остался в Иерусалиме.