Леонид Млечин - Осажденная крепость. Нерассказанная история первой холодной войны Страница 3

Джорджу Бьюкенену приказали вернуться на родину. 7 января 1918 года британский посол покинул Россию.

16 января лорд Бальфур в Лондоне уточнил позицию правительства его величества:

— Мы не признали петроградские власти как правительство России де-юре и де-факто. Но мы ведем дела неофициально с помощью агента, действующего по инструкциям нашего посольства в Петрограде.

Из всех западных руководителей более других симпатизировал русской революции президент Соединенных Штатов Вудро Вильсон, решительно поддержавший свержение монархии. Ректор Принстонского университета, он оставил научное поприще ради политики. Его избрали губернатором штата Нью-Джерси, затем он нацелился на Белый дом. Идеалист по взглядам, 4 июля 1911 года Вудро Вильсон сказал:

— Патриотически настроенный американец только тогда воистину гордится своим флагом, под сенью которого он живет, когда этот флаг становится не только для него, но и для других символом надежды и свободы.

И для него эти слова не были красивой фразой, которые политики произносят на митингах. Он так думал.

Последний посол Российской империи в США Георгий Петрович Бахметев информировал свое министерство в Петрограде: «Г-н Вильсон в своем роде совершенно новый тип политического деятеля в Америке. Профессор, известный историк, бывший ректор университета, следовательно, человек вполне культурно образованный. Он проповедует крайне либеральные теории, они построены более на идеалах, нежели на практических основах, и пользуется славой честного и порядочного человека, еще не запятнанного грязью политических интриг».

Кстати, российского посла Бахметева не любили в Вашингтоне (см. «Новая и новейшая история», № 1/2000). Государственный секретарь США Роберт Лансинг, отвечавший за внешнюю политику страны, вспоминал: «В нем было что-то варварское. Его хладнокровный цинизм и равнодушие к ужасающему кровопролитию среди его соотечественников на полях сражений и к лишениям простых людей империи поражали своим бессердечием и жестокостью. Его преданность царю и особам императорской крови была средневековой. Для него царь был Россией».

Еще будучи ученым, Вудро Вильсон называл царский режим в России «противоестественным». Его, в частности, поражало, что российские власти дискриминировали американских евреев — старались не выдавать им въездных виз. Российские консулы в США выясняли, не иудей ли проситель визы. 13 декабря 1911 года в знак протеста конгресс практически единогласно проголосовал за разрыв торгового договора с Россией, которая экспортировала тогда в Америку шкуры, кожу, шерсть, лен, пеньку, меха.

4 марта 1913 года Вудро Вильсон вступил в должность и стал двадцать восьмым президентом США. В 1916 году он добился переизбрания, причем исход голосования не был ясен до конца подсчета голосов. Его соперник Чарлз Эванс Юз лег спать, будучи уверен, что он избран президентом. Однако Калифорния удивила всех и отдала предпочтение Вильсону. Утром один корреспондент позвонил Чарлзу Юзу, чтобы взять интервью. Секретарь Юза высокомерно ответил:

— Президент почивает и не может соединиться с вами, пока не встанет с постели.

На это журналист резонно заметил:

— Ну, хорошо, когда он проснется, передайте ему, что он больше не президент.

Вудро Вильсон вел предвыборную кампанию, обещая нейтралитет в Первой мировой войне. В роли президента долго пытался помирить Антанту и страны Четверного союза. Даже когда воюющие державы отказались от его посредничества, когда немецкие лодки топили американские суда, когда его собственные министры были за войну, он выжидал.

Президент говорил конгрессу:

— Страшное дело отправить наш великий миролюбивый народ на войну, на самую страшную и разрушительную войну, когда под вопросом само существование цивилизации.

Но Вильсон все-таки решился вступить в войну, потому что немцы не оставили ему выбора. Он был уверен, что поступает правильно. Для сына пресвитерианского священника, который разделял глубокие религиозные убеждения отца, это было важно. В его представлении немцы были не просто не правы. Они были нечестивы. Вступление в Первую мировую он считал крестовым походом против преступной кайзеровской Германии — за справедливость, мир и цивилизованность. Он пришел к выводу, что на Германии лежит тяжкое бремя вины. Немцам придется ее искупить, но прежде они должны быть наказаны.

В отличие от глав Франции и Англии американский президент вполне доброжелательно наблюдал за революционными переменами в России. У Вильсона не было предубеждений против русской революции, потому что Соединенные Штаты тоже были созданы в результате своего рода революции.

Более того, свержение царизма в феврале 1917 года имело немалое значение для вступления США в Первую мировую. Теперь Вильсон мог уверенно говорить, что война стран Антанты против Германской империи и ее союзников на самом деле есть всемирное противостояние демократии деспотизму.

Англия и Франция медлили, пытаясь чего-то выторговать в отношениях с Петроградом, поэтому американское правительство первым признало Временное правительство. Государственный секретарь США Роберт Лансинг заявил:

— Надо поддерживать новое демократическое правительство России, которому мы должны сочувствовать. Если мы промедлим, ситуация может измениться, и можно упустить удачный момент, когда наша дружба послужит общей пользе.

Послом в Россию президент Вильсон отправил Дэвида Роланда Фрэнсиса, видного деятеля Демократической партии с большим послужным списком: мэр Сент-Луиса, губернатор штата Миссури, министр внутренних дел.

22 марта 1917 года посол Фрэнсис вручил первому главе Временного правительства князю Георгию Евгеньевичу Львову ноту: «В качестве аккредитованного в России американского посла и представителя властей Соединенных Штатов имею честь сим объявить об официальном признании Временного правительства всей России и заявить, что мне доставляет официальное и личное удовольствие дальнейшее общение с Россией в лице нового правительства. Пусть сохраняются существующие между нашими странами сердечные отношения».

Но Фрэнсису не удалось полностью сконцентрироваться на российских делах. В Петрограде у него затеялась увлекательная интрижка с Матильдой де Крам, учившей его французскому языку. Недоброжелатели уверяли, что Матильда одновременно столь же близка с одним немецким шпионом, а ведь американский посол обсуждает с ней секретные телеграммы из Вашингтона. Государственный секретарь Лансинг потребовал от посла прервать отношения с учительницей французского. Обиженный и оскорбленный посол поклялся выяснить, кто на него нажаловался, и разобраться с обидчиками…

Историки задаются вопросом: а что бы произошло, если бы американский президент решительно поддержал Временное правительство материально и финансово, если бы отправил на помощь России свои вооруженные силы? Не позволило бы это предотвратить развал страны и вооруженных сил летом семнадцатого и октябрьский большевистский переворот?

К этому Вильсона призывал главный советник президента по международным делам полковник Эдвард Мэнделл Хауз: «Вы не думали об идее переброски части наших войск в Россию через Тихий океан? Они бы подкрепили силы русских. Не думаю, что мы уделяем достаточно внимания ситуации в России».

2 апреля 1917 года, выступая в конгрессе, президент Вильсон говорил:

— Разве не чувствует каждый американец, что чудесные и радующие сердце события, происходящие в последние несколько недель в России, прибавили оснований нашим надеждам на будущий мир во всем мире? Самодержавие свергнуто, и русский народ во всем своем величии и мощи стал частью семьи народов, которые сражаются за свободу, за справедливость и мир.

Многие ожидали тогда, что Вильсон предпримет активные действия для укрепления новой российской власти. Президент же удовлетворился тем, что послал в Петроград осведомительную миссию для прояснения того, что же происходит в стране. Ее возглавил Илайя Рут, который в свое время был военным министром, Государственным секретарем и сенатором и даже удостоился в 1912 году Нобелевской премии мира. «Вильсон, — вспоминал Илайя Рут, — демонстрировал свои искренние симпатии российской революции». С ним поехали Джон Мотт из Международного комитета Ассоциации молодых христиан, помогавшей военнопленным в России, предприниматель Сайрус Маккормик, которому в России принадлежал завод, социалист Чарлз Рассел и один из лидеров Американской федерации труда Джеймс Дункан.

14 июля 1917 года делегация прибыла из Владивостока в Петроград, раздираемый ожесточенной политической борьбой. «Мы опоздали, — констатировал Илайя Рут. — Колоссальный для американского народа шанс ускользнул, прежде чем мы успели за него ухватиться».