Эдгар Уоллес - Тайна булавки Страница 3

Рекс удобно расположился в кресле. Тревожное выражение мгновенно исчезло с его лица.

- Значит, она не выходит замуж? - спросил он.

- Вы заблуждаетесь, вернее - вас надули, - ответил Тэб. - Кстати, кто вам об этом сказал?

Рекс призадумался, стараясь вспомнить, кто ему сказал о предстоящем браке мисс Эрдферн.

- Не знаю, кто именно... - пожал он плечами.

Во внешности Рекса Лендера было много мальчишеской. Он был круглолиц и румян, и прозвище "Бэби", данное ему товарищами, очень шло к нему.

Рекс подружился с Тэбом еще в школе. Когда он приехал в город по вызову дяди - Джесса Трэнсмира, Тэб радостно встретил его и предложил поселиться в своей маленькой квартире.

- Она понравилась вам? - после некоторого раздумья спросил Рекс.

Тэб ответил не сразу.

- Она несомненно очень хороша собой, - сказал он наконец. В другой раз он не преминул бы пошутить над чрезмерным интересом своего друга к молодой женщине. Теперь же, сам не зная почему, отнесся к его вопросу серьезно.

Мисс Эрдферн пользовалась в городе вполне заслуженной славой. Она сама выбирала и ставила театральные пьесы. В продолжение четырех сезонов успех ее прочно укрепился.

- Она... решительно очаровательна, - продолжал Тэб. - Я чувствовал себя очень неловко. Интервью с артистками не моя специальность... От кого это письмо? - спросил он вдруг, увидев перед Рексом распечатанное письмо.

- От дяди Джесса, - не отрывая глаз от книги, ответил Рекс. - Я просил его одолжить мне пятьдесят фунтов...

- И что же он ответил? - быстро спросил Тэб.

- Прочтите сами, - с усмешкой сказал молодой человек.

Тэб взял со стола толстый лист почтовой бумаги, исписанный неуверенным детским почерком.

"Дорогой Рекс!

Твоя трехмесячная получка будет уплачена тебе, как в всегда, двадцать первого числа. Мне очень жаль, что приходится отказывать тебе в твоей просьбе. Ты должен жить экономнее, должен помнить, что, когда ты унаследуешь мое состояние, то сам будешь благодарен мне за те практические советы, которые я тебе давал. Только научившись бережливости, ты сумеешь достойно распорядиться деньгами, которые окажутся в твоих руках".

- Какой скряга! - сочувственно промолвил Тэб, возвращая письмо своему другу. - Кто-то говорил мне, что у него больше миллиона. Где же он нажил такие деньги?

Рекс покачал головой.

- Вероятно, в Китае, - задумчиво ответил он. - Ведь дядя родился там и в молодости был просто мелким торговцем. Затем купил землю, на которой были обнаружены золотые прииски... Быть может, я и не прав, - прибавил молодой человек после некоторого раздумья. - Он всегда давал мне дружеские советы, и, возможно, было бы лучше, если бы я больше слушался его...

- Вы часто с ним видитесь? - спросил Тэб.

- В прошлом году я провел у него неделю, - ответил Рекс с невольной гримасой брезгливости. - Все же я многим и многим ему обязан. Если бы я не был так ленив, не любил бы так всякие дорогие вещи, я мог бы жить прилично на то, что он мне дает...

Тэб некоторое время молча курил.

- Про Джесса Трэнсмира ходят странные слухи, - сказал он после некоторого раздумья. - Один из моих друзей рассказывал мне, например, что он невероятный скряга, даже все свои деньги он хранит у себя дома, чтобы только не расставаться с ними. Впрочем, я уверен, что все это сплетни...

- Я только знаю, что у него нет счета в банке, - подтвердил сказанное журналистом Рекс, - и что он держит очень большую сумму денег в Майфилде. Дом его похож на тюрьму, а подвал представляет настоящий сейф, в котором он и хранит свои сокровища. Я сам никогда не был в этом подвале, но видел, как дядя спускался в него...

Молодой человек улыбнулся и продолжал:

- Впрочем, вы совершенно правы, Тэб. Нельзя сказать, чтобы мой дядя был очень щедр. Несколько месяцев назад ему стало известно, что сторож из Майфилда и жена его отдают остающиеся объедки каким-то бедным родственникам, и он тотчас же со скандалом выгнал их... Когда я гостил у него в прошлом году, он запирал на ключ все комнаты, за исключением спальни и столовой, которая служит ему также и рабочим кабинетом.

- У него много слуг? - спросил Тэб.

- Лакей Вальтерс и две приходящие женщины: кухарка и уборщица. Для первой он построил совершенно отдельную от дома кухню.

- Вероятно, вам не очень весело было у него? - с улыбкой спросил Тэб.

- Еще бы... Должен заметить, что кухарка меняется там каждый месяц, ответил Рекс. - Последний раз, когда я встретил Вальтерса, он сказал мне, что они наконец нашли замечательную кухарку...

После этого сообщения последовало довольно продолжительное молчание.

Тэб молча курил, пока не выкурил всю трубку. Он стряхнул пепел в камин и задумчиво произнес:

- Она, несомненно, очень, очень хороша...

Рекс окинул журналиста подозрительным взглядом: его друг, конечно же, думал не о кухарке.

Глава 3

Джесс Трэнсмир сидел за длинным столом, только на конце накрытом скатертью, и с наслаждением ел тощую котлету.

Обстановка столовой отнюдь не свидетельствовала ни о громадном богатстве хозяина, ни о художественных вкусах его, ни даже о былом пребывании в Китае. Картин на стенах не было вовсе. Сильно потертая от времени мебель лишена была какого бы то ни было стиля. Трэнсмир купил ее по случаю и любил хвастать дешевизной своей обстановки.

Книг в комнате также не было: хозяин не любил чтения, даже почти никогда не просматривал газет.

Несмотря на то, что был уже час дня, Трэнсмир сидел в халате, накинутом поверх пижамы. Он всегда ложился на рассвете, а вставал после полудня.

Ровно в половине седьмого его лакей Вальтерс помогал ему надеть пальто: легкий плащ или тяжелую меховую шубу - в зависимости от времени года, - и Трэнсмир отправлялся на обычную прогулку или деловые свидания.

Перед уходом он тщательно запирал все двери и требовал, чтобы лакей отправился в свою комнату.

Любопытный Вальтерс часто смотрел из окна, как хозяин медленно удалялся, неся в одной руке сложенный зонт, а в другой - потертый черный чемодан.

Ровно в половине девятого старик возвращался. Каждый день он обедал вне дома. Вальтерс приносил ему чашку черного кофе и в десять часов удалялся в свою комнату, отделенную от главного здания тяжелой дверью, неизменно запиравшейся стариком каждую ночь на ключ.

В начале своей службы Вальтерс пробовал протестовать против такого порядка.

- Предположите, сэр, что в доме случится пожар, - говорил он своему хозяину.

- Вы можете пробраться через окно вашей ванной в кухню, а оттуда каждый нормальный и здоровый человек может выпрыгнуть из окна на улицу, возражал на это старик. - Если вам не нравится у меня, можете уйти. Если же вы желаете остаться, извольте подчиняться моим требованиям.

Таким образом, изо дня в день Вальтерс должен был удаляться в свою комнату, а старик шлепал за ним в ночных туфлях и с ворчанием запирал дверь на многочисленные засовы.

Такой порядок вещей был нарушен лишь в ту ночь, когда старик заболел и не в состоянии был дойти до двери. После этого он повесил запасной ключ в стеклянной коробке, похожей на те стеклянные ящики, в которые помещаются устройства сигналов тревоги в железнодорожных вагонах.

В случае болезни старика или другого какого-нибудь непредвиденного несчастья Вальтерс должен был, услышав звонок, висевший над его кроватью, разбить стекло и взять ключ. Однако надобности такой не было еще ни разу.

Каждое утро Вальтерс находил дверь отпертой. Он недоумевал, в котором часу старик отпирал ее, и мог только догадываться, что Трэнсмир отпирал дверь перед тем, как лечь спать, то есть под утро.

Вальтерсу запрещалось выходить по вечерам из дому. Дважды в неделю ему разрешалось отсутствовать в течение двадцати четырех часов, но ровно в десять он должен был быть дома.

- Если вы опоздаете хотя бы на минуту, то можете вовсе не возвращаться, - говорил строгий старик.

В качестве лакея Джесса Трэнсмира Вальтерс имел, несомненно, возможность узнать про своего хозяина гораздо больше того, что тот желал бы.

В особенности же Вальтерса интересовал подвал дома. Однажды он разговорился с рабочим, принимавшим участие в постройке дома, и узнал, что в подвале была комната со стенами из бетона.

Во время отсутствия хозяина Вальтерс старательно подбирал ключи, чтобы открыть таинственную дверь, ведущую в подвал, но все его усилия были напрасны.

По-видимому, от этой двери существовал только один ключ, который старик всегда носил на цепочке на шее.

Так продолжалось до того утра, когда Вальтерс нашел своего хозяина почти в бессознательном состоянии. Такие припадки бывали у старика довольно часто. Наблюдательный Вальтерс обратил внимание на кусок мыла, лежавший на туалетном столе...

Джесс Трэнсмир продолжал спокойно есть котлету и лишь спросил, на минуту подняв глаза от тарелки:

- Никто не заходил сегодня утром?

- Нет, сэр.