Тверская улица в домах и лицах - Александр Анатольевич Васькин Страница 3

костюме. В этом месте, под Тверской и под Охотным, было чумное кладбище XVI в. Человеческих костей нашли немало. Вообще, где бы ни рыли в Москве, особенно под церквами, – множество скелетов. Одни лежат, другие стоят или находятся в наклонном положении. Находили и находят стоящих вниз головой. Отчего это? Может быть, от подпочвенных сдвигов, напора вод, а может быть, тут были и счеты господ купцов, бояр и попов с неугодными и неудобными людьми».

Эпоха 1930-х гг. вообще стала поворотным моментом в градостроительстве Москвы, этот период по своему разрушительному влиянию на памятники архитектуры можно сравнить с 1812 г., когда пожар уничтожил немало исторических зданий. А план реконструкции Тверской справедливо было бы назвать планом уничтожения или ликвидации, ибо старую Москву буквально утюжили, пытаясь сровнять с землей.

«Сейчас на Тверской стало немного темнее, – читаем мы репортаж Ефима Зозули 1938 г. – Поднялся ряд домов. Поднялся, принарядился и смотрит на стоящих против: – Ну, друзья, когда же и вы подниметесь с колен, выпрямитесь и отодвинетесь – надо же расширить улицу, мы же должны стать наконец приличной улицей!

Здание телеграфа преобразило эту часть Тверской. Оно главенствует днем и особенно вечером и ночью, всегда освещенное, с трудовым человеческим муравейником, хорошо видным из окружающих домов и улиц на большом пространстве. Оно имеет трудовой вид, это здание, и вызывает аппетит к работе.

Недалеко от телеграфа маленькая лавочка, в которой в девятнадцатом году иногда продавали молоко. Мы с товарищем по очереди спешно покупали здесь молоко, чтобы почти бегом нести его на Арбат, в пустую квартиру, где лежала в тифу Надя, домработница. «Добросердечный» хозяин, когда она заболела, переселился к товарищу и оставил ее одну в большой холодной квартире. Мы, квартиранты, занимавшие одну из комнат, чудом выходили ее, и выздоровевшая Надя долго плакала потом и произносила речи на тему о черствости и бездушии хозяев.

Тверская значительно расширяется в этой части. Сейчас снимается дом, заслонявший новую гостиницу Моссовета[1]. Днем и ночью гудят грузовики, подъезжающие, поворачивающие и увозящие камни и доски снимаемого здания. Скоро широкая, радостная улица будет заключать Тверскую или начинать ее и вести на Красную площадь».

В прошлом веке любили писать о том, как эффектно закончилась реконструкция: новые многоэтажные здания возводились в глубине дворов, поэтому улица до поры до времени сохраняла свой обычный вид, и вот в назначенный день и час старые дома были взорваны и, когда осела кирпичная пыль, открылся широкий проспект.

Улица Горького после войны

В результате реконструкции исчезли или изменились до неузнаваемости дома, с которыми было связано немало исторических событий. Помимо того что это были памятники архитектуры, в них в разное время жили выдающиеся представители русской культуры. Снесли дома:

Дом 3 – гостиница «Франция», здесь часто останавливался Н.А. Некрасов в последней четверти позапрошлого века;

Дома 5 и 8 – здесь в 1829 и 1833 гг. соответственно жил В.Г. Белинский;

Дом 12 – в 1830–1860 гг. гостиница Шевалдышева, где в январе и ноябре 1856 г. проживал Л.Н. Толстой; здесь также проживал Ф.И. Тютчев;

Дом 15 – в этом доме жил писатель А. Погорельский; в 1835 г. у него останавливался художник К.П. Брюллов;

Дом 17 – здесь находилась квартира певца Московской частной оперы А.В. Секар-Рожанского, у которого в 1899 г. бывал композитор Н.А. Римский-Корсаков; в 1909–1913 гг. здесь жил еще один певец – артист Большого театра Л.В. Собинов; в этом же доме прошли молодые годы актрисы В.Ф. Комиссаржевской;

Дом 26 – здесь в 1846 г. скончался поэт Н.М. Языков;

Дом 34 – здесь находилась первая студия Художественного театра.

Но, слава богу, кое-что на Тверской улице еще осталось. Так отправимся же скорее на прогулку по той, старой и патриархальной Тверской улице Москвы.

Тверская ул., дом 1

«Национальная гостиница»

Здание гостиницы «Националь» было построено в 1901–1903 гг., архитектор А.И. Иванов‑Шиц.

Майоликовые панно верхнего этажа изготовлены на заводе «Абрамцево». Автор современного панно в угловой части здания – И.И. Рерберг, 1932 г. Роспись плафонов залов № 6 и 7 второго этажа гостиницы – И.В. Николаев, 1974 г.

В конце XIX в. на месте гостиницы стоял дом, известный еще с допетровских времен. Принадлежал он некоему Фирсанову и славился своим трактиром «Балаклава» на первом этаже. Сюда частенько приходили купцы‑охотнорядцы с близлежащего торжища, заключавшие здесь же сделки. «Балаклава» состояла из двух низких, полутемных залов, а вместо кабинетов в ней были две пещеры: правая и левая.

Захаживал в трактир завсегдатай и ценитель подобных заведений Владимир Гиляровский, бывавший в пещерах: «Это какие‑то странные огромные ниши, напоминавшие исторические каменные мешки, каковыми, вероятно, они и были, судя по необыкновенной толщине сводов с торчащими из них железными толстыми полосами, кольцами и крючьями. Эти пещеры занимались только особо почетными гостями».

О баснословной стоимости строительства «Национальной гостиницы» (таково ее первое название) ходили легенды. Один из героев писателя Евгения Замятина поразился увиденным: «Богомолов поехал в город, остригся, надел городское платье. Все ничего, ходил, но против гостиницы «Националь» остановился, ахнул и стал пальцем окна считать. Пересчитал, помножил в уме, сколько стекол и сколько стоит» (Е.И. Замятин. «Блокноты»).

«Национальная гостиница». 1900‑е гг.

Деньги, затраченные на этот дорогущий проект, должны были вернуться сторицей сразу после открытия гостиницы, состоявшегося в 1903 г. Это стало большим событием в жизни Первопрестольной. Отныне петербургским чиновникам в старую столицу можно было ехать спокойно, не опасаясь потерять здесь время и нервы на поиски приличного жилья для временного проживания. Готовы были принять самых взыскательных постояльцев все 160 гостиничных номеров, оснащенных по первому слову бытовой техники. Все везли из‑за границы – и лифты, и мебель, и люстры, и ванны, и даже ватерклозеты. Да, чуть не забыли телефонный аппарат, стоявший в каждом номере, – признак небывалой роскоши и чудо цивилизации!

Приезжая в Москву, в «Национале», как правило, селились очень большие люди – председатели Совета министров Российской империи и их заместители, генерал‑губернаторы, члены царской семьи. Порой и сами состоятельные москвичи снимали номер в гостинице. В 1910 г. 3 октября в «Национале» скоропостижно скончался первый председатель Государственной думы С.А. Муромцев. Смерть наступила от паралича сердца. Странное дело – за неделю до этого Муромцев переехал сюда жить со своей московской квартиры, уступив ее приехавшим погостить родственникам. Поговаривали об отравлении Муромцева, якобы сделали это его политические противники. Но дело замяли. Похоронили его на кладбище Донского монастыря.

Вид на гостиницу со стороны