Виталий Доренко - Морские битвы России. XVIII-XX вв. Страница 30

«Правительствующему Сенату.

Предложение.

Господин генерал-адъютант Адлерберг от 6 сего июня сообщил мне, что 14 числа прошедшаго майя один фрегат и два брига Черноморскаго флота, крейсировавшаго у пролива Константинопольскаго, усмотрели в море неприятельский флот в числе шести линейных кораблей, двух фрегатов и восьми меньших судов и вследствие того устремились на присоединение с флотом нашим. Фрегату и одному бригу удалось избегнуть от преследования неприятеля, но другой бриг „Меркурий“, невзирая на все усилия экипажа, употребившаго даже и силу весел для ускорения хода, был настигнут двумя неприятельскими линейными кораблями, одним 110-пушечным под флагом капитана-паши и другим 72-пушечным под флагом адмиральским.

Видя невозможность избегнуть или плена, или очевидной погибели, командир брига капитан-лейтенант Казарский созвал офицеров своих для военного совета, из числа их Корпуса штурманов поручик Прокофьев первый предложил взорвать бриг на воздух. Мнение его единодушно было принято и решено защищаться до последней крайности, а когда бриг будет поврежден до невозможности держаться, то схватиться с которым либо из неприятельских кораблей, с тем чтобы тот из офицеров, который тогда останется в живых, зажег крюйт-камеру, на сей конец был положен на шпиль брига заряженный пистолет.

Следствием сей мужественной решимости был продолжительный, упорный, безпримерный бой восемнадцатипушечнаго судна с двумя линейными кораблями, соединявшими сто восемьдесят четыре орудия, и борьба ста восьми отважных, на верную смерть обрекшихся, с экипажем, в двадцать раз сильнейшим. Около трех часов сражение продолжалось неослабно в виду всего остального турецкого флота. Бриг „Меркурий“, поврежденный во всех частях своих градом неприятельских ядер, сверх того загорелся от гранаты, но все менее того восторжествовал над соединенными усилиями своих противников, принудив одного после другаго разбитием важнейших частей такелажа, мачт и парусов к прекращению огня, и на другой день соединился с флотом нашим.

Государь Император, отдавая полную справедливость сему достославному подвигу брига „Меркурия“, между прочим наградами всему экипажу Всемилостивейше пожалованными, Высочайше повелел соизволить: внести в гербы всех офицеров, на оном 14 числа сражавшихся, пистолет, как орудие избранное ими для совершения геройского намерения, принятого единодушно на случай невозможности продолжения обороны.

О таком Высочайшем повелении я имею честь предложить Правительствующему Сенату, для зависящаго расположения прилагая при сем именной список штаб и обер-офицерам, отличившимся на бриге „Меркурии“, и присовокупляя к тому, что все они, как уведомляет меня господин генерал-адъютант Адлерберг, Высочайшим приказом, в 4 день сего месяца отданным, произведены в следующие чины.

Управляющий Министерством Юстиции

Князь Алексей Долгорукий.

Директор Е. Люминарский.

№ 5477. 14 июня 1829 г.».

«1829 года июня 17 дня.

Правительствующий Сенат приказал:

Во исполнение сего Высочайшаго повеления предоставить Герольдии, истребовав откуда следует послужные списки вышеозначенных чиновников и от них сведения, имеют ли они родовые гербы и в гербах тех, которые уже они имеют, изобразить по приличию пистолет, а для тех, которые оных не имеют, прожектировать вновь и представить оные на Высочайшее Е.И.В. утверждение».

«Герольдии.

Предложение.

Получив при рапорте Герольдмейстера от 3 декабря 1830 года составленные Герольдиею, по предписанию Правительствующаго Сената, гербы офицера брига „Меркурия“, отличившагося в минувшую с турками войну, флигель-адъютанту капитану 2 ранга Казарскому, капитан-лейтенантам Новосильскому, Скарятину, лейтенанту Притупову и штабс-капитану Прокофьеву, я предоставлял оные Комитету господ Министров для поднесения к Высочайшему Его Императорского Величества утверждению.

В заседании 3 января сего года объявлено Комитету, что из числа сих гербов четыре удостоены Высочайшаго утверждения в С.-Петербурге 29 декабря 1830 года; на гербе же флигель-адъютанту капитану 2 ранга Казарскому Государь Император собственноручно написать изволил: „Корабль похож на бумажный, велеть сделать в Морском ведомстве и с него срисовать“.

Управляющий Министерством Юстиции

статс-секретарь Д. Блудов.

Экспедитор А. Веймарн.

№ 199. Января 10 дня 1831 г.»

Как и приказал император, герб Казарского был нарисован заново и 20 февраля 1831 года удостоен высочайшего утверждения.

К сожалению, жизнь Казарского была недолгой. Умер он в 36-летнем возрасте. В 1811 году поступил на службу в Черноморский флот волонтером. В 1813 году стал гардемарином, а в следующем году получил первый офицерский чин мичмана. С 1815 по 1820 год Казарский служил на судах Дунайской флотилии, стал лейтенантом. В 1828 году, командуя бригом «Соперник», отличился при взятии Анапы и Варны, за что получил следующий чин и золотое оружие.

Бриг «Меркурий» вторым после «Азова» поднял кормовой Георгиевский флаг. В царском указе были такие слова: «Мы желаем, чтобы память безпримернаго дела сего сохранилась до позднейших времен. Вследствие чего повелеваем вам распорядиться, когда бриг сей будет приходить в неспособность, продолжать служение в море, построить по одному с ним чертежу и в совершенном с ним сходстве во всем другое такое же судно, наименовав его тем же именем. Когда же и сие судно станет приходить в ветхость, заменить его другим, таким же. Мы желаем, чтобы память знаменитых заслуг команды брига „Меркурий“ и его имя во флоте никогда не исчезали и, переходя из рода в род, на вечныя времена служили примером потомству». Подписан этот указ был 28 июля 1829 года.

В память об этом подвиге в русском флоте всегда один из кораблей носил имя «Память Меркурия», а в Севастополе в 1839 году на Мичманском (ныне Матросском) бульваре установили памятник с лаконичной надписью: «Казарскому. Потомству в пример».

Лебединая песня парусного флота

 середине XIX века стремление к господству на Ближнем Востоке и овладению Черноморскими проливами привело к усилению противоречий между Англией и Россией. Францию тоже не устраивало господство России на Черном море и ее влияние на Турцию. Однако русско-турецкие отношения из-за религиозных разногласий все более обострялись. Наконец, 10 мая 1853 года между Россией и Турцией прекратились дипломатические отношения, а в июне русская армия вошла в Молдавию и Валахию. В октябре 1853 года началась Крымская война, в которой против России на стороне Турции выступили Англия и Франция.

Еще в сентябре на кораблях эскадры вице-адмирала Павла Степановича Нахимова из Севастополя на Кавказское побережье была переправлена пехотная дивизия с артиллерией и обозом. За эту операцию император наградил Нахимова орденом Святого Владимира 2-й степени. В начале войны, осуществляя поиск турецкой эскадры в восточной части Черного моря, Нахимов отдал приказ:

«Имея известие, что турецкий флот вышел в море в намерении занять принадлежащий нам порт Сухум-кале, намерение неприятеля не может иначе исполниться, как пройдя мимо нас или дав нам сражение. В первом случае я надеюсь на бдительный надзор господ командиров и офицеров, во втором, с Божией помощью и уверенностью в своих командирах, офицерах и командах, я надеюсь с честью принять сражение и недопустить неприятеля исполнить свое дерзкое намерение. Не распространяясь в наставлениях, я выскажу свою мысль, что, по мнению моему, в морском деле близкое расстояние от неприятеля и взаимная помощь друг другу есть лучшая тактика».

Но противник у российских берегов не появлялся. Тогда Нахимов сам предпринял попытку найти и уничтожить турецкий флот у его побережья. 11 ноября он в конце концов обнаружил неприятеля в Синопской бухте. У Нахимова было всего три линейных корабля, которыми он вначале и блокировал неприятельский флот, а 16 ноября подошли еще три линейных корабля и два фрегата под командованием контр-адмирала Федора Михайловича Новосильского (он в 1829 году отличился на бриге «Меркурий»), На следующий день Нахимов провел совещание флагманов и командиров кораблей, после чего появился его знаменитый приказ:

«Располагая при первом удобном случае атаковать неприятеля, стоящаго в Синопе, в числе семи фрегатов, двух корветов, одного шлюпа, двух пароходов и двух транспортов, я составил диспозицию для атаки их и прошу командиров стать по оной на якорь и иметь в виду следующее: