Дети гарнизона - Седов Сергей Юрьевич Страница 30

улыбался Тарик. Бессараб довольно ощерился. — У нас самые значительные впечатления и

отснятый материал о мистере Бессарабе. Спроси, — обернулся к Хелене Тарик, — может, скажет

несколько слов для нашей аудитории? — подсунул под нос Бессарабу микрофон.

— Я — «Падишах»? О’кей! Скажи своему боссу — он понятливый! — Бессараб

обрадовался, приосанился, выпятив волосатую грудь. — Мог ли я, простой сельский парень,

мечтать о том, что стану падишахом? Безотцовщина, рос на улице шахтерского городка, чуть не

попал в колонию по малолетке. Все одно к одному. Короновали падишахом! Теперь все у меня

есть, ты сам видел, турок.

Оператор снимал безостановочно.

— Не думай, я такой не из спортзала вышел! Я солдат, капитан, прошел горячие точки, —

Тарик понимающее кивал головой. — Короче, довелось повоевать. Мы, ветераны последних

заворушек, и делаем погоду в этой стране. Мы сильные и решительные, безжалостные к врагам.

Но если ты для меня друг — я для тебя все сделаю. Только делай, как я, по уму, по понятиям.

— Что такое понятия? — переспросил шоумен.

— Понятия? Это наш кодекс чести, положенный в основу поведения. Как у древних скифов

— тоже жили по понятиям. Кто бы ты ни был, царь ты или простой скиф, а живи как положено.

Нет — не смотрели, кто ты — мечом в голову или стрелой в глаз.

Хелен, ухмылялась познаниям, узнавая почерк Референта. Тарик Дениз был увлечен

образом рассказчика, переводя взгляд на камеру.

— Был такой царь, — продолжал Бессараб. — Как и положено царю скифов: жесток, но

справедлив, и правил суд по ихним понятиям. Но когда его войско пошло к одному греческому

городу долю получать, он оставил своих в кибитках, а сам пробрался в город, где имел дом и

наложниц и славно проводил время, говоря своим, что уехал на разборку. Один хитрый грек

врубился в авантюру и доложил стоявшим лагерем скифам: «Что вы за лохи: ваш царь там в

городе, с венком на голове, пьет, гуляет, вообще участвует в оргиях-вакханалиях!» Те не поверили

сразу, хотели завалить «шестерку» поначалу. И тогда тот провел младшего брата этого царя через

тайные ворота и показал издалека, как его брат пьяно безумствует. И это, когда вся скифская

братва стоит в ожидании своего командира? Не выдержали скифы, сказали: нет у нас этого царя

— и младший брат застрелил его из лука. Вот так-то! — проговорил довольный собой Бесараб. —

Вот и мы все, как скифы, как только кто изменит нашим понятиям — голову долой. Тут у меня

рыбалка, — резко закончил исповедь. — Видите, ставни стоят в море? Здесь рыбу мне, кефаль

ловят.

Он прибавил скорость, делая большой разворот в море. Пейзаж менялся, удивляя

неповторимостью. Оператор жадно снимал виды.

— Там, на шельфе, газ добывают, прямо из моря… Просрали в свое время. Но додавим,

приватизируем — скупим голоса, акции по району — сами газ начнем качать. Если не по-нашему,

цивилизованно, перекроем крантики в трубе через суд. Как вам без газа? Это, как его...

экономическое решение политических вопросов, или наоборот.

Зазвонил мобильный телефон.

— Да, Бессараб... — хозяин взял трубку, держась за штурвал. — Ах, сволочи, где, в створе?

Кто разрешил? Погранцы? Не лазить по моим кораблям. Сейчас буду!

— Вот развлечение: облава на подводных пиратов! Давай! — махнул он матросу, передавая

штурвал. Катер встал на дыбы, резко набирая скорость. — От Бессараба еще никто не уходил.

Сейчас будет потеха! — старался перекричать ветер.

Мощный катер приближался на бешенной скорости к стареньким моторным лодкам. Видно

было, их узнали. Предполагая, чем может закончиться встреча с Бессарабом, одна моторка

сорвалась, виляя на слабом ходу, в сторону берега, другая, пегая, вроде как под амфибию,

заворачивала вправо, стараясь уйти за огромную, похожую на черепаху скалу. Бессараб настигал

удиравшую из последних сил.

— Это что за чудо?

Катер на полной скорости несся на амфибию, но юркая моторка резко повернула,

подталкиваемая волнами, под близкую защиту камней, заехала на пляж и забуксовала в песке.

— Ни хрена себе! — удивлялся Хозяин, набирая мобилку? — Эй, вахта, нарушители на

пляже завязли!

Вторая моторка пыталась развернуться, но мощный катер перерезал маневр, пройдя в

касание к борту. Огромная волна перекинула моторку, как скорлупку, лодка накрыла людей с

головой, а «Буцефал» несся дальше…

Бессараб с чувством исполненного долга просматривал море.

— Не вижу дайверов: засели под водой? — Развернулся и направил «Буцефала» в глубь

моря. — «Цесаревича» раздевают, затоплого в первую мировую. Дождутся, что затонувшие

корабли заминирую!

Из воды вынырнули аквалангисты.

— Мать твою, ихтиандры... — взял в руки микрофон объявил: — Ихтиандры, ныряй

обратно, последнее предупреждение, — и направил катер на барахтавшихся людей в

гидрокостюмах. Те, увидев это, занырнули, спасаясь от губительных винтов.

— Мистер Бессараб, будьте великодушным, возможно, у них закончился запас кислорода! —

перевели просьбу Тарика.

— Давайте их спасем! — взмолилась Хелена.

—Если хотят жить — без акваланга доплывут. До берега с километр, не больше. Любишь

нырять — люби и плавать! Все ради вас, господа, как для гостей. Это урок, воры. Ну,

повеселились от души, покажу Атлеш — там, говорят, пираты стояли, грабили и жгли проходящие

корабли. Ветер сильный, или к берегу, или в открытое море. Я бы предпочел море — авось да

вынесет, потому как если к берегу. . Смотрите, грот атлешский. С моря видно. Признайся, турок,

что терли про пирата ночью?

— От падишаха ничего не скроешь! — галантно улыбался Бессарабу Тарик Дениз. — Все

сходится, как у Таракташ-паши в записках. Отвесные, как стены, берега, грот, где пираты сжигали

разграбленные корабли… Возьми крупным планом эти скалы, Шахин!

Оператор блаженно улыбался, «расстреливая» панораму побережья.

— Это, про клад пиратов отдельно поговорим, не на камеру. — Бессараб перешел на

доверительный шепот: — У тебя карта эта есть в наличии? Давай договоримся, если найдем:

мани-мани, фифти-фифти... Моя пересылка, твоя продажа. Идет? А Референт бумаги сляпает —

комар носа не подточит. Чего лыбишься, турок? Без меня ничего не сделаешь!

— Окей, отличный сюжет! — Тарик улыбался своей загадочной улыбкой, длинные седые

волосы развевались на ветру. — Не на камеру — только вам, мистер Бесараб: клада Таракташ-

паши не существует. Лучшего места, чем один из труднодоступных подводных гротов, для того,

чтобы спрятать сокровища, не найдешь. Я пришлю вам копию фильма, когда смонтирую.

—Д урилки экранные? Лихо!

Катер подгребал тихим ходом к отвесным обрывистым скалам. Синее прозрачное море,

сахарно-белый срез отвесных уступов, омываемые волнами исполинские скальные фигуры в

бухте — время остановилось и понеслось вспять. Гулко стукнуло прорезиненным бортом о

причал, и по пляшущему деревянному трапику гости сошли на берег. Хозяина на суше ждали,

наперебой восхищались расправой над дайверами и моторками.

— Тех, что на амфибии, мы взяли, что с ними делать? — Бессарабовы бойцы вывели двух

связанных людей в тельняшках.

— Руки развяжи, внучок, — хрипел недовольно Рачибо. — Мы же свои, Бессарабушка. Это

я, Рачибо, с рыбацкой бригады! Я ж тебе сколько баек рассказал под ушицу!

— Ты кто такой? — Бессараб строго посмотрел на второго, молчаливого, похожего на

пойманного подпольщика.

— Капитан отставной, изобретатель, Александр Иваныч, божий человек. Уж простил бы ты

нас, отдал бы назад амфибию, Бесарабчик, — упрашивал старик.

— Не унижайся, дед, перед этими серо-красными! Его изобретение — мины. Не ведают, что

творят, подчиняясь вселившимся в душу инфернальным сущностям!