Руслан Иринархов - Триумф операции «Багратион». Главный Сталинский удар Страница 30

Но и командование 1-го Белорусского фронта очень внимательно отслеживало всю складывающуюся обстановку в полосе действий войск. Большое сосредоточение сил противника вблизи дороги, идущей на Титовку, было своевременно обнаружено воздушными разведчиками, доложившими об этом по команде. Стало ясно, что немцы готовятся к прорыву. Стрелковые дивизии 3-й и 48-й армий, которые могли бы усилить оборону танкистов, не успевали подойти к началу вражеского наступления. Оставался один выход – бросить на готовящуюся к удару вражескую группировку авиацию. И эта задача штаба фронта была поставлена перед командующим 16-й воздушной армией.

Уточнив, где проходит линия соприкосновения наших частей с противником, генерал-полковник С.И. Руденко передал в авиационные соединения приказ о нанесении удара по колоннам и скоплению войск противника юго-восточнее и юго-западнее Титовки. К удару привлекались 3-й и 6-й бомбардировочные, 4-й штурмовой авиационные корпуса, 2-я гвардейская и 299-я штурмовые авиационные дивизии, действия которых прикрывались 6-м истребительным авиационным корпусом и 1-й гвардейской истребительной авиационной дивизией.

Помощь авиации пришла своевременно. В период с 19.15 до 21 часа авиационные части выполнили 523 самолето-вылета, сбросив на врага 159 тонн бомб и выпустив 3800 снарядов, нанеся значительный урон готовящейся наступать группировке противника. Наблюдавший этот разгром маршал Жуков позднее вспоминал: «Сотни бомбардировщиков 16-й армии С.И. Руденко, взаимодействуя с 48-й армией, наносили удар за ударом по группе противника. Горели сотни машин, танков, горюче-смазочные материалы. Все поле сражения было объято зловещими пожарами. А эшелоны наших бомбардировщиков делали все новые заходы, сбрасывая свой смертоносный груз на голову врага. Весь этот жуткий «хор» дополнялся артиллерийским огнем 48-й армии»[67].

По заключению специально выделенной комиссии, проверившей результат ударов частей 16-й воздушной армии по группировке противника юго-восточней Бобруйска, потери немцев составили около 1000 человек, до 150 танков и штурмовых орудий, около 1000 орудий разного калибра, около 6000 автомашин и тягачей, 1500 лошадей и до 3000 повозок[68].

Но это не остановило противника, который уже отдельными группами продолжал попытки вырваться из окружения. Сосредоточившись в районе Бабино, сводная группа пехоты и танков попыталась прорвать боевые порядки 108-й танковой бригады, действуя в западном направлении. Но противник сразу встретил сильный отпор бригады, построившей оборону в два эшелона. Потеряв в течение 30-минутного боя несколько десятков танков и автомашин с пехотой, враг отошел в исходное положение, отказавшись в дальнейшем от прорыва в этом направлении.

Новая попытка прорыва была предпринята в северном направлении. Потеснив державшие здесь оборону подразделения танкистов, противник прорвался на дорогу Старцы – Титовка. Генерал Бахаров немедленно ввел в бой батальоны резервной 23-й танковой бригады, которая во взаимодействии с мотострелками и восстановила утраченное положение.

С 20 часов оборону танкистов генерала Бахарова на рубеже Думановщина, Титовка усилили подошедшие в этот район стрелковые части 108-й стрелковой дивизии, которые сразу вступили в ожесточенные бои с группами противника, продолжавшими попытки выйти из окружения в северном направлении.

28 июня на кольцо вражеского окружения вышли и части 129-й стрелковой дивизии, которые за три дня выполнили 110-км марш, форсировали Березину и вошли в связь с войсками генерала Батова.

А танкисты генерала Бахарова, выполнив свою задачу под Бобруйском и сдав свой участок подходившим частям 41-го стрелкового корпуса, с 28 июня начали выводиться из боя, переправлялись через Березину и готовились наступать в направлении Пуховичи. С 18 часов и бригады 1-го гвардейского танкового корпуса начали передавать свои занимаемые позиции частям 105-го стрелкового корпуса, сосредотачиваясь в районе Сычково.

Танковые войска были необходимы для дальнейшего проведения наступательных операций 1-го Белорусского фронта. Но сразу вывести все танковые подразделения из боя было невозможно, так как они в это время вели тяжелые бои по разгрому пытающихся вырваться из кольца окружения группировок противника.

Вскоре к месту боевых действий вышли и другие стрелковые части 3-й и 48-й армий, которые 28–29 июня и довершили разгром уже понесшей большие потери вражеской группировки на левом берегу Березины, обнаружив среди убитых и начальника штаба 35-го армейского корпуса. Вот что написал о жестокости сражения на восточном берегу Березины в районе Бобруйска бывший командир 108-й стрелковой дивизии генерал Теремов: «Перед фронтом всех трех полков пространство на расстоянии полукилометра было завалено трупами… За два дня частями дивизии здесь было уничтожено больше четырех тысяч вражеских солдат и офицеров… Шоссе, ведущее в Рогачев, сколько видел глаз – все было завалено разбитой техникой, кюветы полны. На ленте шоссе, разрезавшей посеченной осколками лес, в два-три ряда нагромоздились изуродованные танки, самоходки, автомашины штабные и специальные… Боевая работа летчиков 16-й воздушной армии!»[69].

За два дня боев в этом районе было уничтожено свыше 10 000 солдат и офицеров противника, в плен попало около 6000 человек, в качестве трофеев захвачено 432 орудия, 250 минометов, огромное количество стрелкового оружия[70].

Не ушел от справедливого возмездия и командир 35-го армейского корпуса генерал Лютцов, боевая группа которого сумела вырваться из окружения, переправиться через Березину и выйти к поселку Октябрьский, выбив из него наше подразделение. Но вот дальнейшая попытка группы прорваться в северном направлении потерпела неудачу. Части 28-й армии 4 июля блокировали ее район расположения и в завязавшемся бою разгромили, взяв в плен 60 немецких офицеров и среди них генерала Лютцова.

С 27 июня начались бои и за сам Бобруйск. Не ожидая подхода стрелковых частей, генерал Панов главными силами 1-го гвардейского танкового корпуса во второй половине дня предпринял штурм города. Для возможного пресечения отхода его гарнизона в северо-западном направлении и подхода резервов со стороны Осипович комкор развернул на рубеже Шатково, Сычково 17-ю гвардейскую танковую бригаду, усиленную подразделениями самоходной артиллерии и истребительно-противотанковым полком. Гвардейцы 13-го мотоциклетного полка тем временем были направлены в разведку, а главные силы корпуса предприняли наступление на город.

Подразделения двух танковых и мотострелковой бригад с боями вышли к северо-западным и западным окраинам Бобруйска, стремясь прорваться к центру города. Но не тут-то было. Бобруйск был превращен немцами в сильный узел круговой обороны, который обороняли гарнизон города, части 41-го корпуса, батальоны 20-й танковой и 18-й зенитной дивизий, всего свыше 10 000 человек, постоянно пополнявшиеся сумевшими переправиться с восточного берега Березины солдатами и офицерами 9-й полевой армии.

Пулеметные огневые точки располагались в домах и подвалах, на улицах были возведены баррикады, установлены минные и проволочные заграждения, прикрываемые артиллерийскими орудиями, на перекрестках расположились танки и штурмовые орудия. Вот они и встретили сильным огнем наших танкистов, которые сразу стали нести значительные потери. Атака захлебнулась, так и не получив своего дальнейшего развития.

С утра 28 июня в ожесточенные бои за город включились и части подошедшего 105-го стрелкового коруса, тесня противника в центр города. К этому времени и переправившиеся через Березину части 217-й стрелковой дивизии ворвались на его восточную окраину, начав теснее сжимать кольцо вражеского окружения.

Наступление стрелков поддержали своим огнем бронекатера и полуглиссера Днепровской военной флотилии, обстреливая огневые точки противника, расположенные на южной окраине Бобруйска, срывая его переправу через Березину и высаживая свои десанты.

Понимая, что разгром в городе неизбежен, комендант Бобруйска генерал Гаман принял решение на прорыв. Оставив отряды прикрытия, значительная часть гарнизона вечером сосредоточилась в северной и северо-западной частях города и в ночь на 29 июня, после артиллерийско-минометного обстрела, двинулась на позиции 356-й стрелковой дивизии. В авангарде прорывающейся колонны двигались последние уцелевшие танки и штурмовые орудия. Завязался ожесточенный ночной бой, в котором обе стороны несли большие потери.

Но желание прорваться у немцев из кольца окружения было слишком велико, тем более что ими в некоторых местах обнаружился отвод с передовой танковых подразделений генерала Панова. И прорыв удался сводной группе коменданта города и командира 41-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Гофмейстера, насчитывавшей около 5000 человек. Прорвавшись за кольцо окружения, группы двинулась в северо-западном направлении, стремясь укрыться в лесных массивах. Но далеко уйти удалось не всем: части 44-й гвардейской дивизии во встречном бою в районе Сычково ликвидировали группу генерала Гамана, взяв 30 июня в плен и самого генерала.